Андрей Шумеляк - Веллоэнс. Книга первая. Восхождение

– Мы пережили один скошенный оборот. Еще две-три волны и планета ускачет

так же, как эта картинка. Атмосферу и верхний слой Земли сорвет также легко, как

вы, господин Диптрен, срываете обертку с зарплатного конверта.

– Каков выход?

Теперь заговорила Натилла:

– До «потопа» у планеты было два спутника – Луна и Иллидо. Во время потопа

один спутник сошел с орбиты и уплыл в сторону Сатурна. Вероятно, до сих пор

дрейфует в одном из колец…

– Откуда такие сведения? Все это больше похоже на мифологию и

псевдонаучные теории.

– Она – мутант.

Хеминс задумчиво смотрел мимо Диптрена. Локти на столе, руки сложены в

замок.

– Когда я, лет десять назад, боролся с лихорадкой, мне «повезло» пройти курс

лечения на военно-полевой базе. Натиллу содержали в одиночной палате, изучали

ее телекинетические способности. В ярости она могла сплющить двадцатитонный

танк, как бумажный домик и зашвырнуть им в пролетавшие рядом истребители.

Военные пытались распознать часть генетического кода, вызывающую такие

способности – герр ухмыльнулся, – понятно для чего. Кроме того, она не

ориентировалась во времени и пространстве – видения, картины, голоса не давали

покоя.

– Так вот почему вы столько благотворили в нейрохирургию? Может и мне

«шизу» поправите?

Директор кивнул.

– Позже. Благодаря воздействию модуляторов удалось взять под контроль

управление такими ценными способностями. Операция длилась трое суток. Мне

это вышло в немалую сумму. Хирурги встроили чипы управления, так что Натилла

может подобно сетевому экрану блокировать видения. Телекинез, к сожалению, почти полностью утрачен. Думаю, он был побочным действием видений. Все, что

она говорит – это обоснование земного и человеческого происхождения – в тысячи

раз согласованнее, чем теории взрыва, эволюции и других научно-популярных

сказок.

– Понятно. Давайте же перейдем к главной теме.

– Хорошо. Надеюсь, я развеял твои сомнения.

Панели помутнели. Возникла голограмма земли. Вокруг летало два спутника.

– Все наши проекты – «Древо», «Двулунье», объединение островов, создание

новых животных – это одна большая миссия. Ты знаешь, что многие наши ходы

шли не по инструкции, но эксперименты с людьми, испытания – все это ради блага

большинства. Мы предлагаем тебе возглавить проект «Двулуние», восстановить

равновесие планеты. Всю информацию тебе передаст Гринвин. «Древом» займется

Сартмес, на этом месте у него не будет поводов испытывать угрызений совести.

Тебя же мы хотим освободить от всех дел – я читал отчет по полевой практике, отдых не повредит. Ты получишь карт-бланш на исследования, свободное

перемещение по планете.

– Но работы здесь немало, как я справлюсь?

– Мы даем тебе еще неделю отпуска – поразмысли. База для создания второго

спутника значительная, надо лишь навести порядок. Твоим помощником, в

обязательном порядке, будет Натилла. Ее способности пригодятся.

Хеминс поднял руку, показывая, что совет окончен. Диптрен смахнул синюю

прядь.

– Почему выбрали меня? У меня не так много способностей и опыта.

Директор довольно потер подбородок. Глаза хитро прищурились, уголки рта

поднялись:

– Главное, в нашем деле – удача. Здесь собрана элита, которая обладают этим

даром. Остальные, как ни жаль это признавать – лишь плебеи.

Все разошлись. Диптрен вышел на посадочную, оседлал погрязший в лучах

заходящего солнца скутер, пальцы привычно щелкали по панели, задавая курс на

остров. Усмехнулся. Видимо и правда у него есть «чутье», о котором говорила

Натилла. Подать в отчете данные о депрессии, чтобы оправдать слабый результат, а

получить за это каникулы с повышением – достойно пророка.

Глава 15. Восстание

Земля дрожала – казалось, надвигается большое стадо. Потяжелевший за

сытую зиму волк, гревшийся на весеннем солнце, лениво поднял морду. Серые уши

давно не слышали подобного – мертвечины хватало и, перестав охотиться на

оленей, зверь потучнел, утратил дикий вид, походя на старого дворового пса.

Поразмыслив и решив, что не стоит сейчас ожидать приключений, поднялся.

Недовольно рыча, просеменил в чащу.

Авенир щурился, иногда бормотал ведомые лишь ему фразы. Одна рука

зажала узду, другая прижата ко лбу, но тень слаба, лучи выбивают слезы, жгут

незажившее лицо. За время похода плохонькое крестьянское ополчение удалось

подучить простейшей воинской муштре. По дороге прибивались беглые крестьяне, старые воины, и теперь уже по дороге идет пяток тысяч жаждущих справедливости

святичей. Осадные башенки Бидына и стальные пальцы Корво не раз

пригождались в битвах с джунгарскими станами. Зажигаемые Авениром огни

действовали на захватчиков как шипение гюрзы на зайца – воины страшились

всего магического, а перемазанные крестьяне в их сознании представали демонами

из поганой ямы. Шаманов тоже охватывал страх – силы природы, которые в

волхвовании использовал юноша, сводили на нет всю их магию.

– Впереди Карапух.

Справа приблизилась лошадиная морда. На громадном ахалтекинце

возвышался Сивуш – похож на могучую гору. Черная борода завязана в косу, через

кольчугу выпирает широкая грудь, на поясе палица. За время похода он

преобразился. На месте дремучего мужичины, загнанного и понурого, Авенир

видел настоящего богатыря с блестящими глазами и бурлящей в жилах кровью

героев. Тот пристально вглядывался вдаль, то и дело касался рукояти палицы, по

лицу пробегали желваки.

Лес кончился. Юноша резко остановил муравита, тот взвизгнул – узда задела

мягкую плоть пасти. Справа от пути шел пологий скос, в низине струилась вода.

Маленькую речушку останавливала груда тел. Полуистлевшие, распухшие, искалеченные трупы безобразно нагромождались друг на друга. Глазницы пустые, жирные вороны лениво переминаются с лапы на лапу, назойливо жужжат тучи

огромных черных мух. Даже свежесть зелени не могла забить смрад мертвой

дамбы.

Авенир издал протяжный стон, стараясь сдержать приступ тошноты, отвел

взгляд.

– Что за битва здесь была?

Сивуш помрачнел:

– Это не битва. Сцер устраивал чистки.

– За что?

– Везде изменников подозрит, обезумел. Считает, что из-за сельского люда

джунгары напали, мол, беглый донес. Его головорезы-опричники врываются в

дома, убивают, насилуют, звереют от крови и безнаказанности. А рабы потом тела

скидывают в проруби – чтоб чума не пошла. По весне мертвецы всплывают и

забивают собой речушки.

Выросли первые домики. Юноша велел становиться обозом, раскидывать