Алексей Бобрик - Дар Павшего: Восход Чёрного Солнца

– Как в «МММ»?

– Обижусь!

Если смотреть на это действо со стороны и не слышать диалога, то иному наблюдателю могло бы показаться, что непонятного вида «уставший» интеллигент выклянчивает у какого-то знакомого из прошлого денег на опохмел.

На самом деле это была встреча старых друзей, и эта беседа прошла в нормальном и обычном для них ключе. При встречах все их экспрессивные диалоги всегда происходили в максимально непринуждённой, можно даже сказать, наигранно-раздолбайской атмосфере. Этакие местные Бивис и Баттхед.

Выслушав патетическое воззвание Сёмы, Коля на секунду задумался и вспомнил прошлое…

***

– Всё великолепие дальневосточной природы в одном флаконе, – Семён Новиков мечтательно огляделся по сторонам, созерцая открывающиеся с высоты виды. – Мы, реставраторы и художники, по долгу службы обязаны вдохновляться такими местами. Это, можно выразиться, Альфа и Омега любой творческой души!

Николай улыбнулся, тоже разглядывая открывшийся взору феноменальный пейзаж.

К двадцати шести годам наш герой наконец-то обзавелся другом, благодаря той сфере, в которой они оба работали. Все началось с конкуренции за один заказ от богатого и известного в городе человека на реставрацию дорогого художественного и достаточно старого на вид полотна. Это самое полотно было частью замысла по превращению «скромного» и ничем среди домов соседей не выделявшегося четырёхэтажного домика с бассейном и теннисным кортом в настоящий дворец восточного султана, разумеется, с мраморным фонтаном и псевдомесопотамскими мозаичными фресками, сделанными, между прочим, по спецзаказу в Италии.

Ценник за эти манипуляции выглядел очень даже приличным, и между мужчинами разыгрался нешуточный спор за потенциальное рабочее место. В конце концов Семён, благодаря гораздо большему опыту, победил. Богатый клиент выбрал его, но Семёну так понравилась целеустремлённость конкурента, что Семён решил дать Абашину несколько смежных заданий по объекту. Будучи одним из лучших художественных работников всего Дальнего Востока, Новиков вполне мог себе это позволить. Так и началось.

В процессе выполнения этого нетривиального рабочего проекта сначала они поняли, что друг друга стоят как специалисты, а затем начали всерьёз и надолго дружить на благодатной почве совпадения взглядов на жизнь.

В свободное от работы время новоиспечённые друзья принялись немедленно исполнять одно из старых желаний Николая – осуществить пеший подъём на Облачную гору.

И вот, сегодня, по условиям туроператора, к восьми вечера им необходимо было добраться до перевалочного лагеря. Но друзья не спешили, наслаждаясь каждым глотком чистого горного воздуха. Коля продолжил беседу:

– Ты же, кажется, даже в самих Альпах бывал, а восторгаешься этим местом. Ты патриот нашего края, однако!

– Это ты про ту мою конференцию? – спросил Семён с легкой одышкой: тропа пошла резко вверх.

– Да. Там тоже ничего, но, как по мне, Приморье – роднее. Потому-то я там и не остался. Хоть и звали. Скучно у них в европах, пресно. Как-то так…

Товарищи прошли ещё несколько сотен метров, вглядываясь в густой хвойный лес на склоне.

– А ты в курсе, что здесь можно гималайского медведя встретить?

– Да, слышал, что бывали такие случаи, но нечасто.

Николай улыбнулся:

– Боишься косолапого? Что собираешься делать в случае чего?

– Знаешь ли, я – человек искусства, а раньше был человеком науки. Так что, учитывая мои антропометрические данные, шанс победить в прямой схватке взрослого гималайского медведя – не более двенадцати с половиной процентов. Поэтому остаётся только стоять да воздух портить. Авось побрезгует.

Семён был интересным собеседником и вообще удивительным человеком. В нём гармонично сочетались высокий интеллект и полное отсутствие занудства типичного учёного, что в сочетании с творческим видением мира давало очень благодатную смесь для дружбы с ним. Возможно, Семён бы и сейчас проводил ночи за толстыми книгами и сложными для понимания обычного человека научными статьями, но зов искусства однажды победил, и бывший учёный плюнул на все свои прошлые труды ради новой сферы.

«Дорога науки – это узкая тропинка в дремучем лесу несделанных открытий, а творчество – большое поле, на котором хоть картошку сажай, хоть замок строй», – так объяснял Семён произошедшие с ним перемены.

Но его самое главное положительное качество – это, конечно, верность дружбе. Страшно подумать, но у Николая никогда не было настоящего друга, никогда! Ему ведь и поделиться всеми своими переживаниями было не с кем.

– Как твой заказ вчерашний? – словно поняв направление мыслей товарища, спросил Сёма. – Всё нормально?

– Да, закончил к двум часам ночи. Честно говоря, я ещё никогда не занимался реставрацией довоенных плакатов. Весьма необычный получился опыт.

– Доволен своей работой?

– Доволен. Не могу сказать, что с детства мечтал быть реставратором, более того, до старшей школы я и понятия не имел, чем занимаются эти люди, – Николай усмехнулся. – Мне казалось, это что-то среднее между скульпторами и заклинателями змей.

– Знаешь, ты был не очень далёк от истины.

– Теперь-то я это понимаю.

Собеседники обогнули особо опасный участок тропы. От пропасти их отделяла всего пара метров.

– Кем ты хотел стать, когда учился в школе? – продолжал допытываться Семён.

– Да так. Особо-то и никем.

– Врёшь. Я вот, например, сначала пожарным хотел стать, а потом космонавтом. И не стал ни тем, ни другим. А ты говоришь, никем. Так не бывает.

– Бывает. Я понятия не имел, чем буду заниматься во взрослой жизни. Слишком долго отодвигал этот вопрос, но осознал это слишком поздно. Благо, есть хоть какой-то врождённый талант, если бы не он, то потолок моих амбиций – грузчик на складе.

Николай внезапно остановился и несколько секунд пробыл внутри себя, но быстро встрепенулся.

– Ведь ты ещё… Кем ты, кроме космонавтов всяких, ещё хотел стать? Наверняка же хотел.

– Прокурором.

– Врёшь!

– Правда. Еще в юности я услышал словосочетание «надзорный орган», и оно мне понравилось. Я представлял себя таким важным: вот я хожу и надзираю за всеми.

Колю это несколько рассмешило.

– И почему же не стал?

– Передумал. В десятом классе обнаружил у себя невероятную тягу к растениям, хотел стать ботаником. И меня, кстати, именно так и обзывали в школе. Я долго шёл по этому пути, пока в конечном итоге не переквалифицировался в археолога, ну а дальше ты и сам знаешь.

– Знаю. Диплом, конференция в Швейцарии, неудачная диссертация.

– Да, всё верно. Особого удовольствия от этого всего я не получил, но опыта, конечно, поднабрался. Эх, знал бы наперёд, пошёл бы в прокуроры. В таком случае, с вероятностью восемь из одиннадцати, мы бы сейчас летели на вершину горы на вертолёте, причмокивая чёрной икрой.