Кирилл Клён - Команда бесстрашных бойцов

– Совершенно верно. Я сначала подумала, что они, в том числе этот умник…

– Даня?

– Нет, Гвоздь… одним, словом, они не воспринимают нас как серьезную поддержку…

– …мол, мусор, балласт, никакого толку от бабенок… – подыграла ей Тэйки.

– Да ты просто мысли мои читаешь! – обрадованно воскликнула Катя. – Но потом пришла к выводу: он не способен на столь низкий образ мыслей.

– Даня?

– Нет, Гвоздь. Просто они…

– …не хотят пихать нас в самую мясорубку?

– В общем и целом… да.

Они посмотрели друг на друга ошарашенно. Катя кинула пробный шар:

– Но ведь у нас могут быть и собственные планы?

– Тем более, дело-то личное, а не команды, да? Эт-то меня смущает.

– И если понадобится помочь… – с нарастающим восторгом произнесла Катя.

– Спасти кретинов! – воодушевилась Тэйки.

– …то мы на это готовы!

– И вы, недоумки, нам еще спасибо скажете!

В полном экстазе они взялись за руки. Катя воскликнула:

– Он еще так слаб!

– Даня?

– Нет, Гвоздь.

– Он был недавно ранен!

– Когда?

– Помнишь, я его перевязала?

– Гвоздя?

– Нет, Даню.

– Знаешь, Тэйки, Даня иногда говорит: « Этот мир держится на слове, и слово должно быть прочнее стали! » Я сказала Гвоздю, что стану о нем заботиться, и я от своего слова не отступлюсь.

– Подруга, надо собрать оружие, припасы, подготовить тягач…

– И уговорить Немо, милая моя Тэйки. Как хорошо, что ты меня понимаешь, а я-то думала, что ты не захочешь ослушаться Даню.

– Проехали, Катя. Давай-ка, займись «Бобром», а я пойду распиливать мозги Немо.

Они отправились в гараж. Там стоял «Бобер», и там же обитал Немо, не захотевший жить вместе со всеми, дабы не демонстрировать странности своего получеловеческого бытия. Только они зашли, как Немо обратился к ним с вопросом:

– Извините, возможно, мои слова прозвучат слишком дерзко, но не кажется ли вам, что мы можем помочь Дане и Гвоздю в их частном деле ? Почему вы смеетесь? Ах да…

Минул час, и «спасательный отряд» покинул убежище. Катя прокомментировала их шансы на успех:

– Я знаю дорогу хуже, чем Даня, у ребят фора во времени, да и маневренность у «Бобра» послабее… Зато ночью мы можем меньше спать. Тогда догоним.

– Катя, да как мы вообще их найдем? Я не врубаюсь. Ты знаешь маршрут?

– Нет. Но неделю назад я прикрепила маячок на днище Гэтээса…

Беня – чернявый, маленький, бойкий, оказался невыносимо болтливым типом. Прежде всего, он интересовался ценами: сколько стоит на Юге ручной пулемет Калашникова образца 2028 года в хорошем состоянии? А сколько по такой цене к нему полагается боезапаса? А добавочные рожки? А если ту же цену перевести из бензина в соляру? Та-ак… И это будет какой пулемет – складской, старый, еще эрэфовский, или барахло нынешней сборки с завода Секретного войска? Поня-ат-ненько. И, в сущности, приемлеменько. А, допустим, курс перевода патронов в соляру, он как, постоянно держится, не шатается, или по ситуации? А как с подвозом каменного угля? Зима на носу, с отоплением проблемы начнутся… Нда-да, проблемочки… Не берите в голову, парни, я вас тут гружу чисто по делу. Старина Беня живет от торговлишки, не будет торговлишки, и старина Беня загнется. Ноги волчину кормят, надо быстро передвигаться и браться за разные дела, серьезные и не очень, лишь бы было, чего снять… Так как с углем-то? Ах, канал с Донецка? На что меняем? Электроника? Сильные магические бирюльки? Поня-атненько… А вот, скажем, одежда из хорошей ярославской кожи кого-нибудь заинтересует? Штанишки там, курточки… Или, например, часы из Углича? С такими, реально, наворотами часы, что мама не горюй… Нормальные цены даю, никто таких цен не даст. За опт – скидочки. Гибкенькие скидочки, всегда можно договориться.

Ни на минуту не сбавляя резвости словоизвержения, Беня ухитрялся, тем не менее, служить генералу лоцманом в каменном море.

Часа два Даня его терпел и даже интересовался кое-какими предложениями Бени. Гвоздь игнорировал болтовню спутников. Он все еще витал в сладостном дурмане разговора с таким же грамотеем, как и он сам. А когда дурман рассеялся, мастер столь же хладнокровно не смотрел в сторону Бени и не слушал его слов, поскольку пытался одним глазом шарить по экранам, а другим – по драгоценным страницам «Хроники Братцевского замка».

Даню разговор на торговые темы занимал чем дальше, тем меньше. Его реплики понемногу сокращались, а на исходе второго часа он замолчал, предоставив Бене право работать языком за двоих. И когда тот заметил, что диалог превратился в монолог, растерялся и примолк, Даня задал Гвоздю неожиданный вопрос:

– Послушай, старик, я думаю, генерал Федоров был не прав где-то по очень большому счету. Твое мнение?

Добрые полминуты мастер выплывал, точно подводная лодка, из глубин древнейшей истории Братцевского княжества, а потом недоуменно ответил:

– По поводу чего, Даня?

– Ну понятно, чего по поводу. Надо им было защищать замок, то есть, в смысле, форт… или лучше послали бы его на хрен?

Гвоздь понял, что друга своего знает он худо. Вот тебе и цыганочка с выходом…

– И ты битых два часа думал о генерале Федорове? Прости великодушно, только на фига оно тебе?

Даня удивился равнодушию Гвоздя:

– Ну как же! Тут ведь запрятан главный вопрос всей нашей тактики! Можно сказать, на одной стороне Федоров, а на другой – я. Понятно тебе?

– Нет.

– Гляди: он как говорил? Поднять флаг, врыться в землю, понаставить бетонных стен и броневых плит, подставиться всем местным паразитам, всей нелюди, которая про тебя узнала, привести ее к своему дому, мля, а потом у самых дверей умыть ораву кровушкой… А я как говорю?

– Как?

– Я говорю: никаких флагов, никаких замков, сидеть по тихим местам и не отсвечивать. Рейды, засады, комариные укусы – вот наше дело. А потом – р-раз и вдарить всем скопом по самому слабому месту. Вдарили хорошенько, и опять расползлись по норам.

Вместо Гвоздя ему ответил Беня:

– Зато они герои! За жизнь одного своего бойца берут по двадцать вражеских! Или даже по сорок. Кровью обливаются, а стоят.

Даня пожал плечами. «Всего-навсего гоблины на них не обращают внимания. Их счастье! Один отряд снес бы бестолковое княжество за два часа».

Но ответил он гораздо мягче:

– Смелые ребята, кто спорит? Но жизни людей из команды лучше бы вообще не отдавать . Ни за двадцать, ни за сорок, ни за сто жизней чужих. Сколько нас, людей, в Москве? Считая сюда шантрапу, вроде Верных защитников и всякой гоблинской обслуги? Может, двадцать тысяч. А может, десять или всего семь… Да? Где-то так. Раньше, до войны, говорят, аж сто тысяч жило…

Гвоздь сдавленно хрюкнул.