Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

Билли ведь рассказывал о том, как станция производила дополнительных роботов-оптимизаторов, когда выяснилось, что одной такой машине за жертвой не угнаться.

Когда до жилого угла оставались пара коротких проходов и один поворот, Головин вдруг почувствовал слабость и, не удержавшись, упал на колени. Перед глазами пронеслись какие-то неясные образы – алгебраические функции, обрывки тригонометрии, прикладная топология.

Он и думать забыл про все эти дисциплины – сдал контроль, отошёл от таблеток и к концу недели снова бодрый.

«Хорошо бы домой позвонить», – вдруг подумал он. Или нет, не подумал. Эта мысль прошла перед ним написанным текстом.

«Наверное, это сон», – придумал Головин хорошее оправдание. И эта надпись также проплыла перед ним. А затем опять какие-то интегралы, пределы, а потом замелькали и вовсе непонятные значки, но мгновение спустя после их появления до Марка, как ему казалось, доходил их смысл.

И как только он понимал очередное начертание, объём его тела, как будто увеличивался. Он чувствовал себя каким-то надувным шаром.

Пролетела строчка и – вжик! Ещё серия значков, и снова добавка.

«Я так скоро лопну!» – проплыла перед ним очередная подсказка.

Головин уже понимал, что всё это проделки станции и она, выбрав все возможные ресурсы для защиты от чего-то, предстоящего ей, теперь взялась за него и Билли как за последние непродвинутые активы, торопливо усовершенствуя их и тем самым повышая свои шансы выстоять.

Перед глазами сверкнула вспышка, и Головин огляделся, как будто видел всё впервые. Однако сознание быстро адаптировалось, и он стал понимать, где находится и кто он такой. Правда, мешал этот шум в ушах. Но едва он подумал об этом, шум прошёл, и Головин, поднявшись с пола, продолжил свой путь и вскоре оказался в жилом углу.

Он выглядел утомлённым.

– О, ты где был? – спросил его Билли, который уже не спал и сидел на кровати, свесив босые ноги.

– Ходил на водопой.

– Ты это так называешь?

– А как ещё? – уточнил Головин, садясь на стул.

– Я называю – горный источник.

– Тоже годится, – согласился Марк и откинулся на спинку стула.

– А сколько я спал?

– Часов пять.

– Неплохо. А ты чем занимался всё это время?

– Ходил к источнику, – ответил Головин, и ему показалось, что ещё недавно они вели подобный диалог, только слова были слегка переставлены и они с Билли играли противоположные роли.

Впрочем, если в другой раз он счёл бы это бредом, связанным с адаптацией на незнакомом месте, то теперь истолковал иначе: станция оптимизировала энергетические затраты и использовала уже имеющиеся клише. И это показалось ему разумным.

– И… Чего там, у водопоя?

– Не пойми что, – произнёс Головин и вздохнул, – пока шёл, накрыло каким-то апгрейдом. И теперь я чувствую себя очень много знающим. Но что именно я знаю нового – сказать не могу.

Они помолчали. Потом Билли нагнулся и взял с пола пару новых носков в магазинной упаковке. Разорвал её и стал надевать носки.

– Красивый цвет, – заметил Головин.

– «Галатея». Я его сам придумал.

– Ты чувствуешь в себе какие-то изменения?

– Чувствую. Но я к этому привык. Я каждый день чувствовал в себе изменения, это такая местная специфика.

Надев носки, Билли обулся в пару новеньких кроссовок. А ещё на нём был спортивный костюм, хотя когда Головин уходил, он оставлял Билли в его уже привычной пижаме.

– Это ты сам надумал себе такой костюм и кроссовки?

– Нет, это станция. Это приготовления, друг мой.

– Да, понимаю. А я теперь вижу в кубитных координатах.

– Замечательно. Я тоже.

Билли поднялся и, потопав ногами, обутыми в новую обувь, удовлетворённо кивнул.

– Я тебя уже спрашивал про пулемёт? – спросил он.

– Спрашивал.

– А ты что?

– Я ответил.

– Значит, порядок.

Билли прошёлся по помещению, оценивая свои обновки, время от времени поглядывая в зеркало, которого Головин не видел, но знал, что оно есть. Просто машина экономила ресурс, давая ему лишь знание об этом зеркале, но опуская формирование визуального образа.

– Ты видишь карту, Марк? – спросил Билли, борода которого была укорочена до размера «шотландки».

– Какую ещё карту? – удивлённо спросил Головин и тут же увидел эту карту в кубитной системе. Это был кошмар. В середине находилась их станция, выглядевшая как цилиндр с расходящимися лучами транспортных коридоров, а к ней со всех сторон проявляли намерение выдвинуться около трёх сотен объектов.

Они не только намеревались, их намерение выглядело очень агрессивно.

Головин видел то, чего ещё не было – события, которые только должны были случиться.

Уже через полчаса Билли и Марк спускались по узкой лестнице на какой-то неизвестный сектор, о котором не знал даже Билли.

Головин ожидал, что спуск закончится какими-то новыми помещениями или подвалами с разной начинкой, вроде магистральных труб, теплообменников или ещё какого оборудования, однако окончанием их путешествия оказалась узкая площадка со шкафом витринного типа, в котором было всего два раздела – вещевой и оружейный.

В вещевом – их ждала пара жилетов с защитными пластинами, два шлема с закрытым забралом и перчатки – типа краг, с широкими раструбами.

В оружейном – две оружейные единицы, похожие на винтовки, с массивными магазинами, но без прицельных устройств.

Едва взглянув на них, Головин в своём сознании тотчас понял схему оружия и даже успел прочитать какие-то пояснительные надписи. Прицеливаться следовало с помощью визира, размещавшегося на обратной стороне забрала шлема.

Вид визира по умолчанию был в виде перекрестия, однако из архива можно было выбрать другой вид метки.

Едва Марку подумалось задаться вопросом, насколько хватит боезапаса, как пришло понимание – боезапас бесконечен, но в рамках предстоящей схватки.

Осознав полученную информацию, Головин испытал знакомое чувство страха. Однако сейчас оно не довлело над ним, не парализовало его волю, не учащало дыхание и не вызывало потоотделения.

Просто чувство лёгкого беспокойства, как повод для обострения внимания.

Защитный жилет сел как влитой и оказался в меру тяжёлым.

– Это из-за динодиевых батарей. Они должны поглощать динамические нагрузки, – пояснил Билли, хотя Головин его ни о чём не спрашивал.

Когда Марк взял в руки оружие, он ничего не почувствовал – как будто винтовка не имела веса. Однако она была прочной, он даже потряс её, полагая, что ему её невесомость лишь показалась.

– Нужно надеть шлем, – сказал ему Билли, и Головин понял, что с ним станции общаться проще. Или же она снова экономит, выбирая лишь один из каналов передачи информации.