Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

Головин после услышанного несколько минут молчал, глядя перед собой в пространство. Потом глаза его ожили.

– Билли, давай, начинай меня учить, чтобы без еды сытым становиться. Припасов моих надолго не хватит, а к этому же нужно как-то заранее приспосабливаться.

– Это так, но, с другой стороны, я приспосабливался сразу, потому что никакой еды не было. Зато высокая мотивация. Так что можешь выбрать этот путь – съесть всё, что имеется, а уже потом с высоким стимулом заниматься без перерывов.

– Шутишь, да?

– Нет. Просто предлагаю варианты.

– Лучше я постепенно. Давай прямо сейчас, можно?

– Можно, давай сейчас.

И они начали. Билли, вспоминая свои наработки первых дней, передавал как мог свои ощущения на словах, а Головин, прикрыв глаза, пытался ощутить их.

Поначалу дело шло не очень хорошо, ощущения не давались и исчезали, едва проявившись, но примерно через час, когда Марк уже начал испытывать голод, ранняя методика Билли стала получать отклик.

Ещё через час Головин сдался и отобедал согласно своей традиции – целлюлозой, ферментами и витаминами. Потом он хотел бежать к «источнику», потому что сгущенная вода была на вкус совсем не годной, но Билли удержал его, заставив ещё немного поупражняться «на жажду».

– Пока жажда провоцирует тебя, самое время этой провокацией воспользоваться, – сказал он.

А потом они сходили на водопой, и Головин вволю напился. На обратном пути, всё ещё немного смущаясь, он справил нужду в безупречно чистом углу одного из помещений. Однако вскоре от всего этого не осталось и следа. И Головин подумал, что ему нужно время, чтобы привыкнуть к этому эффекту и перестать конфузиться.

Потом они легли спать, но «среди ночи» Билли неожиданно разбудил Головина.

– Что случилось? – спросил тот, приподнимаясь со своего расстеленного на полу матраса.

– Станции нужно проверить ещё какое-то количество программного кода.

– Прямо сейчас?

– Да, срочно.

Головин сел, рассеянно глядя по сторонам.

– Вот твои ботинки, Марк, поторопись, пожалуйста. Похоже, станция начинает волноваться.

– Станция и волноваться? – переспросил Головин и, усмехнувшись, стал обуваться.

– Правда-правда, там у неё какие-то срочные дела. Я даже заснуть толком не успел. Единственное, что я понял, она что-то заподозрила.

– Дурдом какой-то, – пробурчал Головин, надевая второй ботинок.

Всё ещё плохо соображая после сна, Марк торопливо шагал за Билли, отмечая, что ничего с прошлого раза в коридорах не изменилось – всё те же светлые стены, загорающиеся осветительные панели с адаптивным управлением и отсутствие каких-либо запахов.

А вот звуки были – дыхание самого Головина и звуки шагов.

В какой-то момент он подумал, что, возможно, всё это сон и скоро он проснётся в своей уютной комнате в усадьбе мистера Кейвена или даже у себя в общежитии.

На мгновение Головин задумался, где проснуться было бы предпочтительнее, но к какому-то выводу прийти не успел, Билли остановился и сказал:

– Садись, всё уже готово.

Головин огляделся. Они стояли в том самом углу, где находилась «панель управления», как обозначал её для себя Марк. Правда, теперь, в отличие от прошлого раза, она не была скрыта призрачной дымкой и все ее элементы, от мониторов до маленьких адаптивных огоньков, просматривались очень чётко, так, что в их реальности сомневаться не приходилось.

Едва Головин сел за терминал, на экране появилось его задание. Быстро пролистав его, Марк определил примерный объём – двести тысяч знаков. Причём знаки в этом коде значительно отличались от знаков прошлого кода. Мало того, Головин заметил, что некоторые из них были динамическими, то есть изменялись.

Одни – с частотой в несколько секунду, другие – через полминуты или больше. А когда он в третий раз делал предварительный прогон, то обнаружил, что существуют не только динамические знаки, но также целые строки.

Пришлось делать перерыв, потому что стоило ему сконцентрироваться на проверке динамических элементов программы, как его начинало мутить, а потом он даже стал испытывать приступы удушья.

– Ничего себе, ты мне подкинул! – покачал головой Марк, отодвигаясь на стуле от монитора.

– Тяжело?

– Да, я с таким ещё не сталкивался на работе.

– И что – не сможешь?

– Пока не знаю… – сказал Головин, массируя шею и всё же поглядывая на монитор. С одной стороны, задача была нелёгкой, но ему самому было интересно – сумеет ли он справиться с таким заданием.

– Послушай, Марк… Система управления станции, она как бы настаивает, чтобы ты попробовал ещё раз.

– Я попробую, я обязательно попробую. Не сразу – наскоком не получится. Что-то я уже там понял, если можно так это назвать. Ещё пару раз занырну, и уже потом, я думаю, появятся первые результаты.

– Давай, Марк, заныривай, система станции намекает на какие-то угрозы для станции, ну и для нас, разумеется.

– Ну, час-то у нас имеется?

– У нас имеется полчаса.

Головин взглянул на Билли, тот пожал плечами, как бы переадресовывая сказанное системе.

Вскоре Марк снова взялся за дело, но чем глубже он погружался, тем более заметный испытывал дискомфорт.

Время истекало, Билли огорчённо вздыхал, а Головин, едва передохнув, снова бросался в глубины неизвестных кодов, и, в конце концов, у него сформировался ответ.

Уже еле шевеля пальцами, он начал отмечать позиции с найденными ошибками, выражающимися в некорректном коде.

Их набралось с полсотни, после чего экран погас, а Головин поднялся и, не дожидаясь Билли, пошёл обратно – подальше от помещения с «панелью управления».

Ему казалось, что на расстоянии от рабочего места напряжение покинет его быстрее. И это помогло – когда примерно на половине пути Билли догнал его, Головин чувствовал себя почти в порядке.

– Слушай, ты же топаешь по маршруту сам, ни разу не сбившись! – заметил он. – Как ты ориентируешься?

– Наверное, как и ты. Видимо, станция как-то ориентирует нас.

Когда они вернулись в жилой угол, Головин сразу упал на матрас и уснул. Он и так-то недоспал в эту «ночь», а ещё эта новая работа. Поэтому провалился сразу и спал так долго, что, когда проснулся, не сразу понял, сколько времени он находится на станции.

Сейчас ему казалось, что целую вечность. Было такое ощущение, что всё ему здесь было привычно, он чувствовал себя как дома. Однако он ощущал голод, а значит, мудрости мысленного насыщения ещё не достиг, и, следовательно, он здесь пока новичок.

Билли рядом не было, и Головин достал из шкафа очередной паёк – целлюлозу, витамины, ферменты и калорийные наполнители.

Сгущённую воду решил не использовать, а сходить позже на тот источник с трубочкой. Там вода хоть и отдавала какими-то минералами, но всё же это была вода.