Брендон Сандерсон - Видящая звёзды

Он повернулся ко мне и улыбнулся. Своей жутковатой, отталкивающей улыбкой. И вдруг меня поразила одна мысль: а видела ли я хоть раз, чтобы еще какой-то дионеец пробовал улыбаться?

Это было им абсолютно не свойственно. Они сжимали губы в линию, чтобы выразить радость, и обнажали зубы, когда им что-то не нравилось. Иногда жестикулировали руками, как креллы. Но, кажется, никто, включая Моррьюмара, никогда не улыбался.

– Ваша улыбка, – пробормотала я.

– Разве не это выражение лица служит знаком дружбы у вашего народа? – спросил Куна. – Я заметил, что ваши выражения схожи с людскими. Я тренировал его целый день, когда собирался поговорить с ними и протянуть руку мира. Я подумал, что оно может подойти и для вас.

Он снова улыбнулся, и на этот раз я увидела в его улыбке нечто новое. Она уже не казалась мне жуткой, а просто необычной. То, что я воспринимала как самодовольство, было попыткой успокоить меня. Пусть неудавшейся, но это был единственный за все мое время пребывания здесь случай, когда какой-то дионеец попытался использовать наше выражение лица.

Святые и звезды… Я построила всю свою интуитивную реакцию на этого инопланетянина на том, что он не умел улыбаться правильно!

– Мы с Винзиком задумали проект сопротивления делверам вместе, но у нас были разные мотивы, – сказал Куна. – Он увидел в нем способ снова получить настоящий, активно действующий отряд из пилотируемых истребителей. Я же видел иное. Я хотел создать армию из представителей «меньших» рас, служащих Верховенству. Защищающих его. Возможно, это лишь глупые фантазии, но мое воображение рисовало мне день, когда делвер все-таки явится, и тогда кто-то вроде вас, или киценов, или еще кого-то спасет нас. Я думал о том, что мой народ изменится и начнет понимать, что бывает и полезная агрессия, что иное поведение других рас – это сила нашего союза, а не его недостаток. И тогда я призвал вас присоединиться к нам.

Он взмахом руки указал на помещение с черным порталом.

– Слабость Верховенства обманчива. Мы изгоняем все, что не соответствует нашему идеалу неагрессивности. Мы призываем другие расы становиться все больше и больше похожими на нас, чтобы они смогли к нам присоединиться, и у нашего народа действительно достойные идеалы. Мир и процветание для всех. Но какой ценой? Потерей индивидуальности? Это мы должны найти способ измениться. – Он снова коснулся пальцами окна. – Мы стали благодушными и робкими. Боюсь, немного агрессии, немного конфликтности – именно то, в чем мы нуждаемся. Иначе… иначе нас погубит первый же волк, сумевший пробраться за ворота.

Я верила ему. Скад, я верила, что Куна говорит искренне! Но могла ли я доверять собственной оценке? Ведь я уже ошиблась, когда пыталась прочесть по их лицам. Я находилась среди инопланетян. Они были живыми существами, способными по-настоящему любить и чувствовать, но они не должны были вести себя так же, как люди, – просто потому, что они другие.

Кому я могла верить? Куне, Дымке, Моррьюмару, Хешо? Знала ли я достаточно, чтобы доверять кому-то из них? Можно всю жизнь изучать другие расы и все равно ошибаться. И попытки Куны освоить нашу улыбку только подтверждали эту мысль.

Но все же, еще не сознавая, что делаю, я начала закатывать рукав куртки, после чего отстегнула небольшую защелку на браслете, которая не давала мне нажать кнопку случайно.

А потом вздохнула поглубже – и отключила голограмму.

При виде меня Куна вытаращил глаза и буквально остолбенел. А через секунду оскалил зубы и попятился:

– Что это?! Что это такое?!

– Я никогда не была Аланик, – сказала я. – Она потерпела крушение на моей планете, и я заняла ее место. – С этими словами я протянула ему руку. – Меня зовут Спенса. Вы сказали, что ждете, когда сможете с миром протянуть руку человеку. Ну… вот я здесь.

Это была самая безумная из всех моих выходок. Честно говоря, я и сама не могла бы объяснить, почему это сделала. Я просто поняла, что нельзя всегда полагаться на интуицию, когда речь идет об инопланетянах – их привычки, выражения их лиц и поведение не соответствовали моим ожиданиям.

Хотя это было нечто другое. Я не то чтобы интуитивно отреагировала на какие-то действия инопланетянина. Это был выбор. Если существовал хоть небольшой шанс того, что Куна говорил искренне, это могло означать конец войны. А значит – безопасность для моего народа.

Не знаю, поступили бы так герои Бабулиных историй. Но я поступила именно так. Здесь и сейчас. Понимая, чем рискую, но надеясь на лучшее.

Куна принял мою руку, хотя и отклонился при этом назад. Казалось, на каком-то подсознательном уровне ему ужасно не хотелось прикасаться ко мне. И все-таки он заставил себя это сделать. Даже несмотря на то что он использовал термин «„меньшие“ расы», я верила, что он искренне старается.

Он внимательно всмотрелся в мое лицо, все еще не отпуская мою руку:

– Но как? Я не понимаю.

– Голограмма, – сказала я. – В моем браслете портативный голографический проектор.

– У нас нет технологии, позволяющей создать такой маленький проектор! – воскликнул Куна. – Но ходили слухи, что… люди применяли ее во время Первой войны. Когда заключили союз с призраками. Поразительно! А как же те сообщения с родной планеты Аланик… Им известно о вас?

– Я сказала им, но не знаю, поверили ли они мне. Я просто пыталась выиграть время.

– Поразительно, – повторил Куна. – Только ни в коем случае не показывайтесь никому больше! Это будет катастрофа! – Он отнял свою руку и, вроде бы бессознательно, вытер ее об одежду.

Я постаралась не обижаться.

– Вы с той планеты, укрытой панцирем? – спросил Куна. – С оборонительными платформами?

– Россыпь, – сказала я. – Да.

– Я сражался за вас до хрипоты, – сказал Куна. – На закрытых заседаниях сената, когда шли споры о вашем уничтожении. Поверить не могу… Вы стоите здесь и разговариваете со мной! Поразительно! Вы пробыли на Звездовиде несколько недель! А вы… э-э… никого не убили? Ну, в смысле, случайно.

– Нет, – ответила я. – На самом деле мы не такие. Большая часть моего времени здесь занята тем, что я пытаюсь выяснить, какую из семнадцати уборных мне надо использовать. Знаете, насколько это затруднительно, когда нет никаких инструкций?

Куна вытянул губы в линию, я улыбнулась в ответ.

– Поистине захватывающее зрелище, – проговорил он, обходя вокруг меня. – Все эти годы мы наблюдали за вами, но так мало о вас знаем! Понимаете, платформы создают помехи. И все-таки… мы загнали вас практически в каменный век, и менее чем за столетие у вас снова есть гипердвигатели! Я даже не знаю, что я должен чувствовать – восхищение или страх.

– Давайте пока выберем нечто среднее, – предложила я и коснулась браслета, снова принимая облик Аланик. – Куна, Винзик более безумен, чем вы думаете. Брейд кое-что рассказала мне о его планах. Он хочет завербовать Аланик в какую-то свою тайную группу цитоников. Думает, что сможет с их помощью контролировать делверов.