Владимир Корн - Путь на Багряный остров

– Держитесь, капитан, – и Тлисор протянул мне руку.

Помогая мне выбраться, он наклонился, и фонарь погас снова.

«Не такие уж они и вечные, эти фонари, – скрежетнул я зубами. – Или этот мне попался изрядно попользованным».

Свет вспыхнул снова, когда я оказался наверху.

Я взял фонарь из рук Тлисора, внимательно посмотрел на него, зачем-то встряхнул, ударил о ладонь другой руки – фонарь по-прежнему горел. Но стоило только опустить руку, и вновь нас обступила темнота. Поднял ее, и он заработал.

«Вероятно, не светит, когда опускаешь его близко к земле, – решил я. – Но хоть что-то. В конце концов, им можно пользоваться».

Так я и стоял, старательно держа фонарь высоко над головой, дожидаясь, пока Обст переберется на нашу сторону.

Обнаруженная Тлисором щель вела в обложенный тесаными камнями коридор, явно работы Древних. Не представляю даже, как умудрялись они так гладко обтесывать камень, чуть ли не до зеркального блеска.

«Вероятно, когда-то земля сильно дрогнула, – размышлял я, осматривая трещину, давшую нам возможность попасть в проход. – На наше счастье. Теперь главное – открыть дверь. Если Тлисору она все же не причудилась».

Дверь действительно была. Она походила на те, что я много раз видел в подземельях Гаруда: покрытая орнаментом, с гладким овальным пятном посередине. И материал точно такой же: не металл, не дерево, и уж тем более – не камень.

Когда мы подошли к двери вплотную, Тлисор с надеждой посмотрел на Обста. Все же он из Коллегии и потому должен представлять, каким образом открываются подобные двери, ведь на них нет ни ручек, ни замочных скважин, а сбоку не заметно никаких признаков рычага. Тот, уловив его взгляд, лишь пожал плечами.

– Попробовать ее проломить? – без особой надежды произнес Обст.

И верно, не знаю уж, из чего их делали Древние, но чтобы проломить, нужен большущий таран, десяток человек и достаточно места для разбега. Увы, но из всего этого у нас нет ничего. Есть у меня, правда, один вариант, и очень надеюсь, что он сработает.

– Так, парни, давайте попробую я. Не обещаю, но когда-то у меня неплохо получалось. Приготовьтесь на всякий случай, – я посчитал, что такое предупреждение лишним не будет: если дверь все же удастся открыть, неизвестно, кого мы за ней увидим. Нет, увидеть разъяренных Древних я не ожидал, но вполне могло случиться и так, что за дверью полно чируков.

Для начала я надавил на створку обеими ладонями и попытался задвинуть ее в стену. Помнится, однажды мне легко удалось так сделать. Но не в этот раз.

– Может, помочь? – предложил Тлисор, подсвечивая мне фонарем.

Я помотал головой: не надо.

Имелся у меня и другой способ для открывания древних дверей, и при одном воспоминании о нем заболел мизинец на левой руке. Еще бы, ведь для этого необходимо загнуть его так, чтобы ладонь напоминала знак Коллегии – трехпалую птичью лапу. Правда, на самом знаке присутствует еще и красный круг, но он-то как раз без надобности.

– Теперь попробуем открыть дверь несколько иначе, – я старательно не замечал скептических взглядов Обста и Тлисора.

«По крайней мере, если ничего не получится, сильное разочарование их не ждет», – подумал я, до боли выворачивая мизинец на левой руке и разводя пальцы в стороны.

Я приложил образовавшуюся фигуру, так похожую на знак Коллегии, к овальному гладкому пятну посреди двери, держа наготове саблю, краем глаза наблюдая за тем, как Обст снял с шеи цепь со знаком Коллегии, а Тлисор обнажил кинжал.

Мгновение, и дверь совершенно бесшумно ушла в стену. За спиной охнули, а сам я облегченно выдохнул, чтобы тут же крикнуть:

– Стоять!

Крикнул на всякий случай, никто не пытался войти в открывшуюся дверь прежде меня, но сделать это было необходимо.

Ныне покойный господин Энжуриас, чем я, кстати, нисколько не огорчен, когда-то объяснял, что пыль в руинах Древних бывает настолько ядовитой, что можно умереть, всего лишь ее вдохнув.

– Заходим. Пыль не поднимаем, непонятные предметы трогаем с крайней осторожностью, – инструктировал я обоих моих спутников. – И вообще, поглядывайте по сторонам, мало ли.

Глядя на толстый слой пыли на полу, я размышлял, что никто не топтался по нему очень давно, возможно, тысячелетия. Воздух был душным, но не спертым, и это указывало на то, что опасностей, о которых предупреждал Энжуриас, можно не ждать.

«Пыль особенно ядовита в тех помещениях, – объяснял он, – куда не было притока воздуха». И все же осторожность не помешает.

Там, где мы оказались, света хватало: по кругу в нишах горели светильники, те, что похожи на л’хассы. Правда, горели они через один, причем тускло.

«Сейчас мы попробуем их оживить», – и я прижал все таким же образом сложенные пальцы к выпуклости на стене возле самых дверей. Все светильники разом погасли, но это меня не смутило, и я приложился еще раз.

«Совсем другое дело! – подумал я, когда вокруг значительно посветлело. – И спасибо вам, господин Энжуриас, за науку, пусть я и научился всему без вашего на то позволения».

– Вы как к себе домой пришли, – заявил вдруг Тлисор.

– Присаживайтесь, гости дорогие, – шутливо заявил я, широким жестом указывая на стол, изготовленный из того же материала, что и двери. – Разве что угостить нечем – гостей не ждал.

– Да уж, – пробормотал матрос, действительно направляясь к столу. – За это время, поди, все продукты пропали.

Я почему-то считал, что Тлисор усядется на один из непривычного вида стульев, и хотел остановить его – слишком уж они пыльные; но он осторожно взял с края стола небольшой цилиндрик с палец величиной. Поднеся его к глазам, Тлисор взялся за его концы и попробовал прокрутить их в разные стороны. Именно так включается мой фонарь, да и внешне они похожи. Разве что фонарь в несколько раз больше, и с одного его торца торчит кристалл, который и дает свет.

Ничего не получилось, и он положил цилиндрик обратно на стол.

«Нет, Тлисор, он включается совсем по-другому, – подумал я, подходя к столу и беря предмет. – Он очень схож с тем, что был у Николь. Из него словно ниоткуда возникала птица с длинным хвостом и ярким, переливающимся всеми цветами радуги оперением и начинала летать по кругу. Конечно, птица не настоящая и, если поставить у нее на пути руку, ничего не почувствуешь. Только чтобы вызвать ее оттуда, в жилах должна быть кровь Древних. Вот у меня никогда не получалось, как Николь ни пыталась меня научить».

На всякий случай я все же попробовал. Убедившись, что ничего не изменилось и птица и не думает вылетать, я последовал примеру Тлисора, положив цилиндрик обратно. Ничего страшного, если мы здесь хорошенько пороемся, то обязательно найдем немало чудесных вещиц, работающих даже в наших руках. Но все это позже, а пока мы должны решить, что делать дальше.