Мэри Стюарт - Кристальный грот

Секретарь, его звали Соллий, обратился ко мне:

— Можешь войти без доклада, господин. Он будет рад видеть тебя.

Я пропустил мимо ушей обращение «господин». К этому я, кажется, уже привык. Я вошел.

Он стоял спиной к двери, склонившись над столом. Последний был завален табличками, поперек одной из них лежал стиль; видимо, его отвлекли, когда он писал. На столике секретаря у окна находился наполовину развернутый свиток книги.

Дверь за мной захлопнулась. Я остановился сразу за порогом, и кожаный занавес с шумом и хлопком упал на прежнее место.

Амброзий обернулся.

В тишине наши взгляды встретились. Мгновениям этим, казалось, не будет конца, но тут он прочистил горло и сказал:

— А, Мерлин, — и чуть шевельнул рукой. — Садись.

Я повиновался и направился через комнату к своему обычному месту — табурету у жаровни.

Он мгновение помолчал, глядя вниз, на стол. Поднял стиль, отрешенно посмотрел на воск и дописал еще слово. Я ждал. Он хмуро взглянул на написанное, стер все, затем бросил стиль на стол и сказал прямо:

— Ко мне приходил Утер.

— Да, господин.

Он бросил взгляд из-под нахмуренных бровей.

— Я понял так, что он встретил тебя верхом, одного, за городской стеной.

Я быстро вставил:

— Я выехал не один. Со мной был Кадаль.

— Кадаль?

— Да, господин.

— Утеру ты сказал иначе.

— Да, господин.

Прикованный ко мне взгляд, казалось, пронизывал меня насквозь.

— Что ж, продолжай.

— Кадаль всегда сопровождает меня, господин. Он более, чем предан. Мы отправились на север и доехали до тропы, по которой из леса вывозят бревна, и вскоре после того, как мы свернули на нее, мой пони охромел, поэтому Кадаль уступил мне свою кобылу, и мы направились домой. — Я набрал побольше воздуха. — Мы свернули на короткую тропу и наткнулись на Белазия и его слугу. Белазий проехал со мной часть пути, но ему… ему не хотелось встречаться с принцем Утером, поэтому он оставил меня.

— Ясно. — Голос его звучал бесстрастно, но у меня было ощущение, что понял он немало. Следующий его вопрос подтвердил это. — Ты побывал на острове друидов.

— Ты знаешь о нем? — удивился я. Затем, поскольку он не ответил, ожидая в холодной тишине моих слов, я продолжал: — Как я сказал, мы с Кадалем поехали через лес напрямик. Если ты знаешь об острове, то тебе известна и тропа, по которой мы ехали. Как раз там, где эта тропа спускается вниз, к морю, есть сосновая роща. Там мы нашли Ульфина, это слуга Белазия, с двумя конями.

Кадаль хотел взять коня Ульфина и быстро вернуться домой, но когда мы заговорили с Ульфином, послышался крик, вернее, вопль, откуда-то к востоку от той рощи. Я отправился посмотреть. Клянусь, я не знал, что там есть остров и что там происходит. Не знал и Кадаль, и будь он верхом, как я, он бы меня не пустил. Но к тому времени, как он взял коня Ульфина и последовал за мной, он уже потерял меня из вида и подумал, что я испугался и помчался домой, что он и приказывал мне сделать, и лишь когда приехал сюда, выяснилось, что я поехал другой дорогой. Он отправился за мной назад, но к тому времени я уже возвращался с отрядом. — Я зажал ладони между колен. — Не знаю, что заставило меня поехать вниз, к острову. Знаю одно — был тот крик, и я отправился посмотреть… Но не только из-за крика. Не могу это объяснить, пока не могу…

Я вздохнул.

— Господин…

— Ну?

— Я должен сказать тебе. Сегодня вечером там, на острове, был убит человек. Не знаю, кто это был, но слышал, что это человек короля, исчезнувший несколько дней назад. Его тело будет найдено где-то в лесу в таком виде, будто его растерзал дикий зверь. — Я сделал паузу. Его лицо ничего не выражало. — Я подумал, что должен рассказать тебе об этом.

— Ты был на острове?

— О, нет! Вряд ли я был бы сейчас жив, ступи я туда. О том, убитом, я узнал позднее. Мне сказали, его убили за кощунство. Я не стал спрашивать об этом. — Я поднял на Амброзия взгляд. — Я лишь спустился вниз, к берегу. Ждал там, среди деревьев, и наблюдал за танцами и жертвоприношением. Я слышал пение. Я не знал тогда, что все это преступно… Конечно, у нас дома эти ритуалы запрещены, но все знают, что отправлять их никогда не прекращали, и я подумал, что здесь вообще все может быть по-другому. Но когда милорд Утер узнал, где я был, он очень разгневался. Он, кажется, ненавидит друидов.

— Друидов? — Сказано это было рассеянно. Он чертил что-то стилем по крышке стола. — Ах, да. Утер не питает к ним любви. Он фанатик Митры, а свет, я думаю, не дружит с мраком. Ну, в чем дело? — резко бросил он Соллию, вошедшему с извинениями и остановившемуся сразу за порогом.

— Прости, господин, — сказал секретарь, — но прибыл гонец от короля Будека. Я сообщил ему, что ты занят, но он сказал, что дело важное. Велишь ему подождать?

— Введи, — распорядился Амброзий. Вошел человек со свитком. Он вручил свиток Амброзию, который уселся в свое большое кресло, развернул свиток и принялся, хмурясь, его читать. Я наблюдал за ним. Мигающие язычки пламени тянулись из жаровни и освещали черты его лица, которые, пожалуй, были знакомы мне не хуже своих собственных. В самой середине жаровни вдруг зародилось сияние, свет заструился и замерцал. Я почувствовал, как он льется в мои глаза, как они затуманиваются и открываются все шире…

— Мерлин Эмрис? Мерлин?

Эхо стихло и превратилось в обычный голос. Видение окончилось. Я сидел на табурете в комнате Амброзия, глядя на свои сжатые коленями кисти рук. Амброзий поднялся и стоял рядом, между огнем и мной. Секретарь вышел, мы остались одни.

Когда еще раз прозвучало мое имя, я моргнул и пробудился. Он говорил:

— Что ты видишь там, в огне?

Не поднимая головы, я ответил:

— Заросли боярышника на склоне холма, и девушку на гнедом пони, и туман по колено, и молодого человека — у него на плече фибула с драконом.

Я услышал, как он глубоко вздохнул, затем рука легла мне на подбородок и обратила мое лицо к нему. Глаза смотрели пристально и ясно.

— Да, значит этот твой дар провиденья — правда. Я всегда был в этом уверен, а теперь — теперь сомнений нет, все так и есть. Я понял, что у тебя дар прозрения, еще в ту первую ночь у стоячего камня, но это могло быть и что-то другое — сон, выдумка мальчика, удачная догадка, чтобы привлечь мое внимание. Но это… Я не ошибся в тебе. — Он отнял руку от моего лица и выпрямился. — Ты видел лицо той девушки?

Я кивнул.

— А лицо мужчины?

Я не отвел глаз.

— Да, господин.

Он быстро отвернулся и остался стоять спиной ко мне, склонив голову. Снова подобрал со стола стиль, начал вертеть его в пальцах. Немного погодя спросил:

— Когда ты узнал?

— Сегодня вечером, после того, как вернулся. Что-то сказал Кадаль, что-то припомнил я, и брат твой по-особому взглянул на меня, когда увидел, что я ношу это. — Я прикоснулся к фибуле с драконом, прикрепленной на тунике у шеи.