Кирилл Клён - Команда бесстрашных бойцов

Даня прервал его:

– Будь повежливей с моим другом.

– Я не хотел его оскорбить. Извините, Никита.

«Вот уже и на „вы“ меня называют… – машинально отметил Гвоздь. – Нет, парень, ты именно хотел меня оскорбить».

– Извиняю.

– Я просто хотел сказать, что людям не стоит смешиваться с выходцами из преисподней и не надо прельщаться их игрушками. Надо оставаться людьми, несмотря ни на что… Мы хозяева этого мира. Мир – наш. Он вроде подарка на Рождество. Но подарок был сделан именно людям, а не грязному и невнятному племени существ, размытых в пространстве между гоблинами и демонами…

Из коридора послышался недовольный девичий голосок:

– Ты долго разглагольствовать будешь, оратор фигов? Новых людей встретил, есть с кем поболтать?

– Все, Машка, сейчас! – с досадой откликнулся Бойков. – Шабаш, ребята. В общем, к делу. Генерал, вот мой номер и частота вызова. – Он протянул Дане бумажку. – Воспользуйся, если будет так плохо, что хуже некуда.

– Постараюсь не пользоваться, – сухо сказал Даня.

– Мастер, я был с вами не очень-то корректен. Но вашей нынешней работой я восхищен. Лихо сделано.

Он все-таки протянул руку и Гвоздю. Тот, поколебавшись, пожал ее.

– И последнее. «Камера хранения», как видите, рассыпается. Через час-другой ее не станет. Вы не нуждаетесь в помощи, ребята? Вы вроде не ранены? Так почему не уходите?

Даня плюнул на гордость, плюнул на все, что воевода нес о мастерах-хранителях, и попросил:

– Вытащи нас отсюда. И проси чего хочешь, кроме наших девок.

– Мы работаем только даром, генерал…

А потом обоих, и Даню, и Гвоздя, по очереди тащили на закорках люди воеводы, да и сам Бойков не постеснялся подставить плечи. Генерал чувствовал: еще немного, и он заснет, сознание то и дело отключается. Он едва расслышал вопрос Гвоздя:

– А это что за лужа с газировкой?

И ответ Машки:

– Лорд-демон Симмаархаал Нэг. Знал, сопляк, что ему здесь не положено бывать, но почему-то никак не соглашался уйти.

– Не положено? А…

– Да есть один договор…

Даня опять отключился

Из колодца их вытаскивали на ремнях. Генерал хотел было сказать: «Все, дальше мы сами!» – да только никто не услышал его шепота. Опять на закорках… кругом ночь… луна светит во всю дурь, воет голодная упырья семья… где-то он забыл «гронинген»… нет, рядом несут… о, кажется, в голове развиднелось…

– Стоп, ребята, дальше я сам!

– Вот уж дудки, поведу я, – откликнулся Гвоздь.

– Чего поведешь-то? – обалдело потряс головой Даня.

– Угадай с трех раз.

Генерал огляделся. Укромное место, где они оставили Гэтээс. А где сам-то тягач? Ёмана. оказывается он сидит, прислонившись спиной к гусенице…

– А эти?

– Давно ушли.

– Здорово меня… забрало. Как ты меня еще разбудил там, в подземелье.

– Это не я. Гостюшка пошумел перед смертью.

«Ну и ребята… Чума, а не ребята. Гостя завалили, магов разогнали. А все-таки на Гвоздя он зря баллоны катил. Тоже мне, учитель. Мог бы и понизить градус…»

– Зря он на тебя так, мастер. Воевода этот…

Гвоздь ответил задумчиво:

– Не знаю, Даня. Возможно, он не столь уж не прав.

Генерал и мастер решили переждать ночь, не трогаясь с места. Сначала Даня обработал Гвоздю ожоги и переменил бинты на ноге. Потом Гвоздь принялся возиться с глубокой царапиной у Дани на лбу. Генерал даже не помнил, в каком эпизоде получил ее. Не успел он закончить свое дело, как с улицы послышался знакомый шум.

