Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

Выдохлась и всегда энергичная и внешне спортивная Ольга, любительница почесать языком и поспорить по поводу и без повода. Где-то на третьи сутки девушка впала в какую-то прострацию, без слов, словно на автомате выполняла все команды и распоряжения. Северьянов, который отстоял несколько вахт в паре с каждым из новичков, в том числе и с Ольгой, обеспокоился и дал девушке сутки отдыха. Вместо Ольги на вахту заступил Павел Павлович, сравнительно быстро оправившийся от морской болезни.

– Эх, красотища, – с тяжелым вздохом произнес Алексей Федорович, наблюдая за полетом небольшой стайки местных летучих рыб. Набрав скорость, эти увесистые «торпеды» выскакивали из-под воды и, расправив огромные плавники, несколько секунд планировали над поверхностью моря. Исчерпав инерцию свободного полета, снова ныряли в воду, поднимая фонтаны брызг. – Что скажешь, Олег?

– Что скажу? Еда мимо носится, а мы и не чешемся, – в отличие от созерцательно настроенного пенсионера, Васнецов-старший смотрел на представителей морской фауны исключительно с практической точки зрения. Если видел какую-нибудь рыбину, то сразу же представлял ее на разделочной доске и старался поскорее воплотить в жизнь задуманное. – Лешка, неси спиннинги, да побыстрее!

– Что, рыбалка намечается? – из люка высунулась осунувшаяся и помятая физиономия Валерия. – Мужики, что за дела? Почему меня не позвали?

– Возьми страховочный фал и поднимайся наверх, – отозвался Олег. – И скажи женщинам, чтобы готовили сковородки.

– Федорыч, не желаешь махнуть пару раз? – спустя минуту поинтересовался Васнецов-старший, придирчиво осматривая стальной поводок. – Валерка, ну где ты там возишься?

– Не, Олежа, сегодня я пас, – грустно улыбнулся пенсионер. – Подустал я чего-то за последние дни, сердечко вот стало побаливать.

– Так, Алексей Федорович, с сердцем шутить нельзя… Давай, спускайся вниз и ложись отдыхать, – услыхав, что у товарища появились проблемы с самочувствием, Олег сразу же протянул свой спиннинг сыну. – Держи, Лешка, инструмент, а я встану за штурвал.

Известие, что одному из команды неожиданно стало плохо, моментально взбудоражило весь экипаж. Не на шутку встревожившиеся мужики тотчас собрались в салоне, где Кристина и Ольга хлопотали вокруг лежавшего на диване пенсионера.

Обе медсестры, похоже, перепугались больше всех остальных, так как на борту «Пингвина» не имелось никакой специализированной медицинской аппаратуры. Все медикаменты, что нашлись на корабле – скромная по запасам лекарств аптечка, наполовину наполненная продукцией китайских фармацевтов – не могли реально помочь человеку в случае инфаркта или, например, инсульта. А у Алексея Федоровича, по мнению девушек, как раз наблюдалось предынфарктное состояние, чреватое, сами понимаете, какими последствиями.

Выслушав предварительный вердикт медиков, Северьянов первым делом велел немедленно перенести пенсионера в свою каюту. Затем, после небольшого совещания с коллективом, бывший пограничник освободил девушек и от несения вахт и от всех прочих работ на судне. С этого момента Кристине и Ольге вменялась лишь одна служебная обязанность – заботиться о здоровье Алексея Федоровича и попытаться сотворить небольшое чудо.

Следующие двадцать четыре часа пролетели в непрерывной тревоге, так как состояние пенсионера оставалось стабильно… непонятным. Обе медсестры ни на шаг не отходили от пациента, но без ЭКГ и прочих современных технологий не могли ни подтвердить, ни опровергнуть предварительный диагноз, ими же самими и поставленный. В этой ситуации радовало лишь одно – время шло, а Алексей Федорович не жаловался на боли в сердце, и, вообще, на ухудшение самочувствия в целом.

На седьмые сутки плаванья по чужеземному океану стихия взялась за землян всерьез. С раннего утра небо заволокло темными тучами, устойчивый восточный пассат сменился порывами сильного юго-восточного ветра, волнение моря достигло шести-семи баллов.

Ближе к полудню раскатистой канонадой загромыхал гром, в небе засверкали яркие молнии, и нависшие над морем свинцовые тучи обрушили на катамаран сплошную стену дождя. Видимость упала до нескольких десятков метров, что, впрочем, уже не имело никакого значения, ибо вокруг «Пингвина» вздымались четырех– и пятиметровые волны.

Не желая испытывать судьбу, сразу же после начала шторма Артем вновь убрал парус и запустил оба двигателя. Северьянову очень не хотелось сжигать невосполнимый запас солярки, но в противном случае существовала опасность быть развернутым бортом к волне.

Оказавшись же бортом к волне, маленький корабль рисковал опрокинуться, что в конечном итоге означало неминуемую гибель для его экипажа. Конечно, благодаря наличию пары герметичных корпусов катамаран может сравнительно долго держаться на плаву, дрейфуя кверху килем, но рано или поздно океан все равно утянет его на дно. Но сначала стихия убьет людей, запертых в корпусах-ловушках без шансов на спасение извне. Поэтому проще пожертвовать топливом, которого жалко до слез, и остаться в живых, чем пожадничать и проиграть борьбу с чужеземным океаном.

Шторм продолжался всю ночь, и на следующий день достиг силы самого натурального урагана. Косой дождь лил, как из ведра, куда ни глянь, везде и всюду виднелись огромные волны высотой в шесть-семь метров, периодически накрывавшие «Пингвин» шипящими пенящимися гребнями.

Корабль качало так, что земляне были вынуждены передвигаться по салону ползком, а вахтенные привязывались с помощью фалов к поручням, чтобы не оказаться смытыми за борт. Несмотря на герметичность катамарана в целом, вода нашла лазейки, проникла и в рубку и в оба корпуса, залив каюту капитана и койки в одном из форпиков.

Двое суток подряд люди не могли толком ни спать, ни есть, перебиваясь сухарями с водой и консервами. Двое суток подряд люди находились в состоянии сильнейшего душевного напряжения, томились в ожидании запредельного крена, с тревогой прислушивались к каждому потрескиванию корпуса корабля… Беда пришла оттуда, откуда ее не ждали.

– Кэп, поднимись наверх! – сквозь свист ветра послышался голос Николая, в открывшийся люк хлынул поток пенящейся воды, ринулся вниз по ступенькам, растекаясь по палубе. – Тьфу ты, черт, не успел закрыть!

– Что стряслось?! – чтобы перекричать свист ветра и шум шторма, Артем был вынужден склониться к самому уху своего товарища.

– Вон, глянь на экран! – ответил Николай, кивая в сторону радара. – Мне кажется, что это земля!

– Ага, похоже на то! – согласился бывший пограничник, разглядывая зеленую полоску на мониторе. – Давно заметили?!

– Минут пять назад! – прокричал Сан Саныч, оглядываясь на набегающую с кормы волну. – Внимание! Сейчас снова накроет!