Полина Пащенко - Волк и Сокол

Глава 2. Зарислава

Веловей был самым верным слугой и сподвижником княжеского дома, готов был жизнь отдать за Гостомысла и его сыновей. Ликом и видом походил воевода на того диковинного богатыря Вольгу, о котором часто рассказывали сказки княжьим сыновьям, да вот только думал воин о том, что пошатнет люд новгородский скоро его силу: не было у Веловея дочери. А обычай был всем известен.

Совсем не желал безраздельной власти воевода, просто не хотел отдавать Новгородскую землю на поругание. В его полках еще были сплошь русичи, а вот у знати уже стали появляться ярлы. Нет ничего страшнее наемного воина, который предан лишь золоту, а не клятве верности и отчизны. Эти жестокие и беспринципные сыны севера прибыли в страну Городов, как они звали Русь, лишь за тем, чтобы искупать в крови мечи свои, да добыть неправое богатство.

Было у Веловея три любимых сына: Велемир, Станемир и Любомир. Все как на подбор статные, темно-русые. Смотрел отец за их потешным боем в еще одно прекрасное туманное утро, когда с подворья принесли весть о том, что почтила Род воеводин Лада-Богородица своей милостью: в мир пришла красавица-дочь.

Никто долго и не думал, когда пришло время наречь девочку именем – однозначно: Зарислава. Родилась на летней заре, принесла славу Роду. Мати Зари – мать великой воительницы Дивы, бабка всех земных Солнц. Верили, что и эта хрупкая дева скоро соединит оба великих Рода, подарит мир и радость земле Новгородской.

Зари-Заряна-Зарислава похожа была на рассветный луч. На первый взгляд горда и сурова она была со своими карими очами, тугими русыми косами и неизменно прямым станом, но чуть тронет улыбка эти неяркие уста, так и озаряется строгий лик ее мягким ровным светом. Даже в самом детстве был у нее этот строгий, пронзительный взгляд, но стоило ей рассмеяться, как озаряли изумрудные лучи эти бездонные очи, становились они мягкими и влажными, ласкающими весь видимый мир своим ровным светом.

Радость всегда ходит об руку с бедой. В пятой лето от рождения дочери воевода лишился любимой жены Танолели. Четверо детей остались без матери. Веловей старался подарить им всю заботу, всё тепло Рода, насколько мог. Не мог оставаться терем без женской руки, но не могла войти в него и новая хозяйка, поэтому Веловеевичам заменила мать старшая ключница Цветлана.

Старшие братья стойко держались, лишь украдкой ночами отирали слёзы, вспомнив о маме. А вот Зари – малое дитя, сильно тосковала она, горько рыдала. Отвлечь от ее неизбывной тоски могли только добрые Цветины сказки. Нянюшка-ключница длинными ночами сказывала ей и о Марье-Моревне, степной королевне, и о похождениях бога Велеса в дивном Светлояре-городе, и о диковинном коте-Баюне, и Буре-Яге. Но больше всего любила Заряна сказку о Финисте – ясном соколе, представляла она каждый раз, как подобно ясну соколу неизвестный светлый витязь стремится в ее покой, отворяет замки тяжелые, да целует в уста сахарные. Рожденная светом жаждала любви и желала одарить ей весь Род.

Диковинных витязей не раз видела Зарислава на подворье, куда выходила вместе с братьями и отцом, да только понимала, что нет среди них её нареченного, не время для встречи ещё. Зато ей нравилось смотреть, как падали воины на колени, склоняясь в клятве верности, как приветствовали отца громкими криками.

Один раз пожаловали на подворье и ярлы из северных земель. Никто не слышал, о чем говорил воевода Веловей с ними, да только ясно было, что не удовлетворил их просьбы. Слишком гневно на выходе звучала их речь, слишком сурово сверкали их очи. Зарислава услышала только одно слово: гдан. Она тут же подлетела к братьям:

– Они сказали «гдан», кто это? Вы ведь свейский знаете?

– Гдан – по-нашему воевода. Значит самый главный над всеми воинами, второй человек после князя.

– Гдана. А я тогда гдана? После княгини самая главная?

– Угомонись, Заряна, откуда ты это взяла?

– Нянюшка сказала, что в одно прекрасное лето меня за самого старшего княжича замуж отдадут.

– Отдадут, а пока рано еще, полно хвастать.

– Нет, не полно. Вот помчусь, оседлаю самого быстрого коня и заставлю воинов кричать: «Слава Гдане Зариславе!»

И она подобрала узорчатый подол и побежала к конюшням, только и слышен был вослед голос старшего брата Велемира:

– Заряна, Стожара седлать сама не смей! Собьешь спину ему, отец заругает, а если скинет, то сама потом виновата будешь!

Но уж такой она уродилась: ни окриком, ни делом на место не усадишь. На длинной минуте второго часа уже неслась она по подворью на прекрасном белоснежном коне, которого только вчера преподнесли Веловею в дар царьградские торговцы.

Отец смотрел с высокого крыльца на неугомонную дочь свою, хотел было поругать, да не мог. Все мысли были его о том, что сбылась мечта, придёт скоро лето, в которое соединятся два великих Рода, не устоит старший княжич перед такой красотой. А что буянит, как дитя малое, так это уйдет, станет верной женой и нежной матерью, по-другому не будет.

Глава 3. Любовь, богами данная

Скоротечны дни пролетья, проносятся они перед очами, как яркий узорный плат, которым взмахнули девы в стремительном танце. Близился Перунов день – жаркая пора для жнецов в полях, волхвов, готовящих святилище к празднику, да юных отроков, которые в эту пору должны получить свой первый настоящий меч, и воплотится их мужская суть перед ликом Богов.

В ночь на второе серпеня не спалось княжичу Вадиму, ведь предстояло пройти посвящение и ему. Юношу терзали мысли о том, как должен пройти обряд, что нужно во всем слушаться воеводу Веловея и старшего волхва Стрибожеля, чтобы не ударить в грязь лицом перед будущими дружинниками.

Обряд был известен каждому с самого детства: нужно перейти лес, сойтись с отроками из соседнего городища в потешной битве, затем вброд пересечь по самодельному мосту бурную реку и, наконец, вернуться к капищу и разжечь огонь.

Решено было приготовить к посвящению Изборское городище, которое по традиции всегда становилось уделом старшего княжича, и откуда затем выезжал он, чтобы занять Новгородский престол.

Еще не простерла свои рубиновые ласковые длани мати Зари, а уже стояли отроки плечом к плечу перед воеводой, князем Гостомыслом и старшим жрецом. Вот они – сыны земли Русской, в одинаковых белых рубахах, расшитых громовиками, в тугих очельях, подобравших непослушные кудри. Каждый ждал, пока волхвы обойдут строй, наденут на них кожаные плащи и набросят на плечи шкуру волка. Настоящий мужчина должен иметь ярь и мудрость Велеса, силу, стать и хладнокровие Перуна.

Перед тем, как отправить будущих воинов в путь, произнес князь Гостомысл своё напутственное слово: «Отроки, не посрамите же Род ваш! Долго лелеяли вас матери, пестовали отцы, ныне стать вам княжеской дружиной, опорой и надеждой Родной Земли!» Говоря эту речь, старался он одинаково строго смотреть на весь строй, но втайне трепетало отцовское сердце. Желал князь подойти к сыну своему, обнять да поцеловать в чело, но не время. Гостомысл взмахнул алым платом, и отроки побежали к назначенной цели.