Марк М Одер - Конец Антропоцена [publisher: SelfPub]

Арина резко села и замолчала, уставившись вниз, на свои ноги.

В помещении воцарилась тишина. Присутствующие осторожно переглядывались. Никто не мог понять, как женщина могла позволить себе орать на офицеров.

– И я не баба, я в первую очередь человек. Запомните это! Если не хватает мозгов запомнить – записывайте! Могу даже повторить, – сказала Арина и закрыла глаза.

Потом вдруг она встрепенулась, как от удара током, и быстро и немного сбивчиво начала говорить:

– А еще мы долго не могли убить противника полностью. Я не знаю, под каким веществом находились эти люди, но они действовали механически, что ли. У некоторых были оторваны те или иные конечности, но они как будто этого не замечали. В сохранившихся файлах есть на последних двух часах такие люди. Посмотрите. Вы поймете, о чем я говорю.

В этот момент вскочил секретарь и затараторил, обращаясь к Арине:

– Мы и так понимаем, что вы говорите бред!

Арина уже не слушала его. Силы быстро покидали ее.

В этот момент Бейдер встал и подошел вплотную к Подлицкому:

– Господин Подлицкий, кажется, вы должны были задавать вопросы позже, но вы их сейчас не задаете, а вступаете в дискуссию с моим солдатом. Я предлагаю вам успокоиться. Более того, я предлагаю на сегодня закончить опрос. Надо все же к своим солдатам относится по-человечески.

– Как это – закончить? Мы только начали! Мы не расспросили о психическом состоянии Смирнова! О поведении во время боя остальных офицеров! О том, кто из роты и где располагался во время боя. О…

Закончить Подлицкий не успел, потому что послышался грохот от упавшего на пол тела. Они оба одновременно обернулись и увидели Арину, свалившуюся со стула. В местах ранений расплылись багровые пятна крови. Бейдер подбежал и потрогал пульс Арины. Позвав медиков, Бейдер отправил Арину в медицинский бокс, объявив, что та потеряла сознание. Хотя он прекрасно понял, что измученная, уставшая Арина просто-напросто заснула.

В это же самое время Арине снилось, что она упала на мягкий, пушистый ковер. А дальше никакие сновидения ее больше не посещали.

С момента возвращения Арины уже прошло две недели. Все это время Арина находилась вне досягаемости обычных военных. И все ее общение сводилось к разговорам с врачами, психиатрами и к ежедневной полуторачасовой беседе с генерал-майором Бейдером. К чести генерал-майора можно было отметить, что приходить беседовать он начал только на четвертый день пребывания Арины в медицинском боксе. И никого, кроме него, к ней не допускали. Это был приказ самого генерал-майора.

Беседовал он с ней мягко, спокойно и уважительно. Арина все время пыталась найти где-то подвох и не могла, хотя она боялась и допускала мысль, что вот-вот ее переведут в какую-нибудь тюрьму для военных преступников. Но на четырнадцатый день Бейдер как бы невзначай предвосхитил ее вопросы о возможном трибунале.

Он появился, как всегда, ровно в одиннадцать утра. Каждый день он приходил в это время – ни минутой позже, ни минутой раньше. Ровно в одиннадцать ноль-ноль. Все было рассчитано до секунды. Вот и в этот день никаких сюрпризов со временем Бейдер не допустил.

– Доброе утро, Арина! Как спалось? Как ваше самочувствие? – спросил участливо Бейдер.

Участие и беспокойство по поводу Арининого состояния были у него абсолютно искренними. Арина это хорошо видела и была ему очень за это благодарна. Как и была благодарна за то, что в тот злополучный день он приказал отнести ее в бокс. А потом приказал врачам поставить диагноз: острое нервное истощение. И распорядился не пускать к ней никого до полного выздоровления и соответствующего приказа от него.

Это позволило Арине действительно по-настоящему прийти в себя, залечить физические раны, успокоиться, собрать свои нервы в кулак, да просто собраться с мыслями после всего пережитого и увиденного. А когда Арина немного начала приходить в себя, Бейдер начал проводить свои короткие, но при этом мягкие беседы. Арина понимала, что это тоже своего рода допрос. Но отвечать ему была совершенно не против. Вместе они разбирали все детали, которые смогла вспомнить Арина. Составили детальные схемы произошедшего с ротой. И вот уже второй день подряд Бейдер приходил с ноутбуком, на котором давал просматривать некоторые моменты видеозаписей и записывал мнение Арины.

В этот день было что-то не совсем обычное в его визите. Бейдер появился немного хмурым и чем-то озадаченным. Но при этом он оставался все таким же галантным и участливым. Арина посмотрела на него и подумала, что его будущей жене невероятно повезет.

Отогнав от себя мысли о том, что ей приятно общество генерал-майора, Арина задумалась над тем, почему же именно сегодня он такой угрюмый. Они смотрели предпоследние кадры, которые Арина уже видела раньше. Те самые кадры, на которых противники пытались забраться на гору, при этом у одного не было половины лица, а у другого – руки и ноги. Они пытались разобрать ситуацию покадрово, но им постоянно мешали подчиненные Бейдера, которые то и дело просили медицинский персонал подозвать генерал-майора.

В конце концов Бейдер присел на край кровати, на котором сидела Арина с ноутбуком и произнес:

– Очень жаль, но сегодня у нас не получится разобрать этот материал. Собственно, это уже и не нужно. Все раскадровки готовы, мы воспроизвели ситуацию, случившуюся там. И на девяносто процентов я уверен в том, что, во-первых, у нас здесь завелся «крот», а во-вторых, что у врагов имеется аналог нашего биологического оружия «Осовец».

Арина нахмурила брови. «Осовец»… Что-то очень знакомое.

Ее попытки вспомнить прервал Бейдер:

– Не напрягайтесь, чтобы вспомнить. Это знаменитая «Атака мертвецов». Русская опорная крепость близ местечка Осовец. Три попытки штурма с сентября 1914 по июль 1915. Третья атака, точнее контратака наших бойцов, и будет названа «Атакой мертвецов». После атаки газовой смесью хлора и брома немцы посчитали, что никого из защитников крепости уже нет в живых, и двинулись в наступление. А когда они подошли ближе к крепости, они увидели, что навстречу им идут остатки защитников крепости. Наши солдаты, кашляя от химических ожогов легких, с зеленой кожей, окровавленные, с лицами, перемотанными тряпками, и багровыми глазами, умирая, двинулись на врага. И враг решил, что на них идут восставшие из мертвых русские. Это привело немцев в такой неописуемый ужас, что они обратились в бегство. Но это история, а нам сейчас важно другое. Дело в том, что само название крепости помнят не все. Изначально «Атакой мертвецов» и хотели назвать биологическое оружие. Но назвали «Осовец-1», потому что опомнились и поняли, что это же совершенно секретная разработка запрещенного оружия. Думаю, то, что мы наблюдаем здесь, – и он жестом показал на стоп-кадр на экране ноутбука, – это аналог «Осовца» или же что-то очень похожее. Проблема в том, что наше оружие недоработано, практически не протестировано и имеет массу побочных эффектов. Я бы сказал, что побочные эффекты ужасающие.