Иван Быков - Жена последнего друида

– Умная, говоришь? – наконец, словно очнувшись, улыбнулась Варя. – Не быть дурой – это фундамент, это субстанциональное (тут Нестор невольно улыбнулся: какая все же у него сеструха!) качество женщины, позволяющее ей быть валентной, сочетаться с мужчиной, жить с ним счастливо.

– То-то я смотрю… – покачал Нестор головой.

– Не начинай! – остановила Варя. – А потому что ум – это показатель качественный. И как любой качественный показатель обладает изрядной долей субъективности. Каждая по-своему понимает, как именно ей не быть дурой, что весьма усугубляет ситуацию. Видимо, я понимаю как-то не так, – и Варя надула губки в шутливой грусти.

– А пойдем завтра на какие-нить народные гуляния?! – с задором предложил Нестор. – Пока еще можно, пока трансы объявили паузу между двумя плановыми пандемиями.

– А пойдем! – согласилась Варя с удивительной для самой себя пылкостью.

Отдел локального наблюдения Третьего дна

Статистическому отделу Пятого дна Конторы Раджаса

Относительно селфи-параметра

Информационное донесение

За отчетный промежуток времени, которое, как известно не допускающим заблуждений, не имеет значения, средний селфи-параметр значительно увеличился и приближается к угнетающему по всем внутренним локациям. Обнаружена активная деятельность городских магов и сопричастных им структур. Ждем нижайших распоряжений о форматах возможного реагирования оперативных сотрудников Конторы Раджаса на всех необходимых уровнях.

Конец информационного донесения.

– Одна моя подруга – ну как подруга? так, кухонная сплетница – великий гурман, – рассказывала Варя.

В ресторане народу было не так уж и много для выходного дня. Тем более на втором этаже. Нестор любил этот старый трапезный зал в бордовых тонах, где в углу, у шторы с потрепанной подвязной лентой, грустно вот уже какое десятилетие стоял благородный Дионис с чашей вина. В честь этой статуи ресторан и был назван: «Дом Диониса».

Правда, Дионис этот был не столь уж благородный: уменьшенная копия той самой скульптуры Вакха, которая вышла из-под резца Микеланджело. Уставший и слегка обрюзгший юноша, не скрывая стыд меж расслабленных ног, взирал мутным взглядом поверх голов посетителей, а лукавый маленький сатир воровал за его спиной из его же обвисшей руки гроздь винограда.

Нестор и Варя знали, что ранее тут, на втором этаже, был дегустационный зал, царство кавистов и винных да сырных сомелье, а на первом располагался винный рай – магазин с лучшей в городе коллекцией виноградного напитка. Эти залы посещала вся династия: Нестор Иванович, Антон Несторович, здесь проводились деловые беседы и решались важные вопросы.

Однако время берет свое. Тотальная унификация обезличила продукт. Кому теперь нужны сорта винограда, терруар, купажи, технологии, имена производителей, гастрономические пары вина и сыра – вся эта и прочая белиберда для умственных калек, что гробят, уродуют свой мозг бесполезными знаниями? Есть вино белое – оно к рыбе да мягким сырам. Есть вино красное – оно к мясу и сырам твердым. Да и эта информация у большинства филистеров вызывает непроизвольно-саркастический рывок краешка губы вверх.

Нестор как-то рассказывал, что подал в «Венере и Дионисе» одному из постояльцев вино из погребов бабы Нюры с присказкой: «Данное локальное вино является эксклюзивом от маленьких местных виноделов. Оно произведено по технологии, разработанной в «Шато де Вин», и сравнить его можно разве что с изысканнейшим вином «Шато Рояль». Настоятельно рекомендую его с голубым козьим сыром».

– Представляешь? – «угорал» тогда Нестор Сергеевич. – Хоть «Шато де Браг», хоть «Шато Баян» – ему было однопараллельственно. Он лишь благодарно кивал и даже что-то записывал в гаджет, чтобы растиражировать потом свое невежество по всем сетям.

– За что ты его так? – пожурила тогда Варя брата.

– Да сволочь он был, – отмахнулся Нестор. – Все подушки нам обоссал и обосрал – писсинг и копро-вечеринки в номере устраивал. Потом неделю номер проветрить не могли. Дезинсектора вызывали.

Сегодня брат и сестра выбрались в город, на «народные гуляния». И старт взяли на месте проверенном. Как говорит старая добрая песня «где еще кто-то есть, тот, кто держит фасон».

– И вот эта дама, – продолжала Варя, пригубив «Бордо», – в любом ресторане всегда заказывает два любимых блюда: борщ и какувари. Везде знают, а тут новая официантка попалась. Подруга в очередной раз: «Дайте мне борщ и какувари», а девушка: «Простите, борщ и что?». Подруга удивилась такому вопиющему дилетантизму, обвела ладошками уже заказанные мною блюда и произнесла с расстановкой: «Дайте мне борщ и все, как у Вари».

За порогом ресторана было солнечно, слегка парило, как перед дождем. Собственно, дождик скоро и освежил улицы, но заскучал и убежал минут через десять в другие дали. Нестор и Варвара неспешно брели по центральной улице любимого городка. Так же неспешно вели беседу.

– На прошлой неделе чуть не уволилась, – рассказывала Варвара.

– В очередной раз?

– В очередной раз.

– Не ценят? – улыбнулся Нестор.

– Себя они не ценят, – вздохнула Варя. – И детей гробят. Извратили образование, школу превратили в помойку.

– Где-то читал или слышал, – вспомнил Нестор, – что образование по значимости сравним с такими вещами, как секс и деньги. Забавно, но верно. Что же тебя так завело?

– Какой-то очередной бренд наркотической продукции проводил бесплатную дегустацию среди старшеклассников. Я зацепилась…

– И что же ты вечно цепляешься, – по-доброму усовестил сестру Нестор. – Это же повсеместная практика. Мы живем в таком мире.

– Наши дети живут в таком мире! – вспылила Варя.

– Не твои же, – ляпнул Нестор и тут же извинился. – Прости, но что ж ты с шашкой на танк бросаешься? Дилеры-презентаторы не виноваты. Это глобальный бизнес. У детей вырабатывают именно такие поведенческие паттерны: употребляй больше, употребляй разное, живи быстро и не долго, освободи место для новых потребителей. Это мы с тобой мастодонты-мамоны – честные алкоголики. Улыбнись.

Варя послушно улыбнулась. Но тут же снова не выдержала:

– «Варвара Сергеевна, – ехидно воспроизвела Варя голос школьного директора, – Вы же отвечаете за воспитательную работу. От Вас никак не ожидала! Этот Ваш акт публичной агрессии подает нашим ученикам дурной пример! Так они еще, чего доброго, решат, что щедрость и добро должны быть наказуемы. Немедленно пройдите в мой кабинет!»

– Жуть какая! – искренне возмутился Нестор.

Их прервали гудки машин и поздравительные крики прохожих. По проезжей части бежали босиком человек сто. Всеобще обнаженные, только на юной девушке в первом ряду была фата и еще на нескольких молодых людях через плечо были перекинуты голубые и розовые ленты свидетелей и подружек.