Игорь Саврасов - Умножители времени

…Всеволожский и Консультант «прошли» по коридору до двери. Консультант-Наблюдатель достал из кармана связку ключей, висевшую на брелоке в виде гитары, и открыл дверь. Снова коридор. Снова дверь. Снова открыл, и они снова оказались в коридоре. Глеб быстро уяснил топографию этого второго этажа. Два длинных коридора: из одного были двери в залы клуба, из другого – в личные и служебные помещения работников и хозяев клуба. Но удивление вызывало у него следующее обстоятельство: из этого «служебного» коридора видны были все залы. Но из залов коридор не был виден! За ними, членами клуба, можно было наблюдать! Как сейчас были видны несколько человек в картёжной и буфетной. И даже слышны обрывки коротких реплик.

«Ах ты, колясочник наблюдательный! Наблюдают они тут и консультируют! Фу!» – зло подумал Глеб и сверкнул глазами на седой затылок Гордона.

– Не сердитесь, Глеб Сергеевич! – резко повернув коляску и улыбаясь, сказал Консультант. – И, пожалуйста, не выдавайте меня!

Глаза его были чисты. Это допускало прощение и вызывало доверие.

«Да чёрт с тобой!» – подумал Глеб, не произнеся ни слова. Он повернул голову на противоположную стену коридора. Там, очевидно, были окна во двор, но они были тщательно зашторены. А в простенках висели фотографии «Битлов», «Роллингов» и прочие.

– Да, я бывший музыкант. А это мой коридорчик. Тут я живу, провожу время… И простите мне эту единственную оставшуюся мне радость жизни – быть тенью в ваших играх и беседах. Сам-то я однажды «заигрался»… Теперь без ног! Впрочем, что я жалуюсь? Сейчас у меня новая большая Игра. И тайная. И в эту Игру я должен вас посвятить!

Глеб Сергеевич насторожился, выдавая прежнее неудовольствие.

– С вашего разрешения, разумеется, – добавил Джеймс, – проходите, любезнейший, вот в эту комнату. Это мой кабинетик.

Кабинетик был замыкающей частью анфилады комнат, в которых работал, обедал и спал этот странный человек.

– Присаживайтесь, Глеб Сергеевич. Я сварю великолепный кофе. А вот тут бар: напитки, сигары. Толкните дверцу.

Глеб открыл бар, встроенный в огромный, старинной работы книжный шкаф. И книги, их кожаные переплёты, хранящие дух минувших времён, и налитый стаканчик настоящего шотландского скотча с его янтарным тёплым светом сразу установили хорошую, добросердечную атмосферу для разговора. А когда дымок от сигары несколькими переплетающимися кольцами стал подниматься к потолку, Всеволожский улыбнулся и сказал:

– Спасибо! У вас хороший вкус.

– Джеймс. Прошу называть меня просто Джеймс.

– Великолепный вкус, мистер Джеймс! Набор-то в баре и вся обстановка кабинета изысканнейшая. Эта лампа, приборы на столе, глобус, настенные часы, ваза… Это – музейные вещи. Большинство предметов конца восемнадцатого – начала девятнадцатого веков. Это вот, если не ошибаюсь, Франция, это – Германия, а эти три картины – конечно, Италия.

– Старший брат не забывает меня.

– Вы имеете в виду Роберта Гордона?

– Да. Он – старший и по возрасту, и по рангу, – ответил Джеймс довольно туманно.

Когда хозяин и гость сделали по первому глотку ароматного кофе, Джеймс посмотрел на Глеба своим особенным проницательным взглядом и спросил:

– Вы любите Игру?

– Я не ходил бы в ваш Клуб, не люби я играть.

– Нет, я о другой, Большой Игре!

– Изволите говорить загадками, господин Гордон?

– «Игра в бисер». Знакомое понятие? – уже улыбаясь, сказал Консультант.

– Естественно. Интеллектуальное жонглирование высокими материями, хождение по лабиринтам духа, препарирование слов, знаков и всего видимого и, главное, невидимого, – иронично ответил гость.

– А ведь я серьёзно. – В голосе Джеймса соединялись тревога и надежда.

– Извините. Я слушаю. – Глеб понял, что Наблюдатель хочет доверить ему некую важную для него информацию и не решается этого сделать. Не знает, видимо, с чего начать.

– А вы знаете, дорогой Глеб Сергеевич, что Патрик Гордон, – тот, что «птенец гнезда Петрова», боевой генерал родом из Шотландии, – сыскал себе славу и уважение у солдат тем, что лечил их скотчем. Его и прозвали «Доктор Скотч». В Екатеринбурге один мой знакомый открыл паб с таким названием и поставил напротив памятник Патрику. Так, бюстик, но всё-таки… Всё-таки нить истории, нити времени. Люди должны помнить историю, беречь эти нити, не дать порваться «связи времён». И эта задача – из главных в Игре.

Глеб понимал, что хозяин открывается ему, и был предупредительно внимателен.

– По российскому паспорту я – Евгений Гордин, – продолжал Джеймс.

– Точно! Вспомнил! Знаменитый в семидесятые ансамбль… – хлопнул себя по колену Глеб, – а вы – гитарист и вокалист.

– Да, он самый – Гордин. – Гордон сделал жест предупреждения Глебу Сергеевичу, что не хочет отвлекаться. – Мы включили вас в члены нашего Клуба по рекомендации вашего дяди – Александра Яковлевича.

– Я знаю это и признателен вам и дяде.

– Но вы, наверное, не знаете, что ваш дядя не только известный ученый, своеобразный философ-эзотерик, чудесный художник, но и …

Консультант сделал паузу и всматривался в лицо Всеволожского.

– Но и большой оригинал, – с кислым выражением лица заметил Глеб. – Два года назад продал свою шикарную квартиру в Питере на Фурштатской, купил дом у моря возле Туапсе, снова продал, не прожив там и года, и вернулся в Питер, в «Ласточкино гнездо» на крыше одного из домов. Я ещё не был там. Он ведь родной брат мамы, но свои поступки никому не объясняет. Детей у него нет. Жена умерла девять лет назад… Чудит, в общем.

– Да, улица Кораблестроителей, двадцать третий этаж. И называет «Ласточкиным гнездом» свою эту «голубятню». Он прислал мне фотки. Завидую. Вид оттуда божественный. Гнездо само чуть более тридцати квадратных метров, но большая терраса с фонарями по периметру. Там мольберт, телескоп вот мощный прикупил. Мы приятели с вашим дядей. И сотрудничаем в Игре. И в Туапсе он ездил по заданию… И деньги от продаж собственности лежат в нашем «Банке» на ваше имя. И пришёл момент… Я пару дней назад общался с Сашей по Skype. Он «даёт добро» на включение вас в нашу работу – Игру. Есть повод.

Евгений замолчал.

– Да, пару дней назад у меня был день рождения… – начал Глеб.

– Кстати, разрешите лично поздравить. Вы – человек «девятки». Как и я. Удача с нами! Извините, что перебил.

– И дядя позвонил, поздравил. Но говорил странно. У него бывает, но… Пожелал соединиться с Родом и Судьбой. Добавил, что «Навь и Правь придут для тебя скоро в Яви».

– Как фамилия вашего дяди? – странный вопрос задал Гордон. – Правильно, Юсов. Для всех – Юсов, для посвящённых – Брюс. Дальний потомок Романа Вилимовича Брюса – первого коменданта Петропавловской крепости, соратника Петра Великого.