Дэн Абнетт - Прямое серебро

— Мой господин?

— Имперский генерал… Ванвойц, так, кажется, его зовут… ему нужна власть и пространство, чтобы скоординировать свои силы. Ему и его старшим командирам нужен посредник, кто-то, кто сможет помочь акклиматизировать их и эффективно включить в нашу военную конъюнктуру. Я доверяю Вам, Голке, и хочу, чтобы Вы исполнили эту роль.

— Посредника?

— Именно так. Связывая наши силы с силами наших освободителей. Думаю, Вы достаточно тактичны. Объективны. Вы образованный человек. И Вы заслуживаете достойной работы, оставив бремя верховного командования.

— Я… я считаю это большая удача, милорд. Но… кто займет моё место?

— Должность главнокомандующего? Я отдал это место Линтор-Сьюку. Он энергичный и подающий большие надежды мужчина. Своим энтузиазмом он вдохновит нашу армию.

— А этот имперский генерал… он должен будет отчитываться перед Линтор-Сьюком?

— Разумеется, должен! — фыркнул Сезар. — Пускай Имперская гвардия и прибыла, чтобы мы, наконец, выбрались из окопов, но это всё ещё наша война. Айэксегари сохранит за собой верховное командование. Пойдёмте…

Верховный сезар положил руку на плечо графа Голке и повёл его к столу с коктейлями в соседней комнате.

— Давайте же познакомимся с этими имперскими спасителями, которых нам послали. Позвольте им оценить Вас. А ещё Вы можете поздравить Линтор-Сьюка, пока занимаете должность.

— Сгораю от нетерпения, мой господин.

Они высаживались с громадных карриеров на густо заросшие зеленью лужайки неподалёку от места, которое, как им сказали, называлось Брюнсгатте. Сквозь лиственный лес и невысокие крыши внешних кварталов вдалеке виднелся город. Несколько раз в то утро принимался дождь, но теперь день был тёплым, ясным и напоминал весенний.

С площадок тут же увозилось всё: пехота, вооружение, боеприпасы, оснащение, даже стихийные толпы гражданских, которые следовали за войсками. Колонны больших грузовиков с грязными бортами раскачиваясь ползли по зарослям травы, чтобы собрать всех и вся и отвезти к железнодорожной станции. В двух километрах, над лесом, в воздухе были видны десантные корабли Крассианского Шестого полка, летящие к своим точкам сборки.

Рядовой Каффран из Танитского Первого-и-Единственного медленно брёл из зоны высадки, где трава была примята реактивными струями. Он остановился у живой изгороди, глядя на лесную полосу. Ему уже, вроде как, нравилось это место. Здесь были деревья. Была зелень.

Каффрану, который носил имя Дермон, было двадцать четыре стандартных года. Он был невысокого роста, но хорошо сложён, с татуировкой синего дракона на виске. Он родился и вырос на Танит, лесном мире, которого больше не существовало. Каффран был солдатом имперской гвардии – чертовски эффективным, если верить записям в его досье.

На нём была стандартная форма солдата Танит: черные ботинки с перекрёстной шнуровкой, чёрные солдатские брюки и китель поверх стандартного нательного комплекта. Форма была оснащена ремнями, на которых висели подсумки, пухлый вещмешок, и легкий матово-серый бронежилет. Тесный чёрный керамитовый шлем с пряжкой свисал с поясного ремня рядом с боевым ножом. На вороте виднелись петлички с черепом и кинжалами «Первого Танитского», а на плечах был накинут камуфляжный плащ, фирменный знак солдат полка, именовавшихся «Призраками».

За спиной висел тяжёлый рюкзак. Его стандартный лазган Марк III, с прикладом и цевьём из налового дерева, какие были у всех винтовок танитского производства, висел на фейлоновом ремне через плечо.

Каффран чувствовал в воздухе аромат дождя и буковых орешков, влажный запах лесной подстилки. Всего на секунду запах показался ему невыносимо знакомым. Его сердце заколотилось, стараясь совладать с этим чувством.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что его не потеряли, но, похоже, полк и так задерживался с погрузкой в транспорт. Двигатели работали на холостом ходу, ворча, и время от времени колёса буксовали в грязной траве, которую конвой быстро превратил в липкое месиво. Местные военные обозначили точки сбора на лужайках металлическими кольями для палаток и шпагатом, но, как и следовало ожидать, немногие танитцы оставались в их пределах. Некоторые сели на траву. Другие побросали свои рюкзаки и принялись гонять мяч.

Стюарды в длинных коричневых шинелях торопливо выкрикивали инструкции, направляя грузовики, и пытались собрать гвардейцев вместе, словно те были разбежавшимися курами.

В конце изгороди Каффран нашёл вымощенную кирпичом тропу, которая вела к аллее деревьев с серой корой. Он понял, что эти лужайки скорее всего были муниципальным парком, превращенным в импровизированную зону высадки.

Перед дорожкой стояли скамейки, и он сел на одну из них в сырой тени деревьев.

«Как мило», — подумал он. Конечно, местная флора не обладала величием лесов Танит, но всё же.

Ему было интересно, как там дела у Тоны. Она была его девушкой, хотя тоже была солдатом. Тона перебралась на другой кэрриер, потому что теперь они были в разных отрядах. Сержант Криид. Он до сих пор над этим посмеивался. Очередной "первый" среди "Первых-и-единственных".

Между деревьями вдоль аллей располагались большие гладкие кубы из белого камня. На каждом было выцветшее продолговатое пятно с той стороны, которая смотрела на дорогу. Каффрану задумался, что же это такое. Может быть, какая-то разновидность ориентиров.

Он услышал, как кто-то приближается к нему сзади, и обернулся. Это был комиссар Харк, политофицер полка. Каффран поспешно схватил свой рюкзак и встал, но Харк махнул ему рукой. Иногда Харк мог быть уставной скотиной, но только тогда, когда это имело значение, а сейчас в этом явно не было нужды. Он быстро прикоснулся к скамейке рукой в ​​перчатке и сел рядом с Каффраном, откинув полы своего плаща по сторонам, чтобы сесть нога на ногу.

— Всё это похоже на какой-то бардак, — сказал он, кивнув в сторону зоны высадки позади них. — Я не знаю. Около двадцати грузовиков набиты нашими людьми, которые просто сидят и пытаются покинуть парк. Неудивительно, что война здесь продолжается уже сорок лет. Они даже не могут организовать выезд с этого поля.

Каффран улыбнулся.

— Так что, — сказал Харк, — пока есть шанс подышать свежим воздухом. Это была хорошая идея.

— Я думал, меня ожидает выговор, — сказал Каффран.

Харк взглянул на него и поднял брови с выражением «как знать». Виктор Харк был крепким мужчиной, сильным, но весьма упитанным после долгих лет хорошей жизни. Его глаза были слегка прикрыты, а гладко выбритые щёки лоснились. Он снял свою комиссарскую фуражку и возился с подкладкой, обнажив густые стриженные чёрные волосы на черепе, который, как круглый наконечник пули, венчал его широкую шею.