Алексей Головенков - Крысиный король [litres]

Карцер оказался не то крохотной комнатушкой, не то большим шкафом. Кафельный пол, темно-зеленые стены. Лампочка на длинном проводе посреди комнаты. У противоположной от входа стены – покосившийся стул.

– Когда нас отпустят? – Кристина замерла на пороге, не желая заходить внутрь. – Я хочу видеть коменданта.

– Увидишь, – пообещал верзила, толкнув девушку в спину.

– Мы запомнили тех челноков, – попытался заинтересовать верзилу Кольцов. – Мы можем быть полезны.

Таможенник хмыкнул и захлопнул дверь. Щелкнул замком.

– На что вы надеялись? – Кристина присела на край стула. Стул скрипнул, заметно просел на разъехавшихся в стороны ножках, но выдержал.

– На станции интересная иерархия. – Иван прошелся по помещению, разглядывая стены. – Двухъярусная архитектура создала искусственное разделение общества. Верхи живут хорошо, если не зажиточно. Овощи, грибы, торговля с приморцами, до которой не допускаются низы. Нарочно, чтобы они не могли поднять уровень жизни и оставались в зависимости от верхов. При таком разделении общества в умах обездоленных низов непременно должны царить бунтарские настроения. Насколько я знаю, периодически здесь вспыхивают мелкие бунты. Весть о мятеже должна была как минимум заинтересовать таможенников и обеспечить нам проход на станцию.

– Так и вышло, – вздохнула девушка. – Думаете, нас отпустят?

– Думаю, да, – кивнул ученый. – Но на случай допроса по отдельности показания должны совпадать. Скажем, на Петроградке мы стали свидетелями того, как челноки со Спортивной договаривались с наемниками об участии в мятеже. Сообщим, что видели двух челноков – мужчин среднего роста, пузатых, бородатых. Главное – никаких отличительных примет, чтобы начальство Спортивной додумало за нас все остальное. А уж бородатых да брюхастых везде хватает. Наемники…

– Расскажем, как выглядел главный из них, – вставил Чита. – Высокий, лицо гладко выбрито, волосы длинные, черные, ухоженные, зачесаны назад. Власова, думаю, все смогут описать?

– Отличная идея, – похвалил Кольцов. – Его задержание нам только на руку. Еще бы самим легко отделаться. Про продажу информации вы хорошо придумали. Корыстный мотив добавит нашей истории правдоподобности.

Замок щелкнул. В комнату вошел верзила. Посторонился, пропустил вперед человека, выглядевшего по сравнению с ним карикатурно. Вошедший был низкого роста. Маленькие руки с толстыми пальцами он держал на объемном животе, торчавшем из-под короткого свитера.

– У вас есть для меня информация?

– Вы – комендант? – Кристина вскочила со стула.

– Информация о мятеже. – Мужчина просканировал комнату цепким орлиным взглядом. Леонид подумал, что лицом он и впрямь походит на орла, каким того изображали в книгах. Выдающиеся надбровные дуги, длинный и острый, словно клюв, нос, внимательный, сосредоточенный взгляд.

– Товарищ комендант…

– Не вы. – Мужчина отмахнулся от девушки и ткнул толстым пальцем в грудь Читы. – Говорите.

– Что именно? – Тот вытянулся по струнке под хищным взором.

– Откуда вы знаете о мятеже?

Леонид покосился на верзилу, мельком зацепил взглядом Кольцова. Иван еле заметно кивнул.

– Мы с Невского, были на Петроградке.

– С какой целью? – уточнил мужчина.

– Знакомый моего отца давно звал нас в гости. – Чита посмотрел на ученого.

– Мой друг с Петроградской давно мечтает поселиться в Альянсе, но у нас сложно получить гражданство, – быстро проговорил Иван, будто бы опасаясь, что ему не дадут закончить. – Он завел небольшой бизнес… Не очень легальный…

– Говорите прямо, – потребовал коротышка.

– Да-да, конечно, – закивал Кольцов. – Товар у Иваныча всегда забористый и качественный. Он надумал продать свой небольшой… садик, чтобы оплатить гражданство Альянса. Я помогал ему с продажей. Мне должна была перепасть копеечка. Небольшая, но…

– Мятеж, – напомнил «орел».

– Сына и дочь я взял с собой. Видите ли, приучаю их потихоньку к торговле. Мы завтракали на Петроградской и стали невольными свидетелями беседы…

– Мы не подслушивали, – вставил Чита. Иван говорил складно. Леониду уже и самому верилось в то, о чем рассказывал ученый.

– Конечно, нет, – кивнул Иван. – Ваши челноки… Я видел их пару раз на Невском, торговались с наемниками. Говорили про мятеж.

– Что за наемники? Сколько?

– Не знаю, мы видели одного. Высокий, бледный мужчина.

– Понятно. Сашка, Чеснок с братом на станции?

– Вчера ушли. Как раз на Петроградку, – ответил верзила.

– Значит, они, – кивнул сам себе коротышка и бросил через плечо, обращаясь к верзиле. – Чеснок – дурак. Мы бы своими силами справились. Теперь надо спешить. Когда дядя Вася смену сдает?

– Через полчаса, – ответил Сашка, взглянув на наручные часы.

– И пойдет сразу на доклад к коменданту.

Кольцов театрально присвистнул. «Орел» с недовольством покосился на него.

– Начинаем. Поднимай всех. На нижнем уже все готовы. Этих…

– Мы – законопослушные граждане Альянса, лояльные действующему на станциях соседей режиму, – сообщил Кольцов, выделяя голосом слово «действующему», и пожал плечами. – Если режим сменился, это внутреннее дело Спортивной. Куда важнее – сможет ли новая власть удержать прежние отношения с соседями?

Иван замолчал, наблюдая за реакцией коротышки. Дождавшись разрешающего кивка, ученый продолжил.

– Я – не последний человек в Альянсе, и мой рассказ о бескровном и эффективном перевороте, а также о том, что новая власть позаботилась о моей семье, будет много значить.

«Орел» обернулся на дверь, около которой стоял Сашка. Верзила вопросительно приподнял бровь.

– Этих запереть, нам есть о чем поговорить. – И, уже обращаясь к Кольцову, поинтересовался: – С вами хорошо обходились?

– Весьма, – не задумываясь, ответил Иван.

– Отлично. Вы немного нарушили мои планы, но, стоит признать, вы и впрямь поступили так из благих побуждений. Как только закончатся наши небольшие внутренние распри, мы побеседуем. Здесь вы в безопасности.

Коротышка быстро и четко, по-военному, развернулся на пятках и шагнул к выходу.

– Позвольте один вопрос? – Кольцов подался вслед за уходящим, несмотря на то, что верзила преградил ему путь. – Зачем вам мятеж? Мне казалось, это удел низов.

Леонид не думал, что коротышка ответит. Однако тот, остановившись на пороге, произнес:

– Искусственное разделение общества на нашей станции сыграло злую шутку. По сути, подобное имеет место на любой станции. Но из-за деления на ярусы у нас на Спортивной оно слишком уж бросается в глаза населению. Вот и приходится собственноручно стравливать давление, чтобы избежать по-настоящему взрывного общественного резонанса.