Константин Калбазов - Воевода [litres]

– Здесь все по чести, Всеволод Ярославич. Все оговоренное до последней куны [20] Куна – денежная единица в Древней Руси. уходит в казну.

– А вот это я и проверю.

– Великий князь, дозволь начистоту?

– Говори.

– Ты пришел сюда, чтобы наложить свою длань на моих мастеров и ремесла. Да только ничего-то у тебя не выйдет, даже если твое войско и сумеет привести нас к покорности. Было уж такое много раз. Правители видят богатые края, захватывают их, но не могут дать ума и, как следствие, все приходит в упадок.

– Значит, я не смогу дать ума каким-то ремесленникам?

– Не сможешь, князь. А поручишь другим, они тебя станут обворовывать. Потому как человек слаб и о своей выгоде думает в первую голову. А еще разрушить, оно всегда проще, чем построить. Князь Святослав захватил Белую Вежу, Тмутаракань, Олешье, которые стояли на торговых путях. При этом разбил хазар, что стерегли те пути, а удержать все это в руках у Руси силенок не хватило. Торговый путь по Славутичу и Дону хиреет год от года. Все больше купцов предпочитают западные маршруты, где безопасней.

– Не было бы Святослава, пришли бы печенеги, а следом половцы.

– Все верно. Но и они, придя на богатые места, привели их в упадок. Половцы еще вроде бы пытаются хоть как-то оберегать купцов на Славутиче. Но одни берегут, другие грабят. И последних все больше. Потому что это проще. Поставь незнающего человека в гончарную мастерскую, так вскоре и без посуды останешься. Я знаю, как все устроено в Пограничном, потому что сам все порядки и заводил. Мало того, почитай все, что тут делается, придумано мной же. И тут, – он постучал себя по лбу, – есть еще много чего, что может принести тебе пользу. К тому же думаю лет через двадцать расставить вдоль Славутича заставы и оживить торговый путь по нему.

– А пока торгуешь с вором Олегом, – не спрашивая, а констатируя, произнес князь.

– Торгую. А как не торговать, коли мне потребна нефть, а взять ее неоткуда, кроме как у него. Он ить все колодцы в Таврии под свою руку взял. Что же до оружия. Не от меня, так от других возьмет, да и у самого кузнецы имеются. Ромейский император золото ему дает. А там, глядишь, еще и с половцами опять уговорится.

– Ведаешь секрет греческого огня? – чуть подался вперед Всеволод.

– Ведаю, великий князь. Но я его не открою. Готов поставлять уже готовый. Причем с сифонами, кои сам измыслил. Они куда лучше ромейских.

– А эти баллисты твои.

– Баллисты я продавать не стану. Ни тебе, ни Олегу и никому иному. Эвон брат императора тоже просил.

– Мне Алексей не указ, – задумчиво произнес Всеволод.

Не указ, конечно. Какому же правителю понравится, когда его с кем-то сравнивают. Нет, если там превозносят, то оно конечно. Но только так и никак иначе. Однако задумался князь крепко. Борис поработал на славу. Готовясь прислониться к Киеву, они постарались донести до Всеволода, что тут все только на Михаиле и держится.

После недолгого раздумья князь велел устроить ему экскурсию. Разговаривал с работниками. Романов предвидел такое любопытство, так что представители были во всех мастерских. А потому Всеволод сумел получить лишнее подтверждение тому, что ко всему имеющемуся в Пограничном приложил свою руку Михаил. Даже мышеловки, которые пользуются огромным успехом, его придумка. Он же измыслил, как проще и быстрее их изготавливать. И так во всем.

– Экий ты незаменимый. А что, скажи, у тебя еще есть на уме?

– Протяжный стан, чтобы тянуть проволоку. Причем не по одной сажени, как нынче тянут кузнецы, а хоть по сотне. И пойдет она не только для кольчуг, а еще, скажем, для гвоздей.

– Гвозди из проволоки?

– Да. Причем они будут вдвое дешевле кованых, а один работник сможет за день сделать их столько, сколько два десятка кузнецов вскладчину.

– Это как такое возможно? – удивился князь.

– Может, и больше. Пока не попробуешь, не поймешь. Но то что не меньше, это точно.

– Проволока дорогой товар. Но я гляжу, у тебя тут работники заступы из железа пользуют. Серебром землю ворочаешь?

– Работник с таким заступом работает быстрее и легче, а потому и сделать может куда больше. У меня народу не так много. Потому приходится измысливать, как при меньшем числе получать больше на выходе.

– И колесные ладьи по той же причине измыслил?

– Да, великий князь. Если позволишь трудиться своим укладом, то доходы твои с Пограничного уже на будущий год удвоятся. А еще через год вырастут вчетверо.

– А если я пожелаю получать половину твоих доходов?

– Тогда не будет роста прибыли, потому что не будет возможности развивать ремесла. Мы просто замрем на месте. Забирать у нас пятую часть это будет разумно. И тогда через два года доходы твоей казны вырастут в восемь раз. Это самое малое. Сколько получается в кунах, сам ведаешь, ибо книги приходные в Переяславле видел.

– Дерзок. Но умен. А еще половецких детей наукам учишь.

– С соседями нужно дружить. Порой не помешает поставить на место, дабы не зарывались. Но не злобливо.

– А как насчет боярских детей?

– Пусть шлют. Учить стану за свой кошт.

– Ты, я слышал, и заставы выставил.

– Нужно же и границу стеречь, и работников охранять.

– Значит, так. В казну отдавать станешь пятую часть. Серебром иль товаром. То мытарь тебе сообщит. С Олегом торговать прекращай. Нужна нефть – ищи иные пути. Ну и коли ты не городком уж ведаешь, градом, тремя заставами, да еще и дружину содержишь, быть тебе воеводой и подчиняться отныне мне. Но учти, Михаил, умыслишь что недоброе, я хоть тьму воев под этими стенами положу, а тебя достану.

– Нет во мне лжи, великий князь.

– Вот и ладно. Так тому и быть.

Куренной – глава рода, в который входило множество семей, аилов, численность могла достигать нескольких тысяч. Родовое имя обычно оканчивалось на «опа», «оба», «епа». – Здесь и далее примеч. авт.

Кошевой – глава аила, семьи, которые по численности могли превышать сотню человек, потому что включали в себя несколько поколений близких родственников.

Закуп – свободный человек, заключающий договор зависимости с феодалом, добровольно переходя в холопы. Однако с рядом преимуществ. Так он являлся субъектом, а не объектом права. Его не могли продать, покуситься на честь и достоинство. Но могли высечь. За свои проступки закуп нес ответ сам, а не феодал.

Саадак – чехол для ношения лука, распространенный у турок, кочевых народов и на Руси до XV века. Мог быть как отдельным для лука, так и совмещенным с функцией колчана для стрел, нередко к нему прикрепляли и ножны с ножом.

Челядь – общее название зависимого населения, как и холопы.