Марк Ланской - Битые козыри

Окончательно испортил нервы Фреду все тот же Силвер, создавший ему сладкую жизнь. Дирекция телекомпании требовала от него ответов на бесчисленные вопросы зрителей: «Где Силвер? Кто вернул ему руки? Где находится таинственная лаборатория?» А отвечать ему было нечего. Разговоры с шефом становились все острее. Во время последней беседы ему прозрачно намекнули, что если его успехи ограничатся тем, что уже в прошлом, то его нынешнее благополучие может оказаться весьма кратковременным.

Фред подошел к коктейлингу, задумчиво набрал комбинацию составных частей, выпил, почувствовал, что головная боль отступает, и пошел знакомиться с информацией, поступившей по разным каналам и обработанной Диком. Пробежав глазами первую же короткую заметку, он сначала окаменел, потом обмяк и рухнул в подбежавшее кресло. Он подсчитал, сколько времени прошло с момента получения информации Скинертона, просмотрел сводку важнейших новостей последнего часа, убедился, что утечки не произошло, и просиял.

Уже через пятнадцать минут зрители снова увидели лицо Фреда Биллинга на экранах и услышали его взволнованный голос:

— Единственный человек с ожившими руками похищен!!! Николо Силвер пал жертвой наших врагов! Начальник базы космополо Рони Скинертон принимает энергичные меры к поиску похитителей!

Дав волю своему воображению, Фред детально описывал обстоятельства трагедии, разыгравшейся в космосе. Он снова был на коне.

Николо Силвер все еще не мог опомниться после неожиданного и страшного нападения в космосе. Корабль, в котором он летел на Луну, вдруг стал кувыркаться, огни погасли, послышался отчаянный крик пилота, Николо потерял сознание и очнулся только здесь, в этой странной комнате, напоминавшей старинный склеп. Сколько часов или дней прошло после катастрофы, он не знал.

— Извините, маэстро, — сказал сидевший в даль нем углу господин, лицу которого светлая бородка придавала очень располагающий, интеллигентный вид. — На ваши концерты так трудно попасть, что нам пришлось прибегнуть к необычной форме приглашения.

— Где мой пилот? — ошеломленно спросил Силвер.

— Он в полной сохранности. Выпейте и успокойтесь.

На маленьком столике перед Силвером очутился бокал с розоватым напитком, но пианист брезгливо отодвинул его.

— Я хочу знать, что произошло. Где я? И кто вы?

— Слишком много вопросов, маэстро. К тому же вопросов лишних. Чем меньше вы будете знать,- тем больше у вас шансов выбраться отсюда живым и здоровым.

Человек с бородкой не повышал голоса, даже как будто улыбался, но от этого его слова не теряли своего угрожающего смысла.

Силвер не раз слышал о похитителях, требовавших выкупа, о жестокости гангстеров, не останавливавшихся ни перед чем, когда речь шла о крупном куше, и неудержимая дрожь овладела его коленями, губами… Только руки оставались спокойными, — они ничего не боялись.

— Что вы от меня хотите? — спросил он.

— Вот на этот вопрос ответить легче. Мы хотим послушать, как вы играете. Среди нас есть ценители вашего таланта.

Только сейчас Силвер разглядел, что в комнате, кроме господина с бородкой, сидят еще несколько молодых людей с бокалами в руках. Все они молчали.

— Я никогда по принуждению не играю, — сказал Силвер, уже поняв, что играть придется.

— Мы вас не принуждаем, а просим, если вам так приятней. Может быть, вам нужно время, чтобы войти в форму? Мы его вам предоставим. Но… не много.

— А потом вы меня отпустите?

— Вполне обоснованный вывод.

— А… На чем же я здесь буду играть?

— Вот, — бородатый указал на инструмент, стоявший в другом углу. — К вашим услугам.

Силвер увидел новенький мини-рояль фирмы «Мэтью» и не скрыл возникшего отвращения:

— Это инструмент для бродячих музыкантов. Я не прикоснусь к нему.

— Придется прикоснуться, маэстро. Другого мы вам предоставить не можем.

Силвер долго молчал, стараясь побороть гнев, страх, стыд.

— Хорошо, — сказал он наконец, — я попробую.

— Очень приятно слышать, маэстро.

Силвер перешел к роялю, тронул клавиши, прислушался к звуку и сделал протестующий жест:

— Это насилие!

— Вот это слышать менее приятно… Вы, маэстро, видимо, не знаете, что такое насилие. Мне бы не хотелось демонстрировать вам, как оно выглядит, но…

Силвер сел за рояль и, прикрыв глаза, чтобы не видеть этой ужасной комнаты и страшных людей, стал исполнять одну из любимейших пьес.

Когда он кончил и устало сбросил руки на колени, когда раздались вежливые аплодисменты, ему на мгновение показалось, что он действительно играл на настоящем рояле для настоящих любителей музыки.

— Надеюсь, вам этого достаточно? — повернулся он к слушателям.

— Спасибо, маэстро. Вполне. Мы убедились, что комиссия экспертов не врала, когда восхищалась вашими руками. Они действительно достойны и восхищения и изучения. Нам нужно познакомиться с ними поближе. Прошу вас за стол, сюда. Руки, пожалуйста, наверх. Наш доктор их осмотрит.

Маленький, рано облысевший человек с живыми, любознательными глазками сел рядом с Силвером, взял его левую руку и с профессиональной сноровкой ощупал ее кости, поискал пульс, прижал проступающие вены. Снова и снова пробегал он своими быстрыми пальцами по всем сгибам, оттягивал кожу, сильно зажимал ее и спрашивал:

— Не больно?

— Нет. Они боли не чувствуют.

— Поразительно! — восхитился доктор и вопрошающе взглянул на человека с бородой. Тот отрицательно мотнул головой и спросил Силвера:

— Это верно, что о вас говорили, будто вы не знаете, кто и где сделал вам этот дорогой подарок?

— Все верно. Меня привезли туда в бессознательном состоянии и так же увезли.

— И вы даже не догадываетесь, кто мог сделать такую операцию?

— Никакого представления не имею.

— Жаль, — сказал бородач, — очень жаль. — И опустил голову.

Увидев в руках доктора сверкающий скальпель, Силвер рванулся из кресла. Но его уже крепко держали два дюжих парня.

— Что вы делаете? — Вопрос вырвался из груди Силвера, как вопль безысходного отчаяния.

— Ничего страшного, маэстро, — успокоил его доктор. — Пустяковое обследование. Вам ведь не больно.

Он уверенно рассек скальпелем кожу у запястья левой руки и присвистнул от удивления. Теперь уже все присутствовавшие сгрудились у стола и удивлялись вместе с доктором. Ни одной капли крови не показалось из раны. Мало того! Как только скальпель был поднят, на глазах у зрителей начался быстрый процесс регенерации. Через несколько минут раны как будто не бывало. Доктор делал все новые и новые разрезы, и чудо неизменно повторялось.

— Еще один опыт, и на этом закончим, — сказал доктор. Он засучил рукав рубахи Силвера, нащупал место соединения новой кисти с бывшей культей и не раздумывая провел скальпелем по живому месту. Брызнула кровь, а Силвер забился в руках палачей.