Владимир Шорохов - Проект «Амброзия»

– Да, Дайон, верно, вы… – он на секунду остановился, – вы пострадали, сильно пострадали, ваше тело…

– Что с ним? – уж как-то спокойно спросил Дайон.

– Оно… оно мертво… – От этого слова у Дайона свело в животе, и он весь похолодел.

– Но как же?.. – Прошептал он.

– Мы не смогли его восстановить, не смогли сохранить целостность тела, оно погибло. Примите как есть…

– Док, док…

– Да, Дайон?

– Я умер? – это был логический вопрос.

– И да и нет…

– Но как же тогда я с вами разговариваю?

– Дайон, можно я все вам расскажу?

– Да, – растеряно ответил он, а у самого в голове вертелись вопросы.

– Вы погибли в той катастрофе. Это было ужасно, но ваше тело боролось и еще некоторое время жило. Сейчас мы в лаборатории памяти, что располагается в окрестности Женевы.

– Памяти?..

– Да, верно, вы здесь и нам удалось скопировать вашу память, в той аварии ваш мозг чудом не пострадал, нам удалось сохранить ваши воспоминания.

– Постойте, док, – Дайон лихорадочно думал, искал логическое объяснение происшедшему. – Хотите сказать, что я умер, и вы скопировали мою память?

– Да, – был короткий ответ. – Но это был единственный возможный вариант сохранить вас.

– Я умер… – Обреченно протянул он, – умер…

– Нет, нет, кузнечик, ты живой, – в разговор вступила его сестренка.

– Но как?

– Можно, Дайон, я закончу, – ответа не последовало. – Да, мы скопировали вашу память, и она была помещена в новый процессор Айн. Это уникальная технология, которая позволяет не просто хранить воспоминания, но и запустить процесс активации вашего сознания. Именно поэтому вы сейчас можете с нами разговаривать, мыслить, вы действительно живой…

– Живой?.. – Как-то безвольно спросил он.

– Да, кузнечик, ты живой, я это точно знаю. – Сестренка плакала, она хоть и была старше его, но он всегда ее защищал. – Живой, живой, – несколько раз повторила она.

– Живой, – тихо произнес Дайон.

– Теперь ваши воспоминания и ваше сознание едины, да, у вас нет тела, нет возможности двигаться, дышать, но вы можете продолжить мыслить, ведь это и есть жизнь…

Док еще много чего говорил, но Дайон его уже не слышал. Живой? Какой живой? Без тела, без рук и ног, он не может улыбнуться, не сможет сесть за руль, позавтракать, выпить свой любимый кофе. Кто он такой? Лабораторная крыса, над которой будут проводить эксперименты? Вся его жизнь – это движение, а теперь он инвалид, пожизненный инвалид? А может он все же умер и уже в раю? А может в коме и в голове бродят кошмарные фантазии? Почему он не может пошевелиться, почему не чувствует рук и ног? Почему не больно, если говорят, что попал в аварию?

– Почему?! Почему?! – вдруг не выдержав, закричал Дайон. – Почему я, почему?

– Дайон…

– Братишка…

– Успокойтесь, я все…

– Кузнечик…

– Почему я! Почему? – надрывался голос в динамике, разрывая сознание тех, кто находился в лаборатории. – Почему?!

Это был уже не первый эксперимент по пересадке и активации сознания человека, и все они кончались провалом. Сперва все шло хорошо. Активность нового мозга давала обнадеживающие результаты, но сознание выворачивалось, цеплялось за прошлое. Шли воспоминания потерянного: деньги, власть, женщины и вино, наслаждения от того, что плывёшь в воде, от того, что занимаешься сексом. Они как вирус поглощали сознание, и зацикленность приводила к поломкам.

Иногда удавалось спасти пациента. Он не овощ, он мыслил и прекрасно понимал, что теперь часть большого эксперимента. Что он всего лишь компьютерный ящик, который могут просто взять и выключить. Да и что ему делать, что? Что? Именно «что» и давало окончательный сбой и все сыпалось. Сознание зацикливалось, превращаясь либо в сумасшедшего, либо просто требовало его отключить.

Но не все так плохо, были и положительные результаты. Некоторые сразу принимали с достоинством свое новое положение и с благодарностью говорили слово «спасибо». И тогда эксперимент продолжался. Новое сознание продолжало не существовать, а жить. Чтобы дубликат осознавал смысл, он должен работать, отдыхать и развлекаться. Его жизнь мало чем отличалась от прошлого, ну разве что нельзя было встать и пойти гулять. Сознание работало. Если в прошлом дубликат читал лекции, то продолжал это делать и дальше, ставить зачеты и выслушивать доклады студентов. Если был творческой личностью, композитором, то подключались программы, позволяющие писать ноты и слушать то, что получается. Если сознание принадлежало человеку, которому требовалось ранее тело, то старались подобрать новую работу.

Сознание должно действовать, оно не может простаивать, его мысленный процесс не должен останавливаться. И поэтому распорядок дня был прописан до минут. Развлечение: музыка, книги, кино, хобби, а потом отдых – сон. Странно звучит, зачем искусственным нейронам спать, зачем вообще погружаться в состояние транса и покоя, ведь нет тела, можно и круглые сутки работать. Но было решено, что клон – не программа, это личность, а у человека есть прошлое, и оно дает ему уверенность в своем существовании. Вот и клон должен жить как прежде.

И они жили, творили, помогали своим спасителям. Некоторые становились частью команды, а некоторые неуклонно отрицали свое существования, принимая себя как часть компьютерного кода, и тогда появлялся конфликт. Он был неизбежен, трудно согласиться, что ты мысль в ящике. Клоны думали, что их используют, эксплуатируют, что их тело в реальности живо и нормально продолжает дальше жить. Что специально создали копию сознания и теперь его эксплуатируют, сделали рабом. И они наотрез отказывались сотрудничать.

Был прорыв, но был и тупик, из которого еще надо найти выход.

– Согласно принятому решению суда, сознание Дайон подлежит отключению. Вы согласны? – Судья в парике стоял в лаборатории и как-то странно смотрел на огромный куб с несколькими мониторами.

– Да, – был тихий ответ из динамика.

– Решение суда не подлежит пересмотру.

– Дайон, может, вы передумаете? – док еще хотел верить, что можно исправить.

– Нет. Отключайте.

Судья кивнул и сам лично нажал на кнопку Enter. Мониторы погасли.

Мозг – это загадочная мощная вещь, которую по недоразумению мы почему-то называем «мой мозг». Для этого у нас нет абсолютно никаких оснований: кто чей – это отдельный вопрос.

Черниговская Т.

– Назовите HR-стратегии управления персоналом?

Женщина удивленно посмотрела на того, кто задал ей, казалось, совершенно нелепый вопрос.

– Не знаю, – призналась она.

– Я подскажу. Первое – подборка персонала, второе… – женщина молчала, – адаптация персонала, третье… – мужчина, что задавал вопросы, опять остановился, внимательно посмотрел на женщину и продолжил, – оплата труда. Может, что-то вспомните и продолжите?