Ренат Янышев - Сафар-наме, или Книга Странствий

Да уж, не иначе как моим языком овладел вчера Друга, дух злословия и лжи. И даже нравоучительные рубаи, запечатлённые на чашах по желанию Али, не помогли перебороть невоздержанность.

Однако после омовения и приятной взору и желудку утренней трапезы, настроение моё несколько улучшилось. В конце концов, ну что произошло? Ровным счётом ничего. До Страшного суда ещё далеко, о новом Великом потопе никто не пророчествует. Что это я так разнервничался? Наоборот, все складывается как нельзя лучше. Мне как раз представилась превосходная возможность совершить подвиг.

Видимо это сытая, равнинная жизнь меня так разнежила. Как-то незаметно всего за несколько лет я стал настоящим горожанином. Без горячей ванны утром и вечером уже и день провести немыслимо, на базаре как женщина стал благовония покупать. Уж коли есть – так только с серебряных блюд, да не руками, а палочками, или ложками. А одежда? Конечно, не спорю, для равнины может и хорошо наряжаться в шелка. Только не по обычаям это, чтобы дедовскую одежду на иную менять.

А ведь что настоящему мужчине нужно? Конь-огонь, да меч в ножнах, а остальное приложится. Спокойная жизнь – это удел старцев. А так – поеду, развеюсь. Эх, знать бы ещё куда ехать? Поэтому я решил в самом ближайшем времени навестить своего учителя, спросить совета. Но тут прибежал гонец от Али и я, вместо того чтобы припасть к колодезю мудрости, направился к другу, предпочтя иные сосуды с иным содержимым. Там я застал ещё десятерых приятелей и знакомых, собравшихся послушать о Египте и прочих удивительных местах.

Али, вдохновлённый нашим почтительным вниманием и фиалом отличного вина, поёрзав, поудобнее устроился на лежанке и начал повествование:

– Это случилось на пятый день хурдада…

***

Лишь через семь дней закончился пир, который закатил для своих друзей Али ибн Масуд. Но минуло ещё три дня, прежде чем я смог направить свои стопы к дому, где жил и изучал кодексы и старинные свитки мобед Умар Гиясаддин.

Мой учитель чурался светской суеты и не желал жить при дворе земных властителей, но от того власть его над миром сущего была лишь более полной. Ведь не зря же к нему ездили со всех семи частей света набраться мудрости маги и учёные, звездочёты и астрологи.

Почтенный Умар достиг в обращении со своим телом невиданных вершин. Однажды я успел досчитать до тысячи, прежде чем он вынырнул на поверхность бассейна. Он засыпал обнажённым на заснеженных горных склонах и просыпался здоровым. Ходить по раскалённым углям для него было забавой. Я ударял его мечом, а он лишь слегка наклонялся, словно старый карагач под сильным ветром.

Но и в других искусствах он был первейшим. Он мог видеть суть не только минералов, но и людей. И как я уже не единожды убеждался, если бы он захотел, то все люди охотно исполняли бы его волю. Только у него не было к этому желания.

Я был для Умара скорее не учеником, а любимым племянником, хотя по крови мы были чужими. Просто во время большой смуты, когда отец нынешнего шахиншаха вместе со своими братьями после глупой смерти Мардавиджа, освободившей трон, разбил восставших гулямов, и Буиды разделили западный Иран на три части, выходцы из Дейлема приобрели значительное влияние. И уж так вышло, что мой дед, бывший сардаром в войске Али (старшего брата из Буидов) спас жизнь Умару Гиясаддину. Так что, когда в пятнадцать лет я покинул родные горы и поселился в Эсфахане, почтенный Умар с удовольствием взял меня под своё покровительство.

Вот и сейчас, когда я перешагнул порог дома учителя, он с доброй усмешкой приветствовал меня:

– Что, мой юный друг, тебя на этот раз привело ко мне? Желание стать мудрее, или совет по жизни? Не торопись с ответом, оставь свою стремительность за порогом. А я пока заварю чай…

…Замечу мимоходом, что мой учитель удивительно неприхотлив в обыденной жизни. Он обходился без слуг и рабов, и лишь с уборкой ему помогала соседская вдова. Его дом – самый маленький на улице, но даже не этим он выделялся, а скорее своими скромными белыми стенами. Уже не раз соседи приступали к нему с просьбами позволить покрыть глазурованной плиткой, или хотя бы расписать красками его стены, но Умар непреклонно отказывал им, говоря:

– В белом цвете я вижу все краски мира, а вы хотите обеднить мой дом…

…Мы прошли во двор и устроились на айване. Почтенный Умар быстро накрыл дастархан и вскоре я наслаждался ароматным индийским чаем с пряными лепёшками. Лишь после пятой пиалы мой учитель стал задавать вопросы:

– Судя по твоему отсутствующему взору, Фархад, ты опять с кем-то поспорил. А поскольку, как мне ведомо, в городе объявился твой старый дружок, то ты поспорил именно с ним. Верно?

– Верно, – подтвердил я и поведал всю историю.

– Ц-ц-ц, – уважительно поцокал учитель. – У тебя появился размах! Нет, чтобы поспорить о чём попроще: поймать горного дэва, к примеру, или приманить в силки птицу Хумайю? Ну и какую же ты предполагаешь получить от меня помощь?

– Учитель, расскажите о живой воде, где она может быть, как её различить. А то я даже куда отправиться – не знаю.

– Так ведь, Фархад, об этом мало что известно. Вернее, почти ничего. Сам посуди, если бы были верные сведения, люди бы уже давно к этому источнику протоптали дороги. Есть несколько ссылок у разных авторов, не более.

– Да мне хоть крохи, учитель.

– Ну что ж. Дай, попробую вспомнить… Я неоднократно слышал о том, что живую воду следует искать на севере… И читал в одном свитке, что необходимо двигаться на север ровно сорок конных переходов. И этому свидетельству можно верить …, так, я предполагаю, что начать поиск следует от границы между древними Ираном и Тураном. Это хорошо согласуется со временем написания того трактата. Граница тогда проходила по реке Джейхун. Так что тебе имеет смысл отправиться в Бухару и уже оттуда приступать к поискам. Ты пройдёшь земли Булгар…

– Так далеко? – изумился я.

– А тебя за язык никто не тянул, – укорил меня учитель.

– Так, а дальше-то что? Что я там встречу? Чего мне надо опасаться?

– Не торопи, дай подумать…, наверное, тебе следует из Бухары добраться до реки Итиль, потому что она, как мне известно – лежит к северу от Бухары и течение её тоже проистекает с севера. Так что по ней тебе легче всего будет добраться до нужных мест. Да-а-а! И выходит, что источник живой воды пробился на поверхность в стране Мрака, а там живут народы Гога и Магога. И никто ещё из просвещённых мужей там не бывал! Хотя от кого-то же это стало известно? Вот вопрос! Но!.. Но перед этим ты вряд ли сможешь миновать земли русов.

– Это ещё кто такие? – встрял я с вопросом.

– Это, как мне известно, северные огнепоклонники. Но вот зороастрийцы они, как мы, или просто язычники, не ведаю, – учитель задумчиво прикрыл глаза и продолжил речитативом: – Русы возделывают просо и лён, разводят пчёл и свиней, но больше всего любят воевать. И есть у русов хакан, а вокруг него собирается дружина и жрецы. И идут они воевать на своих соседей, славян, чтобы брать у них себе добычу на содержание, ну и прочие полезные предметы.