Евгений Баринов - Сказание о двух братьях и неведомой Руси

С этими словами Светозар, не мешкая, достал из своей котомки кораблик и, подойдя вплотную к Водяному, передал его со словами:

– Вот, удивительная вещица неизвестной работы и невиданными знаками по бортам. Форма корабля указывает, что он явно не из здешних мест.

– Ох, ох… Верно, верно, был такой уговор, – речное чудище плавно сползло со своего ложа и направилось к растущим вдоль одной из стен водорослям. Внимательно изучив один из стеблей, Водяной прищурил глаза и воскликнул с раздражением:

– Так ведь обещание было через месяц, а сейчас уже сколько прошло? Негоже такому юному молодцу пытаться обмануть меня.

Он нахмурил брови, повёл бородой, и высоко под самым куполом закрутился угрожающего вида водоворот, остриё которого начало медленно опускаться на Светозара.

– Мммм… Впрочем, – и брови у Водяного вернулись на прежнее место. – были и такие, кто, обещавшись и кланявшись, совсем не приходили. Что с вашего брата взять?! А вот вещица действительно интересная.

Он принялся пристально рассматривать кораблик, ловко держа его в своих длинных руках-клешнях:

– Ох, ох, ох… Нежданно, негаданно, да ещё действительно знаки и символы заморские начертаны по бортам. Как раздобыл сию безделицу?

Светозар пересказал крупными мазками, как они с братом случайно обнаружили нору в дремучем лесу и в ней нашли эту вещицу, умолчав про дудочку. И добавил, что хочет заложить остов этого корабля и спустить на воду к следующему лету.

– Ха, ха, ха… Похвально и правильно. Построишь, так, может, и меня прокатишь с ветерком, – речное чудище взяло паузу, ещё раз внимательно покрутило кораблик в клешнеобразных ручищах и, отдав Светозару, продолжило, раскатывая слова басовитым, сиплым голосом: – Веришь ли ты в чудеса? За тебя отвечу, что тебе остаётся, раз находишься у меня в гостях… Ну, а я так точно верю. То, что эта вещица оказалась у тебя в руках, а ты у меня в руках, ха-ха, в гостях – это, я убеждён, большая неслучайность, а даже и совсем неслучайность.

В этот момент к нему резво подплыли две рыбёшки, что-то прошептали на ухо, похожее на плавниковообразные треугольные наросты, и Водяной небрежно, но ласково бросил:

– Пришло, подошло время трапезничать. Я тебя приглашаю как дорогого гостя разделить это удовольствие со мною и, следуя добрым русским традициям, заодно поведаю толику своих секретов, да и про загадочный кораблик не умолчу.

К Светозару опять подплыл огромный сом, которого он обхватил за хвост, и процессия во главе с Водяным поплыла через тоннели. Во время движения Светозар только и успевал крутить головой, созерцая и дивясь диковинности внутреннего убранства дворца. В особенности поражали статуи, настенные картины заморских животных и подводных обитателей, существования которых он никак не мог предположить: то были и огромные рыбины с пилой на носу, и полуживотные с длинными щупальцами вместо ног, и мерзкие до дрожи шарообразные существа с спутанными, извивающимися нитями, как у водорослей или змей. Светозар до боли жмурился в попытке убедиться, что это не сон и не наваждение. Наконец, они вплыли в просторную залу с огромным столом и стоявшими на нём разными яствами и вкусностями.

– Присаживайся, гость хоть и непрошенный, но желанный, отведай моего, – и Водяной лукаво посмотрел на растерявшегося молодца, обводя ручищей круглый стол, сделанный из среза огромного малахитового камня.

Светозар машинально последовал за ручищей речного чудища и оглядел все яства, дивясь представившейся картине. После всего невероятного, что он встретил на пути сюда, Светозар ожидал увидеть на столе какие угодно чудеса, но не то, что в основном мать Изольда с дядей Аскольдом собирали на званый стол по торжественным случаям: горшочки и чугунки, жаркое из дичи, мочёные и солёные огурцы, чеснок и капуста, румяный со всех боков молочный поросёнок, мёда разных цветов и вкусов.

– Какой удивительный стол, – не сдержал себя Светозар.

– Ха, ха, ха… В самом деле? – и густые брови Водяного вопросительно приподнялись: – Что в нём особенного?

– Он во многом очень человеческий. Здесь, как и у людей, есть мясные блюда, но нет совсем рыбы, – выпалил Светозар и сразу прикусил губу, спохватившись за бестактность сказанного. Чтобы исправить ситуацию Светозар тут же заметил:

– Мы плыли в эту залу мимо статуй фигур неведомых существ, как видно, речных и морских, сделанных из ракушечника, так что я ожидал и здесь увидеть что-то подобное, но нет.

Водяной молча устроился в полулежащей позе в широком кресле у стола.

– Обидеть, расстроить меня решил, но за прямоту мысли благодарю. Что ж, я владыка рек и озёр и не могу есть своего брата, своих детей. Впрочем, как и люди не едят себе подобных. А вот дичь и птица, это – моя страсть! Да и что утаивать, все остальные человеческие слабости мне тоже не чужды. Хочу тебя, молодец, попросить об услуге одной… – он многозначительно закатил свои глаза под косматые брови, – Сможешь мне пригнать овечек парочку и зайчат наловить?

Лицо Светозара сделалось суровым, он сжал кулаки и отчеканил каждое слово:

– Никогда не собирался и не буду служить силе нечистой! О тебе, Водяной, по-другому думал, с чистым сердцем и помыслами шёл сюда.

– Ух, ох, ах… Правильно, верно, что с сердцем открытым, да помыслами честными, в этом тебя разубеждать не буду. Сила ведь в этом и скрыта, а вот про нечистую силу поспорю, – Водяной примиряюще улыбнулся. – Давай вначале поедим, а то за такими разговорами ты от меня с пустым животом уйдёшь, а мне это обидно будет. Так редко представляется возможность разделить с хорошим молодцом радость вечерней трапезы.

Светозар сильно не колебался и принялся за еду, так как во рту с утра ничего не держал, а смотреть на ломящийся от яств стол было тяжело.

С аппетитом поглощая блюда и смачно причмокивая, Водяной живо интересовался порядками, которые были заведены в городище, охотно делал замечания и учтиво расспрашивал про семью. Светозару была приятна завязавшаяся душевная беседа, он с удовольствием рассказывал, что и как было устроено в Снежинграде, но про себя и семью старался отвечать сдержанно. От себя от задал вопросы о великолепном дворце и о жизни речных и морских обитателей. К концу трапезы Водяной резко поменял разговор.

– Называл ты меня давеча нечистой силой? Разве я являюсь нечистой силой только потому, что похож на Чудо-юдо, как обо мне говорят? Все мы сделаны природой, её силой и очень многим с ней роднимся. Все любим вкусно поесть: ты любишь и мясо, и рыбу, а я жалую мясо, – он довольно похлопал себя по внушительному брюху. – Особенно дичь, но обожаю и лесные дары: ягоды разные, грибы, конечно, рыжики, там, грузди с белыми… Ммм, объедение!