– Гвоздь, слышишь?

– Ну… да.

– Это «Бобер», Гвоздь. Это наши чокнутые девки. Это Тэйки.

– Это моя Катерина… – В голосе мастера Даня услышал такие нотки, о существовании которых даже не подозревал.

Но мерному гулу знакомого движка аккомпанировало нервное завывание еще какой-то машины.

– Гвоздь, к экранам! – Они моментально оказались в Гэтээсе. – Подними защиту!

«Бобер» направлялся в точности к тому месту, где засели Даня с Гвоздем. «Интересно, кто до маячка додумался? – подумал генерал. – Небось Катька». Метрах в сорока за тягачом шел колесный грузовик… хрен знает кого. Шел мирно, и, кажется, экипаж тягача не видел в нем угрозы.

– Трофей, что ли, подцепили?

Расстояние до «спасателей» стремительно сокращалось.

– Старик, посиди внутри… на всякий случай. А я выйду. Иначе они будут кружить тут полночи, а заезда внутрь так и не найдут.

– Давай.

Даня точно высчитал место, где «Бобер» затормозит, а его водитель станет недоуменно искать въезд в «берлогу». Генерал подождал, пока все не произойдет в точности так, и вышел на дорогу. Грузовик… мля, не грузовик, а хламовник на колесах… подъехал тягачу под самую корму и тоже встал.

Из тягача выпрыгнула Катя, подбежала к нему и порывисто обняла. Даня, сжимая ее в объятиях, подумал, что этой ночью его руки будут ласкать другого человека. И, наверное, с этим другим человеком они впервые будут близки. Все свои живы, и я люблю ее… Нормальные люди называют это счастьем. Кате он сказал самое главное:

– Гвоздь жив-здоров и соскучился по тебе. Готовься слушать мемуары, как один ушлый грамотей задавил десяток ужасных Прялок.

– Тэйки со мной. И Немо. Даня… это было очень опасно?

– Да не особенно. Просто там толклось много народу…

Катя соорудила на лице гримасу непонимания. Генерал пожал плечами.

– Плюнь, Катя. Потом. А сейчас лучше скажи мне, милая, о чем я тебя просил, когда уезжал? Сидеть дома или переть за тридевять земель? А?

Она виновато потупилась:

– Извини. Я виновата.

– Мать, еще раз ослушаешься меня, и я просто шкуру с тебя спущу, – сказал он, сурово сдвинув брови.

Катя всплеснула руками:

– Ой, дура я старая…

Оба засмеялись.

– Кого ты подцепила, девушка моей мечты? – произнес генерал, показывая на грузовик.

Катя сразу посерьезнела:

– Даня… Братцевский замок пал. Здесь их княгиня и остатки команды.

– Что с ними делать-то?

– А я думала, ты знаешь…

– Ладно, сейчас буду знать… Зови-ка их.

Из грузовика вышли Елизавета и Гром.

– Княгиня Братцевская?

– Бывшая княгиня, Даня. – Голос ее был тих, и даже при столь скудном освещении видно было, до какой степени она бледна.

– Остались только вы двое?

– Еще пара малышей… наших с Философом.

«Долго им не продержаться, – прикинул Даня. – Малолетки всегда были самым уязвимым местом любой команды».

– Куда ты собираешься податься?

Она ответила, не задумываясь:

– Я хочу перейти к тебе в команду. Кончилась генеральша Лиза.

Даня помолчал с минуту. Потом поднял токер:

– Гвоздь, иди-ка сюда.

Кате генерал велел позвать Тэйки и Немо, а Елизавете – Грома. Когда все собрались, Даня заговорил так, как следует говорить человеку власти в особенно важных случаях:

– Эта женщина по имени Елизавета и этот мужчина по имени Гром хотят стать бойцами нашей команды. Он желает быть вашим братом, а она – вашей сестрой. Их желание высказано ими по их собственной воле, без принуждения. Они здоровы, сильны, могут носить оружие и сражаться. Все ли мои слова верны?