Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

Шлем подошёл не сразу. Сначала показалось, что в области затылка он болтается. Но, чуть качнув головой, Марк почувствовал, как обхват шлема становится плотнее, автоматически подстраиваясь под нужный размер.

И да, перед глазами появился маркер, а винтовка налилась такой необходимой оружию солидной тяжестью.

Головин повернулся в одну сторону, потом – в другую, насколько позволял узкий коридор. Ему показалось, что винтовка всё же тяжеловата для действия в ограниченном пространстве станции.

– Наведи маркер, и винтовка пойдёт легче, – снова вмешался Билли со своим скоростным каналом общения со станцией.

Головин последовал его совету, и винтовка как будто полегчала и почти мгновенно поворачивалась в то место, куда был наведён визир.

– Ты заметил, что мы прекрасно слышим другу друга даже в глухих шлемах? – спросил Билли.

Головин улыбнулся. Он ведь ещё и слова не сказал, а Билли уже знает, что его хорошо слышно.

«Это всё система управления станцией, – подумал он, – и кубитовое видение».

– В кого нам придётся стрелять, Билли? – спросил он, старательно выговаривая слова и подавляя любые мысленные образы, чтобы напарник не начал отвечать ему ещё до того, как будет задан вопрос.

– Станция будет обсчитывать цели за нас и выдавать их нам в…

– Подходящей для осмысления форме?

Билли взглянул на Головина из-под защитного козырька шлема.

– Ты обошёл мой канал общения со станцией. У вас с ней другой канал?

– Нет, Билли. Это что-то моё. Ну, то, чем я тестировал коды.

– Понимаю, – кивнул Билли, – взгляни на карту.

Головин взглянул. На искажённой схеме в кубитном видении он разобрал уже знакомый цилиндр, лучи транспортных магистралей и россыпь сверкавших, словно бриллианты, меток, обозначавших десантные средства противника. Они облепили транспортные магистрали сектора «север-альфа-двадцать-двенадцать» передовой части пояса «А».

Так значилось в сопроводительном тексте, написанном на какой-то абракадабре, однако её смысл был Головину транслирован.

Потом пустота. Никакой информации. Марк взглянул на Билли – тот прикрыл глаза, принимая очередной пакет данных.

– Когда начнётся бой, Билли?

– Бой уже идёт. Они уже в наружном периметре. С ними сражаются оптимизаторы. Сейчас все… Все ресурсы брошены на их воспроизведение… Поспешим отсюда, этот сектор будет оптимизироваться – станции нужны ресурсы.

– А мы?

– Взгляни на карту, нам поставлена задача перейти на новое место.

Головин легко вызвал карту – в кубитном видении это было просто, и увидел огромный многослойный сектор станции во всех подробностях. И это была лишь небольшая её часть.

– Ничего себе… – произнёс Марк, замечая, как на построенном маршруте появляются сверкающие точки.

– Мы должны остановить их продвижение, – сказал Билли, – за мной!

Едва они поднялись наверх, за ними тотчас обрушился и растворился без следа лестничный пролёт и перегородки.

Головин обернулся, но успел различить только лёгкую дымку, которая тотчас растаяла, оставляя большой объём пустого пространства размером с ангар.

Ощутив его интерес, стали загораться осветительные панели. Но тотчас погасли и исчезли совсем, едва Головин вернулся к маршруту.

Скоро он нагнал Билли, который остановился перед поворотом, за которым их уже поджидал противник.

Впрочем, выдвигаться дальше напарник не спешил.

Головин встал рядом, сжимая оружие. Он понимал, что дело серьёзное и за поворотом они столкнутся с чем-то неизведанным. И как это будет смотреться в кубитном видении?

– Давай, Билли, а то перегорим. Что-то я совсем тупею, – признался Головин. Страх в его новом состоянии проявлялся иначе.

– Хорошо, сейчас сначала выглянем, а потом…

Только они собрались выглянуть, из коридора на роликах выкатились два оптимизатора.

Головин повёл было оружием, но винтовка его не слушалась, а визир на маске не тронулся с места, потому что это были свои.

Оптимизаторы начали отстреливать гарпуны, которые громко хлопали, врезаясь во что-то дальше по коридору, а Билли с Головиным пока ещё оставались за углом, набираясь смелости.

Между тем станция уже торопила их. И поскольку заторможенный Билли не отзывался, канал открылся для Головина, и он сразу понял, что промедление катастрофично – противник быстро накапливается и скоро пройти его будет невозможно.

Ему открыли карту, и теперь он видел целые россыпи бриллиантовых точек в секторе станции.

– Ну что, готов? – спросил Билли.

– Давай уже! – ответил Головин, и они выскочили из-за угла.

Впереди замаячили какие-то силуэты, и Марк начал стрелять.

Визир оказался каким-то медлительным, должно быть, у управляющего центра было много работы, и за всем он не поспевал, поэтому заряды ушли впустую, а ответным огнём противник разнёс обоих оптимизаторов, и Головину с Билли досталось разлетевшимися обломками.

К счастью, рядом оказался ещё один переулок, в который они нырнули, и снова встали у стены, набираясь сил для следующего броска.

– Ты стрелял?! – крикнул Головин.

– Стрелял! Но не попал!

– Аналогично! Прицел плавает, а эти гады времени на прицеливание не дают!

– Не дают, – согласился Билли, – как ты думаешь, что это такое? Кто они?

– Не знаю. Я в этом шлеме как под таблетками. Торможу очень.

– Это чтобы мы не боялись. Я так думаю.

– Возможно. Но если мы не сможем нормально стрелять, нас здесь положат, и всё, – сказал Марк.

– Как думаешь, есть у нас шанс их перебить?

– У нас двоих – вряд ли, – качнул головой Марк. А потом снял шлем и бросил на пол.

– Ты чего?

– Ух ты! Как всё сразу ярко и чётко! – воскликнул Головин и встряхнул головой.

В этот момент послышались цокающие звуки, и по коридору справа от них появилось ещё одно звено оптимизаторов, которые выглядели куда более угрожающе.

Теперь это были стальные пехотинцы с парой опор для передвижения, автоматической пушкой «на плече» и набором прицельной аппаратуры. Головин попробовал снова направить на них винтовку, и теперь она двигалась, как он хотел. Оптимизаторы на его жест внимания не обратили и открыли беглый огонь из пушек по видимому им противнику.

С той стороны послышались разрывы снарядов, какой-то скрежет и визг, издаваемый, как показалось Марку, живыми существами. Впрочем, уверенности не было, поскольку без шлема и его искусственной реальности он опять испытывал волнение и ужас.

Грохот выстрелов, вспышки, скрежет и резкий запах топлива, на котором работали разгонные камеры автоматических пушек, – всё это напрочь отбивало желание идти в атаку.

– Ты зачем сбросил шлем?! – крикнул Билли.

– Я так лучше понимаю, что происходит, и винтовка двигается!