Каталина Вельямет - Бал Гильдии Воров

– Теперь понятно, почему Вы не готовы. Фрейлины не только для развлечения, но и для того что бы напоминать о расписании, которое Вы предпочитаете игнорировать.

– Не вижу смысла в этих приёмах.

– Ярвельские послы приглядываются к нам, не думаю, что хорошая идея игнорировать их. Тем более, таким образом, станет больше сплетен. Вы же не хотите, что бы Вас сочли плохо воспитанной или хуже того, душевно больной? – поучительный тон женщины заставил принцессу похолодеть. Их отношения были всегда натянутыми, ведь матушка всё своё внимание дарила кому угодно, но только не дочери.

– Мне всё равно.

– Августина-Флориана Вореморт Милгорская, с сегодняшнего дня Вы не пропустите более ни одного приёма, и это не обсуждается.

– Какой смысл, если все эти официальные мероприятия такие скучные?

– Не припомню, что бы Вы раньше были против! Что изменилось? – решив сменить гнев на милость, Королева явно хотела докопаться до сути.

– Мне ничего нельзя. Только официальные приёмы, только дворец. Даже общение только в рамках этикета и с определёнными людьми. Я не понимаю, зачем живу? – Августина выпалила то, что тяготило её душу.

Девушка всё чаще стала задумываться о смысле своей жизни, ей хотелось веселья, радости, общения. Но больше всего принцессе хотелось свободы. Её радовали балы, но вечная прижимистость отца не давала разгуляться.

– Могу понять, но такова наша жизнь, и у каждого из нас свои обязанности! – в голосе королевы не было прежней холодности, только сочувствие.

«Возможно в Августине проснулась Ярвельская кровь, и ей хочется больше свобод?» – подумала Королева. Поведение дочери пробудило её собственные воспоминание. Когда её саму привезли в эту чужую страну. Было сложно привыкнуть к новой реальности, всё-таки в Милгоре правила во многом были слишком жёсткими.

– Но мне ничего нельзя, а тут всё серое и однообразное! – капризно произнесла принцесса.

– Хотела я немного подождать с этим.. – вздохнула Королева, явно сомневаясь в принятом решении.

– С чем?

– Я помню о том, что Вы просили новую фрейлину, думаю, мы можем это позволить.

– У меня будут новые фрейлины? – воодушевление в голосе девушки было искренним, настолько, что она даже решила повернуться к матери.

– Всего одна, – уже более сдержано, пресекла излишнее воодушевление Августины Королева.

– Одна? Это несправедливо! – воскликнула девушка.

– Но это лучше, чем ничего.

Подобная эмоциональность была недопустима для принцессы, но вопреки всему с раннего детства она была очень активной. А так же очень требовательной и нетерпеливой. Эти качества так и не удалось выбить из неё, что невероятно печалило женщину.

– Да, это лучше. И кто? – согласилась Августина, решив не спорить с матерью. Всё-таки ей вполне могли отказать, а так хоть что-то новое в этой бесконечной серости.

– Леди Ледгерс, сегодня направлю её к Вам.

– Не слышала о ней, – протянула принцесса и в голове девушки сразу промелькнула одна догадка.

«А что, если это специальная шпионка или того хуже, очередная каметресса, которая только и будет учить жизни. Да ещё и матушке докладывать о каждом моём шаге?»

Но вслух она естественно ничего не сказала, решив действовать по обстоятельствам.

– Она действительно не была при дворе до этого. Девушка приехала из Тилгара, поэтому, думаю, вам будет интересно пообщаться. Рассказы о местах ближних к границе займут Вас.

«Хотя бы на какое-то время» – мысленно добавила она, сохраняя всё тот же невозмутимый вид.

– Благодарю Вас, матушка, – смиренно произнесла принцесса, перед этим всё-таки встав со своего места.

– Надеюсь видеть Вас, Августина-Флориана, на вечернем приёме, и не советую задерживаться.

Оставив последнее слово за собой, женщина всё с тем же неизменным достоинством покинула комнату. Возможно, будь она чуть мягче к дочери, их отношения могли сложиться иначе, но история не терпит сослагательных наклонений.

***

Взглянув ещё раз на небольшую записку, девушка аккуратно сложила и отправила в один из скрытых карманов богато-расшитого платья. Это действие она повторяла несколько раз в ожидании своей очереди. День, к которому её готовили, наступил, и некая нервозность была вполне ожидаема.

Это проявлялось в слегка дрожащих руках и частом дыхании. Корсет плотно обхватывал и без того миниатюрную талию придавая, изящества и мешая полноценному дыханию. Из-за этих дождей, даже во дворце было слегка прохладно, лёгкий ветерок холодил открытые руки и глубокие декольте дам.

За дверью громко объявляли титулы и имена дебютанток этого сезона. Некоторые девушки были преисполнены оптимизма, некоторые волновались, постоянно прикладываясь к нюхательной соли. Несмотря на реакцию каждая ждала этого момента. Впервые выйти в Свет и показать себя, самый желанный момент в жизни каждой Леди.

Девушек в коридоре становилось всё меньше и, прислушиваясь к разговорам оставшихся, можно было уловить недовольство. Вопреки традициям бал дебютанток решили воплотить в формате небольшого приёма. Ограниченный круг гостей, никаких недельных дворцовых событий, всё скромно, и волнения среди аристократов росли, впрочем, как и недовольства.

Так унизить знать, отказывая в развлечениях, это было слишком. Но в открытую никто пока что не решался выступить.

– А это кто? – не слишком тихо произнесла одна из девушек в нежно голубом платье. Несмотря на видимую сдержанность её образа, богатство бросалось прямо в глаза. Рельефная ткань с Эристарским покрытием. Тонкая, едва заметная паутинка, покрывающая лиф и часть широкой юбки, была слишком дорогим удовольствием. Видимо, из-за семейного богатства эта высокая блондинка так высокомерно смотрела на всех присутствующих.

– Это моя несостоявшаяся компаньонка, – обмахнувшись веером, брезгливо произнесла виконтесса. – Очередная бесприданница в поисках удачной партии.

– Леди Ледгерс, если быть точнее, – подойдя к девушкам, Элизабет бесцеремонно вклинилась в разговор.

– Видимо манеры Вам не сильно знакомы, хотя чего ещё можно ожидать от девушки из провинции, – яда в этом звонком голосе хватило бы для устранения целого войска.

– Что же тогда говорить о Ваших манерах, – сохраняя спокойствие, произнесла Элизабет, сделав реверанс. – А теперь прошу извинить.

Оказавшись в отдалении, Элизабет прислонилась к стене и тяжело вздохнула. Именно по этой причине ей так не хотелось во дворец. Быть постоянно на виду, контролировать каждый шаг, вздох, эмоции. Она не строила иллюзий на счёт своей работы в доме Графини Одилет, но это лишь временные трудности. На пару часов в день, а теперь каждая минута занята. Постоянные придирки главной Каметрессы, уроки этикета, танцев, и что самое ужасное – обязанности фрейлины.