Олег Синицын - Скалолазка

– Уведите эту хохотушку, – приказал Бейкер.

Головорезы вытолкали меня в коридор. Проходя к двери, я встретилась взглядом с хозяином трактира, который поспешно спрятал пачку купюр.

– Не жгут руки? – спросила его непринужденно.

– Я столько не зарабатывай за несколько сезон!

– Не волнуйтесь, – заверила я. – От денег, полученных за предательство, проказа начнется только через несколько дней. А пока можете гулять, развлекаться, набивать брюхо. Нос – он ведь не сразу провалится…

Я бы еще много ему наговорила, да коридор закончился.

Они никого не стеснялись. Прямо на глазах у местных женщин связали мне за спиной руки и втолкнули в оранжевый внедорожник. Я влетела туда кубарем, угодив в конец салона.

Задние сиденья были сняты, чтобы в салон поместился габаритный груз. Теперь роль груза исполняла я. Впрочем, тут еще чьи-то ноги протянулись поперек.

Рывком головы отбросила волосы с лица.

Ноги принадлежали Лехе Овчинникову…

Наконец-то я нашла его! Правда, все случилось немного не так, как я предполагала.

Овчинников, видимо, спал. Мое появление потревожило сон его светлости, и он хлопал ресницами, не понимая, что к чему. Руки тоже стянуты за спиной. На вид вроде целый, не побитый… Прекрасная мы парочка, не правда ли? Бывшие муж и жена, валяющиеся связанными в кузове внедорожника.

– Ну что, Овчинников, – сказала я, – соскучился без меня?

Снаружи кто-то захлопнул дверцу. На сиденье водителя плюхнулся турок с золотыми серьгами в ушах. Он поглядел на нас в зеркало заднего вида. На его поясе красноречиво висел пистолет в кобуре.

– Баль? – удивленно пробормотал Леха. – Я думал, ты до сих пор по Измиру гуляешь на мои денежки… Ты что здесь делаешь?

– Тебя приехала спасать, – огрызнулась я.

– Интересно… – Он наклонил голову, скептически оглядел веревки, которые опутывали мои руки. – И на какой стадии находится твой план?

– Я к нему еще не приступала.

– Ну-ну…

Возможно, мне показалось, но Лехин язык заплетался.

– Господи, Леха! Ты опять пьян?

– Нет… – как-то неуверенно ответил Овчинников.

– И где ты тут водку умудрился найти?

– У меня язык заплетается не от водки, а от голода, – без обиды ответил Леха.

– Ой! – Я покраснела. Надо же так опростоволоситься, – Извини.

– Нечего извиняться. Скоро сама поймешь, к каким отзывчивым людям ты меня спровадила.

Я посмотрела на него.

– Леш, я целых два дня тебя искала! В самом деле.

– Что ж, вот и нашла, – ответил Овчинников. – Можно я немного посплю? Прошлой ночью меня кинули в какой-то загон для овец. Наверное, подумали, что те – мои родственницы, хе-хе… Эти дуры так блеяли, что я глаз не мог сомкнуть. А теперь ты…

– Тоже дура?

– Нет, просто спать не даешь…

И он самым бессовестным образом закрыл глаза. А мне так хотелось поговорить с ним!

Внедорожник стоял на месте. Видимо, Бейкер с Гродином решали, что делать дальше… Чего я никак не ожидала, так это предательства Гродина! Знаменитый археолог, ученый муж, профессор. Надо полагать, он с 1979 года, когда обнаружил финикийские тексты, связался с Организацией. Как и «Мирбах-унд-Пфайзер», долго и терпеливо шел к поставленной цели. Раскопки, исследование добытого материала, на основе которого новые раскопки. Шаг за шагом приближался Майкл к оригиналу легенды.

И я ему помогала!

– Гродин – мерзавец! – закричала я во всю глотку. Леха дернулся и открыл глаза. Турок с сиденья водителя пообещал:

– Еще раз пыскнышь – язык отрэжу.

Но я больше не собиралась орать. Меня просто гневный порыв охватил. Захотелось объяснить свою точку зрения окружающим.

Что теперь с нами будет? Вдвойне обидно, что и Леху втянула в эту историю.

Я взглянула на него. Мой бывший спал, как ребенок, – улыбаясь во сне. Наверное, представляет, что мама кормит его вареньем. Он обожает вишневое…

Опять что-то шевельнулось в груди, пока смотрела на его светлые волосы, ироничную улыбку. Что со мной? Мы же разведенные!

Леха нахмурился. То ли в варенье попала муха, то ли сон переключился на другую программу. Может, ему снится передача: «Террористы и заложники»? Угрюмый ведущий мужественно поучает: «Как себя вести, если вы оказались в беде? Старайтесь не перечить террористам. Сидите смирно, не дергайтесь, больше слушайте и ждите освобождения спецслужбами».

Леха хмурился все больше, ироничная улыбка исчезла.

Эх, позвонить бы сейчас на эту программу. У меня вопрос по существу. Как долго ожидать освобождения спецслужбами, если они не знают и знать не хотят, что нас, к примеру, захватили?

Я посмотрела на турка, развалившегося на переднем сиденье, и на тяжелую рукоять пистолета, торчавшую из кобуры.

Пожалуй, все, что я могу, так это при случае плюнуть в лицо господину Бейкеру, позорящему американскую нацию.

Около часа мы проторчали в ожидании команды на движение. Леха мирно дремал, турок насвистывал какую-то национальную мелодию, я развлекалась придумыванием гнусных прозвищ для Бейкера и Гродина. Мечтала выбраться отсюда и предаться душераздирающей мести. Чтобы море крови, как говорил Паниковский.

На самом деле ситуация складывалась очень серьезная. В любой момент Бейкер может расстрелять нас с Лехой. И никакое заступничество Гродина не поможет. Я слишком много знаю. А Бейкер слишком долго гонялся за мной, чтобы так просто отпустить.

Наконец турок завел двигатель. Переехали куда-то, постояли, двинулись дальше. Понять, где мы находимся, было невозможно. Я меньше полусуток в этих местах. Все вокруг чужое. Из своего положения видела только прозрачное голубое небо, верхушки скал и парящих птиц.

Любоваться всем этим охота пропала. Мне бы разобраться с веревками на руках. Конечно, не уверена, что, развязавшись, справлюсь с мускулистым соловьем-водителем. А вдруг он выйдет из машины опрокинуть кружку пива или проглотить кусочек шашлыка? Тогда можно будет попытаться потихоньку сбежать, унося на себе Леху!…

Только узел не поддавался. Завязан крепко и профессионально.

Нельзя не отметить мастерство турок. Вот заразы! Могли бы связать даму не «дубовым» узлом, а каким-нибудь «ткацким».

Внезапно мы остановились.

Двери джипа распахнулись, впустив в салон солнечный свет и жару. Меня и щурящегося Леху схватили смуглые волосатые руки и вытащили за шиворот на свежий воздух.

Теперь все ясно.

Мы находились возле прохода, ведущего к колодцу из красного мрамора. Обочина дороги была забита машинами, людьми, техникой. Чуть поодаль я заметила возвышающийся над техникой рифленый борт контейнера. Значит, и статуя уже здесь.

Леха щурился и оглядывался.

– Мы где?