Андрей Уланов - Оружейник

Город взяли практически без боя. Хотя оставшиеся в казармах гвардейцы числом если уступали партизанам, то вряд ли намного. Только вот про численность герильерос посланные в качестве парламентеров два подранка вряд ли могли рассказать что-то внятное, кроме "в лесу их тьма-тьмущая". Зато мысль нашего приятеля Педро Карерра у них получилось донести, как говорится, не расплескав по дороге. Бравый партизан очень убедительно поведал, что в случае отказа капитулировать его люди сначала расстреляют всех пленных, а затем проживающие в городе семьи гвардейцев. " Ничего личного, кабальеро, просто военная необходимость — нам потребуются все наши люди для штурма и мы не хотим получить удар в спину ".

Впрочем, нас это все не очень касалось. У нас — в смысле, нашей команды и отряда Тересы — была своя цель. А главной проблемой на пути её достижения стали высыпавшие на улицы горожане. Понятное дело, пальбу совсем рядом с городом не услышать было сложно да исход сражения некоторые горожане могли прямо из окон видеть. Когда мы на двух наименее дырявых грузовичках под красным флагом и кумачовым же транспарантом "Свобода" въехали на улицы городка, проехать там уже было сложно. Да что проехать — не протолкнуться от радостно вопящей толпы. Эдакое стихийно организовавшееся празднество, что-то вроде корриды, только это люди при виде наших красных тряпок едва ли не под колёса кидались.

Где — то, когда-то со мной такое уже было. Ну, почти такое. Не на грузовике, конечно — единственная в полку машина уже почти месяц как сломалась, да и "казанской смеси" для неё оставалось на донышке бака. Но в город наш эскадрон входил первым, это точно.

Здесь гражданская война пока еще слабо тлела, лишь изредка пробиваясь наружу язычками пламени вроде сегодняшнего боя. И местные не привыкли при первых же звуках выстрелов прятаться в погреба, чтобы несколько дней спустя боязливо высунуть нос — как там, определился победитель? Те, эти, еще кто-то? С чего новая власть начнёт, погромов или реквизиций? За водой до колодца можно или еще постреливают?

В Испании еще все это было впереди. А пока вопящие от восторга люди чуть ли не на руках тащили наши грузовики, совали бойцам лепешки, бутылки вина, пачки сигарет… на вторую машину, судя по мелькнувшим юбкам, уже и женщин затащили. У нас в кузове, благодаря присутствию товарища командира, пока еще видимость дисциплины сохранялась… хотя у самой Тересы чертики в глазах фламенко плясали.

А вот кто меня порадовал, так это Леви Минц. Его атмосфера всеобщего веселья словно и не касалась. Он, как и на въезде в город, стоял у кабины, с "фольмером" наготове, вглядываясь в окна. Очень правильная позиция — наверняка многим это народное гуляние не по нутру, так что с верхних этажей и стрельнуть могут и кинуть что-то посерьезней ночного горшка.

— Стоишь, как будто лайм сожрал, а потом еще штыком подавился! — Тереса, смеясь, толкнула меня кулаком в плечо и тут же протянула бутылку вина. — На, глотни, может повеселеешь немного… Комиссар!

Прозвище выдал ей Ковбой, так что теперь она то и дело называла меня именно так. Впрочем, может и к лучшему. Во-первых, подчиненные Тересы начали относится к "товарищу комиссару" с особым почтением, а во-вторых, этот след, когда он дойдет до местной контрразведки, скорее всего уведет их в сторону Москвы или Мюнхена. Вот пусть там и копают.

— Не буду и тебе не советую.

— Ух, какой ты, оказывается, зануда, Мартин. Мы же выиграли бой!

— Бой, а не сражение, — уточнил я. — Вот вернемся в лагерь, вечером у костра обязательно напьюсь.

— Обещаешь?! — с деланным недоверием уточнила Тереса. — Пьяным я тебя еще не видела… ты все время такой серьезный, сосредоточенный.

— Так уж и все время… — начал возражать я, но договорить мне не дали. "Черная Смерть" запечатала мне рот жарким поцелуем, и толпа вокруг восторженно взвыла.

По крайней мере, Аспейтия была не таким уж большим городом — даже с учетом толпы, продирались мы к нужному месту пятнадцать-двадцать минут, не больше. Обустроились господа, точнее, доны банкиры неплохо. Симпатичное трехэтажное каменное здание в старинном стиле, вдоль второго этажа галерея с колоннами, справа что-то вроде башенки, балкончики с вычурными коваными перилами. Фасад похоже, недавно штукатурили — цвета совсем свежие, белый на солнце так просто глаз режет, да и желтый не выглядит грязными потёками. Окна были плотно занавешены, дверь заперта и даже на вежливый стук прикладом внутри отреагировали не сразу. Наверное, до последнего надеялись, что явившиеся под красными флагами люди решат, что в домике никого нет и поедут делать революцию куда-то еще. Я уже начал прикидывать, что будет проще — влезть с кабины грузовика через второй этаж или просто подцепить и сорвать дверь. Наконец, внутри загремели чем-то железным, створка приоткрылась и наружу вытолкали одного из клерков — в нарукавниках, с начинающейся лысиной и трясущимися руками, которыми он то снимал очки и пытался их протереть, то снова цеплял.

— П-прошу прощения, синьоры, но б-банк закрыт. Если вам угодно…

— Нам угодно, — перебила его Тереса, — чтобы банк открылся. Всем служащим собраться внизу, в главном зале, охране сложить оружие у входа. Мы войдем через три минуты. Любой, кто не спуститься в зал, будет арестован, любой человек с оружием — расстрелян на месте. Время пошло.

— Прекрасно сказано, — шепнул я. — А часы-то у тебя есть?

— Часы? — с деланным удивлением переспросила Тереса. — Конечно есть. Старая тяжелая "луковица", ей убить можно. Так что я их в лагере всегда оставляю. Хорошо, что напомнил, подберу себе что-то поновее.

И ведь найдет, непременно…

Тереса выдала мне еще один жаркий поцелуй, отодвинулась, подмигнула и прямо через борт спрыгнула вниз — полы её любимого плаща взлетели, распахиваясь, словно крылья черной птицы из недоброй сказки — и еще не коснувшись булыжника, начала сыпать командами: Хосе, ты выставляешь оцепление! Пако, Фелипе — вашим группам приготовиться, пойдете внутрь!

Отвернувшись, я принялся изучать вывески на окрестных домах. И не только вывески — к примеру, в угловом доме справа от банка одна из дверей приветливо распахнута и рядом с ней стоит бочка, накрытая подносом. Десять к одному, что там наливают, а скорее всего и дают чего поесть.

— Леви, ты как насчет завтрака?

— Что? — удивленно глянул на меня Минц, — а-а… ну, я с утра пожевал у костра…

— …но это было ровно бой тому назад, — закончил я. — Пошли, проведаем вон то гостеприимно выглядящее заведение. Только "фольмер" оставь тут, в машине. И мешок с гранатами тоже. Товарищи присмотрят.

— А банк…

— А что банк? — удивился теперь уже я, — он точно не убежит. А тортилья…