Игорь Белладоннин - Второй после Солнца

– Пер, – сухо сказал мужчина, протягивая руку.

– Анита, – представилась девушка. – А где-то я вас видела раньше.

– Я – известный киноактёр, – соврал, не краснея, Аркаша.

– А, я вспомнила, вы играли Дракулу! – радостно, как ему показалось, воскликнула Анита.

– И не только Дракулу, но ещё и Чёрта, причём без грима, – потупив глазки, признался Аркаша. – А вы, наверное, шведы? – предположил он, переходя на шведский.

– Да, – в один голос подтвердили оба шведа, обрадованно переглянувшись.

– Бывал я в вашей Швеции, – Аркашу понесло. – В озере Турнетреск 8 8 Турнетреск – крупное озеро на севере Швеции. браконьерил – ловил лосося, в озере Стуршён 9 9 Стуршён – пятое по величине озеро Швеции, расположено в центре страны, по преданию в нём обитает озёрный монстр – Стуршёдюрет. тоже браконьерил – ловил чудовище Стуршёдюрет, в озере Ельмарен 10 10 Ельмарен, Веттерн – четвёртое и второе по величине озера Швеции, расположены на юге страны. почти браконьерил – ловил раков, в озере Веттерн браконьерил совсем слегка – ловил русалок, а ваш Стокгольм – мне вообще как родной и почти что любимый.

Аркаша на минуту замолк, чтоб не мешать дружным возгласам, если пока не восхищения, то хотя бы одобрения, которые должны были последовать со стороны темпераментных скандинавов.

– А скажите, полковник, осталось ли, в принципе, в Швеции место, где вы ещё не браконьерствовали? – спросила Анита, посмотрев куда-то в сторону Хэма с Мартой.

– Да, есть такое место – это сердце прекраснейшей из шведок, – принял Аркаша пас, нимало не смущаясь присутствия Пера. – Да, да, это ваше сердце. Но я заберусь и в него – причём в ближайшее время и с самыми браконьерскими намерениями. Пойдёмте-ка потанцуем, зачем оттягивать неизбежное.

– Вам не удастся реализовать ваш злодейский план, – усмехнулась Анита, – хотя бы потому, что здесь не бывает музыки.

– Ничего, я наиграю вам мелодию на ваших губах, – невозмутимо парировал Аркаша.

Анита посмотрела на Пера. Пер утвердительно кивнул.

– Почему вы не спросили разрешения у моего спутника? – осведомилась Анита, когда они уже кружились вдоль стойки под изумлённые взгляды посетителей бара.

– Потому что я хам и делаю то, что хочу. А хочу я тебя, – объяснил Аркаша, привлекая к себе Аниту.

– Бывает, – заметила Анита, но отстраниться не попыталась.

– Нет, не бывает. Со мной такого давно уже не бывало. Он – твой любовник?

– Да, он – мой любовник.

– Это поправимо. А кто он?

– Профессор Стокгольмской академии, приехал по зову сердца помогать испанцам, сейчас – советник при генштабе. А я – его переводчица. А вы, полковник, или кто вы там, я надеюсь, не шпион?

– Поздно спохватились, теперь вы – мой агент, и я буду вытягивать из вас всё новые сведения. Он тебя любит?

– Возможно.

– А ты его любишь?

– Да, я его люблю.

– Ты была неискренна в ответе на последний вопрос, – чутко подметил Аркаша.

В этот момент он перехватил восторженный взгляд Хэма.

– Это мой друг, Хемингуэй, – шепнул Аркаша. – Теперь можно сказать: наш друг. Ты ему явно понравилась.

– Я узнала его, конечно, – шепнула Анита. – Это великий писатель. Я читала, наверное, всё, что он написал.

– Если у меня такие великие друзья, может, и я чего-то да стою? – не без иронии спросил Аркаша.

– Уверена, вы стоите немало, – согласилась Анита, – но мне пора, а то Пер рассердится.

– Вы прекрасно танцуете, – ободрил её напоследок Аркаша, – почти как я. Мы хорошо смотримся и вообще идеально подходим друг другу.

Он вернул Аниту Перу и мило извинился за несанкционированное похищение. Загадку её фигуры в этот вечер он разгадать ещё не успел, но сделал длинный шаг, даже прыжок, в правильном направлении.

Возвратившись к американцам, он заметил, как Хэм что-то быстро записывает на салфетке.

– Пиши-пиши, Эрни, – подбодрил его Аркаша, – вот она тебе – моя жизнь, во всей её красоте и омерзительности.

Вначале казавшаяся почти нелепой, информация о разрушении Герники вскоре стала подтверждаться из разных источников. Приказ о бомбардировке городка германским легионом «Кондор» 11 11 «Кондор» – германский авиалегион, откомандированный Герингом в помощь франкистам. исходил из штаба генерала Эмилио Молы 12 12 Мола, Эмилио – генерал фалангистов, командовал Северным фронтом, отдал приказ о бомбардировке Герники 26.04.1937 г. , руководившего мятежом тридцать шестого года, а теперь уничтожавшего Страну Басков с маниакальностью вполне генеральской.

Пышный, как его женщины, и роскошный, как его девушки, Мадрид забурлил. Митинги возникали и сами по себе, и не сами по себе. На одном из митингов второго типа уговорили выступить Аркашу. Недолго поломавшись, он залез на бронемашину перед королевским дворцом, поднял руки-крылья и в многоцветье толпы увидал Аниту. Анита стояла в первых рядах и глядела на Аркашу, как ему показалось, не скрывая насмешки.

– Гений и злодейство – две вещи несовместные! – рявкнул Аркаша, почти раскрывая ради Аниты своё инкогнито. – Злодейство в Гернике ставит вопрос ребром: или я, или они – мы несовместны!

Он прикрыл на минуту глаза и через свои длинные ресницы провидел, как, подхваченные волнами взрывов, пронеслись над площадью и обратились в прах саблезубые кони, безутешные матери, искорёженные отцы. Толпа затихла на выдохе: каждому, настроенному на его волну, Аркаша телепатировал своё страшное видение, более убедительное, чем все газетные строки. Он выдержал паузу, не большую и не маленькую – достаточную для того, чтобы прониклись все, даже Анита.

– Я приговариваю Молу к смерти! – грозно заявил Аркаша, опустив кулак, и все поняли: Моле – хана, и пелена скорби на время сменилась в их сердцах мулетой 13 13 Мулета – кусок алой ткани, используемый матадором, чтобы раздразнить быка и продемонстрировать своё искусство. восхищения перед мужеством и верой этого громадного чужеземца.

– До конца года один из нас умрёт: или я уничтожу его, или утоплюсь на Рождество в Мансанаресе 14 14 Мансанарес – главная река Мадрида, крайне маловодна. ! – грозно продолжил Аркаша, и испанцы вскидывали вверх кулаки и сочувствовали Аркаше: убийство Молы казалось трудной задачей, но утопиться в Мансанаресе даже зимой по причине его тотального обмеления было не проще.

Аркаше на миг показалось, что Анитины глаза увлажнились.

– Враг снопасаранит! – закончил он свою пламенную речь. – Победа будет за нами!

Как любой великий артист, Аркаша работал не для себя, а для поклонников и, конечно, поклонниц. Аркашу проводили овацией, мужчины пожимали ему руку, женщины целовали взасос. Терпеливо выстояв очередь, к Аркаше подошла и Анита со своим Пером. Аркаша зажмурился и вытянул губы для поцелуя.