Алексей Тихий - Феникс. Часть 7

— ДА! — улыбаясь от уха до уха, да так что чуть рот не порвался, проорал Верген, — вот это совсем другое дело!

— Ну, вот «а ты боялась, даже юбка не помялась», — хмыкнул я в ответ.

Теперь я за него почти спокоен, конечно, еще придется отточить новое умение, но время пока есть. Зато теперь Верген почти не уязвим к холодному оружию и заклинаниям первого-второго круга, пробить его можно только чем-то мощным вроде моих «огненных стрел» или «кулака огненного бога», ну, еще тьмой, молнией, духовными атаками и еще чем-нибудь. Защиту от всего еще никто не придумал, как говорится, на каждую хитрую гайку найдется болт с левой резьбой.

Решение есть всегда, главное не сидеть на попе ровно. Вот и я последнюю пару недель не расслаблялся и совершил много полезного. Во-первых, стал обладателем собственного дома с большим подворьем, хотя фактически там всем заправлял Авис, но я был только двумя руками «за». За эту помощь и просто по доброте душевной, я помог тестю «подружиться» со Стариком Бурком. Для этого пришлось проникнуть ночью в дом старого кузнеца и применить способности одного моего ушастого знакомого. В доме была установлена простенькая магическая защита, но она была так примитивна, что я легко обошел ее, ну а дальше Ико полночи работал над сознанием спящего старика, и на утро сосед Авис Весельчак, к которому Бурк и без этого относился хорошо, и вовсе стал напоминать ему покойного младшего сына. Так иногда бывает с пожилыми людьми… Да, нечестно. Я в курсе. Но расплатились мы с ним честь по чести, и старик переехал в дом Ависа, как член семьи. Выгодная сделка, пусть и пришлось немного смухлевать. Правда, ничего толкового от него лично для себя я пока не узнал, не было времени пообщаться.

Кроме этого, я договорился через альбиноса с целителем канцелярии, и тот осмотрел всех домочадцев Ависа. Все оказались здоровы, а кое-кто даже беременной. Нет, не Сиара, а ее сестра. К сожалению, самому показаться лекарю мне не удалось — учеба и Верген занимали слишком много времени. Но это все дела житейские.

Самое главное, я с помощью Симона Варды, который подсказал мне несколько мелких деталей плетения, наконец-то освоил «щит Ва-Маса» и сейчас занимался его совершенствованием. Результаты уже превосходили все мои ожидания. Огненная полусфера с легкостью уничтожала обычные стрелы и болты, а также все плетения первого и второго круга. Чуть хуже дело обстояло с зачарованными снарядами, их лишь слегка обугливало, а затем отклоняло в сторону потоками раскаленного воздуха, которые излучала полусфера. От огнестрельного оружия моя защита тоже помогала, но не особо сильно, только треть пуль уходили в сторону, но со стрелками я и так знаю как справляться. Мне бы их только заметить, а дальше все просто.

В общем, освоение нового плетения станет важной вехой в моей карьере боевого мага, и пусть я многого не знаю и мой арсенал атакующих приемов меньше, чем у полноценного мага гильдии, но благодаря «щиту» и прокаченным «стрелам», могу сражаться с ними на равных. Пора было приступать к следующему шагу разработанного мной плана.

На следующий день, после занятий в гильдии магов, мы с Вергеном отправились к моему старому и не очень доброму приятелю — Толстяку Фитцу. Я очень надеялся, что он поможет нам проникнуть на черный рынок магических знаний, так как мне позарез необходимо какое-нибудь убойное плетение из третьего-четвертого круга магии огня. С моим талантом к пиромантии есть вполне реальный шанс, что я смогу освоить его самостоятельно. Ну, а если ничего не получится, то у меня есть запасной план действий, хотя это и не даст такого скачкообразного прироста силы.

Добрались без проблем, однако внутрь нас не впустили. Вместо парочки одетых в синие куртки орков бандитского вида на крыльце стояли три адепта прановых техник или маго-воины, как я их называл про себя. Их было легко определить по подкаченным фигурам и специфическому рисунку энергетики — бледный и плохо развитый Источник, при этом очень толстые каналы Ноуса. Троица имела однотипную амуницию: широкие кривые мечи с полуторной рукоятью на подвесе у пояса, длинные стеганые кафтаны зеленого цвета и желтые таперты с замысловатым гербом — три черных птицы, а под ними белый единорог. Даже примерно не представляю, что это может значить в геральдике, но точно уверен, что это не охрана Фитца.

— Я так понимаю, это не твои друзья? — хмыкнул улыбающийся Верген, он вообще со вчерашнего дня был в удивительно хорошем настроении и лыбился с самого утра. Похоже, ночью ему снилось что-то хорошее. Зная этого отморозка, подозреваю, что он во сне крошил недоброжелателей.

— Нам к хозяину заведения, — обратился я к сторожам, проигнорировав подколку Вергена.

— Не велено, — ответил на плохом заарском старший из троих, загоревший почти до черноты под южным солнцем северянин, его и без того светлые волосы выгорели до добела. Видать давно здесь.

— Фитц Толстяк, — медленно и четко произнес я. Раз северянин говорит плохо, то может он вообще не понимает заарский диалект имперского языка. Это подействовало, он понятливо кивнул и отправил одного из своих людей во внутрь.

— Ты понимаешь на каком они говорят? — спросил я у Вергена.

— Вроде. Какой-то из языков южного архипелага, только там так проглатывают звуки. Слышал, как он сказал первую часть слова и добавил «тос»? — поинтересовался друг, вот только я нихрена не слышал, мне их речь показалась какой-то тарабарщиной. Никогда не был полиглотом, но жизнь заставила выучить уже два языка: русский, конечно, и заарский. С помощью магии освоил дэвон — самоназвание языка дэвов и простонародный имперский. А сейчас Верген подтягивал меня в изучении высокого, или как его еще называли, староимперского. Последний пришлось осваивать, потому что на нем говорили все дворяне, что-то вроде французского у нас в 17–18 веке.

— Южане, так южане, — легко согласился я. Верген, как-то признавался, что худо-бедно понимает семь языков: заарский, французский, которому его научила мама, два западных диалекта, язык кабов — это народность Заара, из которой происходил его отец, простонародный имперский и староимперский, последний исключительно потому что на нем преподавали фехтование.

Ждать пришлось минут пятнадцать пока Толстяк выбрался из своей норы и вышел встречать старых друзей. Судя по свежим следам жира на белой сорочке, что нелепо обтягивала огромную фигуру сильно располневшего борца, наш визит отвлек Фитца от приема пищи, чему он был не особо рад, пока не заметил меня.

— Гей-ор-гей, — радостно поприветствовал меня Фитц, сгребая меня в охапку. Короткие когти на его руках больно впились в мою спину даже через золотой камзол. Он снова исковеркал мое имя, а ведь знал, что произносит его неправильно и что меня это бесит.