Василий Горъ - Ромм. Первый [СИ]

— Прошу прощения за досадный инцидент, но правила нашей клиники касаются всех клиентов без исключений! — проводив их взглядом, заявила я еврам.

— Да что вы, право! Нам понравилось! — по-мальчишески ухмыльнулся Марсель и замолчал, чтобы дать закончить супруге:

— Ну да! Где еще в наше время можно увидеть мгновенное торжество справедливости?

Следующие несколько минут мы провели в «легкой и необременительной» пикировке — Дювали в шуточной форме «тестировали» меня, а я, «контратакуя» в том же духе, их. Ну, что я могу сказать? Было познавательно, если не сказать больше: эта парочка не только отличалась очень быстрыми мозгами, широченным кругозором, впечатляющим опытом «работы» в паре и жесткими моральными принципами, но и не экономила на имплантатах. По моим ощущениям, те, которые стояли у них в головах, тянули на половину «Тени». Причем как по скорости работы, так и по объему накопленной информации.

Ничуть не меньше радовало и то, что ощущалось в эмоциях. Основным лейтмотивом их мыслей была некая задача, ради которой они прилетели на Эррат, а все остальное шло фоном. Скажем, тот же Марсель, вне всякого сомнения, видел во мне красивую женщину, но любовался, как картиной или скульптурой и… грустил. Каждый раз, когда переводил взгляд с меня на жену. А Изабелла нисколько не завидовала моей внешности, так как по-настоящему млела от безграничной любви мужа!

Кстати, этот же самый «фон» не исчез и в кабинете, оборудованном всем необходимым для пациентов с ограниченными возможностями. Более того, опустив и зафиксировав свои платформы по одну сторону от чрезвычайно высокотехнологичного стола, а затем пригубив предложенные напитки, Дювали собирались с мыслями, касаясь друг друга предплечьями, как ближайшие друзья!

В этот момент я поймала себя на мысли, что очарована. И улыбнулась от всей души:

— Я вас внимательно слушаю!

Не знаю, как, но Марсель Дюваль почувствовал мой настрой и… переиграл план разговора:

— Собирался начать со вступления, но передумал. Так что ограничусь минимумом фактов, выводом и просьбой. Итак, факты: двенадцатого марта этого года потерпел крушение лимузин, который вез на Большую Императорскую Охоту императрицу Елизавету. Врачи, прибывшие к месту происшествия, пришли к выводу, что шансы Романовой вернуться к нормальной жизни исчезающе малы, а уже тринадцатого настолько пали духом, что решили уговорить Александра Двенадцатого погрузить ее в криосон. Император не согласился, зачем-то погрузил супругу в стазис-контейнер — что на территории ГС равносильно убийству — врачей, работавших с ней, отправил в ссылку в какую-то жуткую дыру, а уже через пять дней воспрянул духом. Все вышеперечисленное наряду со временем прыжка между Белогорьем и Эрратом позволяют сделать напрашивающийся вывод: Елизавету Романову вернули к жизни врачи вашего филиала клиники «Лаулетт». Причем сделали это после извлечения ее тела из стазис-контейнера. Скажу сразу, мы прекрасно понимаем, что такое врачебная тайна, и не собираемся требовать от вас подтверждения или опровержения этого факта. Мы просто укладываем его в некую последовательность…

— …три последние точки которой выглядят так: вторжение флота Африканского Союза, начавшееся существенно раньше запланированного, личный визит императора россов на Эррат и заключение тройственного союза… — продолжила Изабелла, сделала небольшую паузу и усмехнулась: — Вывод очевиден: нравится это кому-то или нет, но континент, находящийся в собственности клана «Конкистадоры», в ближайшее время получит статус экстерриториальности, а через год-два превратится в одно из самых безопасных мест обитаемого космоса!

— Как я понимаю, теперь будет просьба? — без тени улыбки или ехидства спросила я.

Дювали одновременно кивнули, затем Изабелла едва заметно подалась назад, а Марсель заговорил:

— Финансовая империя, которую мы создали, это колосс на глиняных ногах…

Справка в «Дипломате» открылась штатно, поэтому я шевельнула пальцами, давая понять, что это выражение растолковывать не обязательно. Чувство вины, появившееся было, в эмоциях Дювалей, тут же пропало, и они чуть-чуть расслабились:

— …а Объединенная Европа — это государство, внутренняя политика которого строится на личных связях и репутации. У нас с Изабеллой есть и то, и другое, но мы потихоньку сдаем. А все те, кто это видит, готовятся к нашему уходу из жизни.

— Да, среди наших потомков есть несколько толковых мальчишек, но шансов справиться со всей той сворой, которая точит зубы на наши активы, у них нет. А значит, как только мы уйдем из жизни, их начнут убивать. Вероятнее всего, в буквальном смысле этого слова.

Картина, которую рисовали «пациенты», выглядела предельно логично. А так как они искренне верили в то, что говорили, и по-настоящему переживали за детей, внуков и правнуков, просчитать суть их просьбы в первом приближении оказалось несложно. Равно, как и понять, что без Дэна тут ничего не решить.

Марсель, как-то почувствовав и это, взял со стола бокал с энергетиком обеими руками, вероятнее всего для того, чтобы я не заметила, как затряслись его пальцы, сделал приличный глоток и практически заставил себя перейти к конкретике:

— Мы бы хотели выкупить или получить в долгосрочную аренду пару-тройку островов в архипелаге Невилл. То есть, даже не на континенте, а рядом с ним. Доступ в Аламотт и другие города, которые вы рано или поздно построите, нам тоже не нужен — нас вполне устроит щит из орбитальных крепостей над головой и статус ваших друзей или добрых соседей…

Увы, в этот момент его настроение ухнуло в пропасть, и заканчивать пришлось Изабелле:

— Взамен мы готовы обеспечить поддержку Объединенной Европы в решении вопроса по экстерриториальности, отдать за острова двадцать пять миллиардов кредитов и еще столько же инвестировать в любой проект по вашему выбору.

Озвученные цифры добавили к рисуемой картинке последние недостающие части, и я прозрела:

— Джованни Сфорца?

Дювали одновременно склонили головы в знак уважения, что в точности соответствовало их эмоциональному фону. А Марсель даже сделал мне комплимент-который-не-комплимент, причем умудрившись учесть даже то, что я аналитик. В смысле, не став разжевывать все то, что хотел озвучить:

— Госпожа Ромм, мы искренне завидуем вашему мужу!

— Я ему обязательно передам! И потребую… чего-нибудь… даже не знаю, чего, но чтобы ух-х-х!!! — в стиле Дотти протараторила я, а когда почувствовала, что Дювалей чуть-чуть отпустило, посерьезнела: — Дэниел и королева Альери не отличаются торопливостью, тем более при решении столь сложных вопросов. Выборы президента Объединенной Европы, если не врет архив моего имплантата, назначены на сентябрь, значит, время со скрипом, но терпит. И вы уже на Эррате. Может, имеет смысл совместить ожидание ответа с какой-нибудь из общеукрепляющих процедур?