Любовь Ив - Дракула иной

В последний раз наглядеться в одиночестве на виды земли родной – уже к вечеру она даст согласие и станет супругою, венчанною князю своему, и позабудет о девичестве, разделив жизнь и удел с мужем любимым. А пока – вдоволь надышаться бы с возвышенным чувством раскрывшейся радости на душе. Не одинока боле, её ждёт половина, Богом вверенная.

На следующий день Милена дала согласие, получив благословение родителей и духовенства.

Венчание назначили тут же, в маленьком храме при дворе князя Молдовей Алексэндрела, чей отец был братом родным матери Влада, княгини Василики. Торжество играть было решено следующим месяцем после поста, в пору светлых празднований священных.

Коротая дни помолвки, влюблённые встречались всякий раз, как Влад был волен в личном времени. Вместе они наслаждались чтением книг, прогулками в саду, тёмными вечерами наблюдали звёзды в небе, две из которых, верно, падали с небес, устремляясь ближе к горам земным. Милена смиренно приняла участь свою – стать опорой во всём возлюбленному князю, уверовав в предназначение великой свершившейся любви, пред которой беспомощна даже сама смерть. Зачитываясь библейскими песнопеньями, влюблённые мыслить забыли о жизни в неведении друг о друге. Любовь вечная. Более ничего не властно в мире. Ничто не спасает душу человеческую, как сама любовь, которая и есть Бог.

– Это персидская поэзия, – ласково шепнул Влад, наблюдая за ликом любимой. Взор её вдруг наполнился светлыми слезами, которые она неуклюже пыталась скрыть, часто прикрывая веки.

– Невероятно! Эти стихи… Они потрясают! Великолепный слог и смысл каков!

– Позволь, я прочту их полностью для моей возлюбленной: поэт Мавлана́ Джалал ад-Ди́н Мухамма́д Руми́.

– Я тронута до глубины души… Всё, о чём твердит Песнь Песней, в малой рифме!

– Может стать клятвой…

– Давай возьмём его для венчания?!

С умилением преклонившись пред Миленою, князь одарил поцелуями руки её.

– Великолепно!

– Кем же была любимая этого философа?!

– Право, ведать, кем она была, любопытно. Но мы уж не узнаем этого. Важнее познать самих себя. Знать, кто мы, – молвил Влад, провожая возлюбленную присесть на широкое кресло большой читальной комнаты. – Хочу познакомить тебя с родом своим.

Он развернул на массивном дубовом столе старинный свёрток, потемневший от времени. Но рисунки его сохранили яркие очертания родословного древа, явив предков – правителей.

– Это мой дедушка, Господарь Мирча чел Бэтрын, он добился процветания Валахии и укрепил христианство… А вот прадед из рода правителей Басарабов, его звали Раду. – Влад умолк на миг, понуро осунувшись, словно окутало его забвение, в котором безвольно водил он перстом по холсту. Мягкие черты лица его вдруг обострились, уголки губ узкой нитью потянулись вниз, а взор застыл. – В его честь назван мой младший брат.

– Где он сейчас?

– Нас отдали вместе туркам. Он среди янычар… Султан оставил его.

– Для чего?

– Для поверки моей.

– Поверки?

– Чтоб оставить Валахию в своей власти. Не венгерскому королю…

– Что будет с ним, если случится переворот?

– Нельзя это допустить, коль вернусь к власти – того не будет.

– Раду заберёшь?

– Не знаю. – Князь вновь отвердел взором своим, так, словно умалчивал о тяготах душевных.

– А если ты станешь не угоден и султан пожелает сделать наследником твоего брата?

– Если Раду вернут – приму его, как подобает принять наследника законного. Мы Басарабы, потомки Токтемира. Он был ханом половецким. – Влад обвёл пальцем верховную часть вьющейся нити родственных уз на разостланном поверх изображении, добавив: – Мы будем править вместе. Как мой дядя и отец Алексэндрела.

– А позволит это султан, если пожелает его оставить на Валахии?

– Я не отдам то, что принадлежит нам, туркам. И не им это решать. Мы будем договариваться.

Милена взглянула на него богобоязненно и одновременно восхищённо, промолчав в ответ, устремилась за жестом возлюбленного, указывающего на новый виток рода, изображённого на полотнище.

– Мой отец. Влад Дракул Второй – от него я унаследовал прозвище. Его не стало, когда я служил султану.

– Что случилось с ним?

– Это мне предстоит выяснить, когда вернусь в Тырговиште. Он и Мирча, мой старший брат и наследник, они умерли в один день.

– В один день?! – С содроганием Милена услышала в признаниях жениха потаённый смысл. «Убиенные», – крутился в её душе ужас, отразившийся на лице. – Боже, Влад!

– Я прознаю всё. До самых сокрытых тайн. И если они были погребены не с почестями… Велю исправить. Но прежде…

– Что?!

– Прежде мы должны пожениться. Здесь я обрёл покой. – Влад мягко положил ладонь на грудь свою, поклонившись пред невестою. – Благодаря тебе.

– Не уворачивайся от ответа! – Желанный флирт отразился улыбкою на свежем лице юной невесты.

– Я должен защитить тебя и княжество. Но прежде хочу, чтобы вы, моя возлюбленная Мила, стали моею женою!

Мгновеньем позже он сжал невесту в крепких объятиях, ненароком покалывая ей нежную шею едва отросшей бородой. Задыхаясь в вожделенном жесте, робкая Милена закрыла глаза, закатившись счастливым смехом. Но вдруг резко оба замолчали… Дрожащая, она замерла подле него, разрумянилась, смутилась и слегка подалась всем существом своим в объятия его. Влад начал страстные поцелуи… Жар овладел их телами, закружив неистовой лаской прикосновений. Милена едва не потеряла сознание, на мгновение обмякла в его руках. Подхватив хрупкое и нежное создание, Влад уложил её на кушетку, продолжая трепетные касанья.

Но внезапно одумавшись целомудрием невинности, стыда и греховного порока, неловким любовным запретом Милена остановила князя. Продолжая проникновенно глядеть друг другу в глаза, горячо дыша, влюблённые молчали. Чувством долга и смирения, не произнеся ни единого слова, кроткая невеста удержала пыл, а князь Влад – укротил собственный порыв, поняв возлюбленную без слов. Краснея, извиняясь, точно нашкодивший ребёнок, он поднял любимую, бережно придерживая её за руки, ласково поправил оборки юбки.