Калинин Алексей - Земля не своя - 2. Часть 2 «БТР» [СИ]

Официальной датой создания этой системы считается 1883 год, хотя создатель задумал её на десяток лет раньше, и опытные образцы уже были. Эмигрировавший из Америки в Англию и открывший там свою мастерскю Хайрем Стивенс Максим (1840–1916) заинтересовал своим изобретением одного из Ротшильдов, и пулемёт вскоре стали производить в новой компании «Максим — Норденфельд», с 1888 года. Пулемёт устанавливался на различные установки шведа Норденфельда, разработавшего их для «картечниц» своей конструкции и имевшего завод вблизи Лондона. В 1896 году эта компания была куплена компанией Виккерс. Тёмной тенью проходит на заднем плане этих сделок фигура известного международного авантюриста — торговца оружием Василия Захароффа.

Пулемёт широко рекламировался и демонстрировался в разных странах, в том числе и в России. В Артиллерийском музее в Питере стоит «трехногий» 4,2-линейный (под патрон берданки) Максим, из которого на испытаниях стрелял Александр Третий. Постепенно пулемётов под русские калибры, закупленных в Англии и Германии (DWM), становилось всё больше. Наконец, их решили делать в Туле, по контракту с англичанами за каждый изготовленный в России образец надо было платить в Виккерз по 60 фунтов стерлингов. Контракт чуть-было не сорвался ввиду начавшейся русско-японской войны (за корейский рынок сбыта), англичане помогали Японии, затягивали передачу лекал, но жадность победила и появился «русский Максим». Пулемёт за номером 1, выпущенный 1 мая 1905 года, помещён в Тульский государственный музей оружия.

Пулемёты системы Максима достаточно широко применялись в различных колониальных сражениях как до официального принятия на вооружение, так и после. В Судане англичане в битве при Омдурмане (о которой писал в своей книге «Война на реке» воевавший там в качестве командира эскадрона улан Черчилль) выкосили кинжальным огнём тысячи нападающих кавалеристов, в англо-бурской войне пулемёты применяли обе стороны (в том числе автоматические пушки системы Максима 37 мм), немцы расстреливали восставшие племена в своей Юго-Западной Африке (ныне Намибия) и так далее. Россией, задолго до начала производства, пулемёты использовались во многих локальных конфликтах, от Памира до Ихетуаньского восстания. И, конечно, они, на станках нескольких (как правило, неудобных) типов применились в Русско-Японской.

Вскоре русский пулемёт был модернизирован, адаптирован под патрон с остроконечной пулей образца 1908 года. Вот как раз такой пулемёт Максима образца 1910 года, прошедший многие последующие переделки образец, нам и достался, что можно узнать из обязательного для каждого пулемёта формуляра, куда записываются все изменения. Прежний громоздкий лафет заменили на колёсный станок Соколова, имеющий две складных передних «ноги» и превращемый при надобности в треногу, при стрельбе с которой наводчик сидел на сиденье, прикреплённом к «хоботу», с третьим, маленьким колёсиком под ним. Щит уменьшили в размере. Вон на нашем видна «проба», это вмятина от пули, обязательная на каждом щите, прошедшем проверку.

В своём начальном состоянии наш много повидавший образец не мог, конечно, сохраниться, стволы «расстреливались», детали изнашивались и так далее. Их заменяли. Стволов у нас, кстати, три. Два запасных, покрытых сверху слоем меди, изнутри хромированные, хранятся в старых кожаных чехлах. На стволе есть два сальника, ствол подвижный, ходит при стрельбе взад-вперёд, чтобы вода не вытекала из кожуха, и сделано по два сальника на каждом стволе. Это канавки, в которые наматывается асбестовая нить в смазке, запас которой нам тоже дали. Ствол утолщённый в начале и конце, умельцы-браконьеры обтачивали казённую часть и вкладывали такой ствол в гладкоствольное ружьё, получая таким образом нарезное оружие.

В ходе Первой Мировой войны конструкцию вновь выпускаемых станков Соколова упростили: удалили передние «ноги», сиденье и ролик с хобота. В 1915 году приняли на вооружение упрощённый станок системы Колесникова, с одной трубчатой «палкой» вместо хобота и сделанными на ней подлокотниками и сошником.

Пулемёты остановили густые пехотные цепи начала Первой Мировой. Стрелковые цепи стали реже. Воюющие стороны перешли к позиционным сражениям, стали зарываться в землю. Для борьбы с пулемётами начали использовать специальные лёгкие пушки, легко перемещаемые по траншеям, в России это была 37-мм траншейная пушка образца 1915 года конструкции Розенберга (на флоте взяли 37-мм вкладыши для пристрелки морских орудий, вставляемые в их стволы, и сделали из этих вкладышей противопулемётные пушки). Траншеи стали копать с «изломами», стараясь создать перекрёстный и фланговый пулемётный огонь более эффективный, чем фронтальный.

Отличный результат дало соединение Максима с бронеавтомобилем. Тяжесть и малоподвижность пулемёта перестали играть значение в этом варианте, а боевая эффективность превзошла таковую у пулемётов с воздушным охлаждением ствола. Большинство броневиков в России было английского происхождения, нескольких английских фирм, больше всего от фирмы «Остин». Первые поступившие из Великобритании Остины оказались слабобронированными и часто ломающимися, их пришлось переделывать в Петрограде, ставить новые корпуса и ходовую часть. Позже, уже в годы Гражданской войны, 12 «Остин-Путиловцев» были переделаны в колёсно-гусеничные, на движителях конструкции Адольфа Кегресса (личного шофёра Николая Второго, уже вернувшегося к тому времени на родину, во Францию).

Относительно большое для тех лет количество броневиков (40 единиц) «Рено» закупили во Франции. Вторыми по численности (после Остинов) были изготовленные на Ижорском заводе броневики Фиат, сделанные на шасси, произведённых по лицензии в США. Их сделали примерно 80 единиц. Они продолжили службу позже, в РККА, до начала 30-х годов, чему способствовала взаимозаменяемость многих деталей с «полуторкой» АМО-Ф-15, история которой идёт от итальянской FIAT 15 Ter, автосборочный завод для которой построили в Москве братья Рябушинские.

Было значительное количество броневиков и других систем, мелкосерийных и единичных, обычно схожих по конструкции. Для увеличения длительности стрельбы Максимы в них соединялись шлангами с дополнительными бачками, бронекорпус изнутри обивался войлоком и кожей ради снижения вреда от вторичных осколков, в корме делался второй пост управления движением. На колёса одевали шины «гусматик», наполненные глицерино-желатиновой смесью и не боящиеся прострелов, они выдерживали даже сквозное пробитие 37-мм снарядом.

Полноприводной 4х4 бронеавтомобиль на базе американского Jeffery Quad 4017 разработал штабс-капитан Поплавко (позже, в 1938 году, репрессированный). Ижорский завод изготовил серию из 31 такого броневика. Два штатных максима могли переставляться при надобности на любую из четырёх сторон боевой рубки. Конструктор задумывал своё детище как наступательное, с десантной функцией БТР. В броневике планировалось размещать несколько «пластунов» (казачий спецназ тех времён), вооружённых для ведения ближнего боя в окопах. На машинах перевозились мостки для преодоления траншей, устанавливались лебёдки с кошками для разрывания заграждений. Спереди мог устанавливаться таран-бушприт из стальных уголков, с помощью которого легко, как показал опыт, прорывались проволочные заграждения.