Сергей Нуртазин - Уничтожить Бессмертного [litres]

– Дружинушка! Жив! – раздался девичий голос, и в тот же момент Атея прильнула к нему, горячие поцелуи покрыли его лицо.

Дружина смутился:

– Почто здесь ты, Атеюшка, я же велел тебе о Лешко побеспокоиться.

– Жив лесовик твой, здоров, на ноги встал.

– Ну, коли на ноги встал, надобно к нему Олега отнести. Ошеломили гунманы его камнем. Добро, шелом у него крепкий, варяга Рюрика дар. Ничего, придет день, тогда поглядим, чья сила переможет. – Богатырь погрозил пудовым кулаком стоящим на стенах гунманам.

– А ты, Лешко, у нас, оказывается, не только конокрад, но и медвежатник.

Олег хитро подмигнул Дружине и подбросил в очаг полено, которое тут же начали лизать хищные языки пламени. Осенние ночи становились прохладными, и поэтому приходилось отапливать помещение, в котором расположились друзья в расширенном составе, теперь к ним прибавились Атея и Манас.

Лешко насупился:

– Не смей меня конокрадом обзывать! Вот ошеломлю тебя другой разок, коли тебе от гунманов мало досталось. И на медведя мне, лесовику, незачем ходить.

– Медвежатник – это по фене, то бишь на воровском лексиконе, значит специалист по вскрытию сейфов и замков, хитро сработанных. Эх, темнота… – вздохнул Олег и обратился к Кашинскому: – Профессор, вы не обратили внимания, что после посещения дольмена способности Лешко с каждым разом усиливаются?

Профессор в знак согласия вяло мотнул головой. Воронов снова повернулся к лесовику:

– Слушай, Лешко, а может, ты при помощи этой своей внутренней силы камешек нам от входа откатишь?

– Камень мертвый, дерево живое. Не одолеть.

– Понятно. Какие будут предложения?

Воронов с видом председательствующего обвел взглядом присутствующих.

Первым отозвался Кашинский:

– Предлагаю использовать законы физики, один из которых гласит, что при нагревании тело расширяется, а при охлаждении уменьшается.

– То есть вы хотите сказать, что если камень нагреть, а затем охладить… – заинтересованно начал Никита.

– Структура его изменится, и он потеряет свою прочность, а уж тогда можно будет использовать пушку или на крайний случай ваш бластер.

Жиховин предложение профессора отверг:

– К сожалению, из этого ничего не выйдет.

– Почему? – удивленно спросил Кашинский.

– Потому что при приближении к входу мы будем атакованы сверху. Даже если нам и удастся поджечь костер, он будет тут же затушен, благо воды у них хватает, ведь ручей течет с плато.

– Я тут вот что подумал. – Олег сделал задумчивое лицо, почесал затылок. – Окружность каменного шара чуть меньше окружности тоннеля, а окружность входа чуть меньше окружности шара, и если разбить пушкой или бластером боковины и верхнюю часть входа, то можно выкатить шар наружу, если он не выкатится сам по наклонной плоскости.

Никита размышлял не более минуты:

– Что ж, можно попробовать. Готовь людей и все, что для этого понадобится.

Пушечный выстрел разбудил полуночную тишину и защитников замка. Гунманы кинулись к стенам и выходу из пещеры. Желая осветить прилегающую к замку территорию, они сбросили вниз факелы, но славян не обнаружили, лишь орудие било и било по входу. Осажденные посмеивались над глупыми лесными жителями, которые пытались разрушить каменную громаду из особо крепкой горной породы, успокоились, а славяне все продолжали обстреливать вход, теперь к орудию присоединился красный луч. Не прошло и пяти минут, как шар дрогнул и медленно покатился в сторону осаждающих, но не успел он прокатиться и трех метров, как был остановлен при помощи огромного бревна, раздобытого степняками Манаса. Обтекая камень-убийцу, славянские воины бурным потоком хлынули в пещеру. Сломив сопротивление высланного им навстречу немногочисленного гунманского отряда, они оказались у выхода во двор замка. Проникнуть внутрь им не удалось. Огонь рикколлийской пушки и бластера-меча Хкош-ин-ин-мэя остановил их, к тому же вследствие обстрела выход оказался завален обвалившимися каменными глыбами. Никита отдал приказ о разборке завала и собрал совет, на котором было решено попытаться атаковать башню Кощея следующей ночью. Для этого был разработан план захвата вражеского логова.

Следующий день, ветреный и пасмурный, прошел в томительном ожидании. Прохладный вечер сменила холодная ночь. Никита ждал. Ближе к полуночи Манас доложил, что завал почти разобран, его воинов и гунманов разделяет лишь полуметровая стена из камня, которую они готовы разрушить в любую минуту.

– Жди сигнала, Манас. – Жиховин обратился к Воронову: – Олег, как ветер?

– Попутный. Мы можем действовать.

– В таком случае начинаем! Давай на гору, я к Скороходу.

Луна прорвалась на миг сквозь обложные тучи, ее свет выхватил летящее в ночном небе крылатое двугорбое существо. Его серая тень, распластавшись по земле, скользила в сторону замка, за ней неотступно следовало четыре похожих меньшего размера. Существо быстро приближалось к центральной башне замка, основной цитадели обороны Хкош-ин-ин-мэя. Один из горбов крылатого создания зашевелился. Им оказался лейтенант СБВ Жиховин. Он сидел на спине Мотяни позади управляющего птеродактилем Скорохода. Никита повернулся, посмотрел на ближайшую к замку гору. Зоркий глаз разведчика сумел различить в темноте, как с ее вершины отделились пять таинственных летунов. Дельтапланы Воронова, а это были они, ведомые им самим, Дружиной, Атеей и двумя воинами, снижались, планируя в направлении внешних стен замка.

«Молодец, Олег, действует как по часам!» – подумал Жиховин.

Перерубив мечом веревки, при помощи которых птеродактиль транспортировал непилотируемые дельтапланы, он крикнул:

– Скороход, пора! Уводи Мотяню!

Птеродактиль ловко увильнул от сгустка плазмы, выпущенной пушкой Кощея, и резко спикировал вниз. Автоматическое самоуправляемое орудие рикколлийцев потеряло цель, переключилось на парившие рядом дельтапланы. Вскоре изобретения Воронова, изготовленные им не без помощи профессора Кашинского, были сожжены голубым инопланетным огнем. Искусственный интеллект инопланетного орудия-полуробота увлекся уничтожением легко поражаемых целей и упустил главного противника, который не заставил себя долго ждать.

Мотяня неожиданно вынырнул позади орудия. Орудие просканировало объект, начало быстро поворачиваться, но реакция Жиховина оказалась на порядок выше. Никита, с мечом в одной руке и подаренным Святогором экс-бластером в другой, спрыгнул на поверхность рикколлийского корабля и выстрелил. Красная стрела впилась в тело инопланетного монстра. Грозное орудие превратилось в груду расплавленного металла. Никита уловил гортанный звук рога, он доносился снизу и означал, что команда Воронова высадилась на стену у входа во внутренний двор, чем обеспечила беспрепятственное проникновение в замок основного войска. Жиховин подбежал к люку. Это были ворота, ведущие в святая святых инопланетного пришельца, но они оказались закрытыми. Теперь Никита осознал свою ошибку: