Дэн Абнетт - Прямое серебро

Ларкин повернулся и в последний раз глянул во двор сквозь прицел. Куу смотрел прямо на них.

Лайжа Куу видел нацеленную на него винтовку.

И улыбался.

Бростин и Каффран наконец оттеснили последних солдат Кровавого Пакта с левого фланга дома.

Фейгор и Гутес продолжали палить в сторону стены, и Фейгор подстрелил ещё одного.

Затем нападавшие затихли.

Призраки ждали. Контактов не было. Никаких звуков тоже. Дождь усилился, смывая со двора следы крови Рерваля.

— Отходим, — наконец объявил Фейгор. — Они вернутся, — добавил Каффран.

— Приляг, — посоветовала ему Мюрил.

— Голова просто раскалывается.

— Куу здорово приложил тебя той сковородкой, Ларкс. Я волнуюсь.

Ларкин лёг на грязный матрас в комнате наверху. — Это не то. Мои головные боли. Реально сильные. Они у меня всегда были.

— Как бы то ни было, — сказала Мюрил. — Я думаю, дело в травме. Куу тебя серьёзно ранил. Не хочу пугать тебя, Хлейн, но на это стоит обратить внимание. Ради всего святого, я бы хотела, чтобы Курт или Дорден оказались здесь.

Ларкин уже отключился. Водянистая кровь пропитывала матрас у него под головой.

— Гак, — пробормотала Мюрил. — Тебе реально нужен врач, да побыстрее…

Она замерла. Она слышала, как Фейгор и другие внизу ремонтируют оборону и перезаряжают оружие перед следующей волной.

Но и перед домом послышался какой-то шум.

Она взяла лазган и вышла в коридор. Еще один слабый звук, движение на крыльце.

Она медленно спустилась по лестнице, вскинув винтовку.

У основания лестницы она развернулась и обнаружила, что целится в Куу. Тот подмигнул ей.

— Поосторожнее, девочка.

— Что ты здесь делаешь?

— Я что-то слышал впереди, — ответил он. Мюрил встала на стрёме, вновь вскинув лазган. — Давай-ка, проверь, что там, — сказала она.

— Откуда такая неприязнь? — спросил он.

— Ты знаешь почему, сволочь. А теперь – иди проверяй. — Куу подошёл к входной двери, Мюрил не упускала из виду каждый сантиметр его пути. Куу достал свой клинок и распахнул дверь.

Кинжал вылетел у него из руки, и долговязая фигура схватила его удушающим приёмом.

— Вы осознаёте, насколько легко было обойти вас отсюда? — спросил Мквеннер.

Огнедышащие, словно гигантские существа из старых мифов, монстры разлеглись перед ними.

Когда монстры взревели, земля содрогнулась, и воздух под давлением ударной волны стал горячим и едким. Вспышки света были необъятными, а от их яркости резало глаза, будто в ночи зажигались и гасли спустившиеся на землю звёзды. От рокота дребезжали зубы, кости и сама ваша суть.

Битва в коридоре для подвоза боеприпасов отняла семь минут, и окончилась в пользу Призраков. В противостоянии с батальоном шадикцев, который немного превосходил числом группу Гаунта, потери составили пять человек: четыре Призрака и один солдат из Банда Сезари, сопровождавший Голке. Превосходство в вооружении и, по мнению Гаунта, намного большее превосходство в боевых навыках обеспечили уничтожение порядка тридцати солдат неприятеля. Предвидя поражение, остальные отступили.

Несомненно, шадикские командиры теперь знали, что они имеют дело с диверсантами. Несмотря на то, что коридор явно указывал на расположение осадных орудий, Гаунт и Мколл повели команду восточнее, по грязному бездорожью пустошей.

Район был тёмным и холодным, вокруг во множестве встречались старые проволочные ограждения и кучи обломков.

Сорняки и колючие кусты заполонили свалки, образуя настоящие заросли вокруг расколотого рокрита старых ДОТов и между осями ржавых грузовиков. Это было старое поле битвы, покинутое много лет назад, по которому война прошла и оставила далеко позади. Теперь оно было просто мертвой зоной в тылу Республики.

Призраки бесшумно продвигались по тёмной местности, направляясь на север, навстречу титаническим выстрелам орудий. Они держали коридор доставки боеприпасов в поле зрения слева от себя и шли параллельно его курсу.

Должно быть, на их поиски уже отправлены войска. Гаунт был в этом уверен. Даже несмотря на необходимость отбить масштабное наступление, стянувшее к фронту всю живую силу шадикцев, вражеские командиры не оставили бы возможную диверсию в районе базирования их супер-пушек без внимания.

Трижды Призраки искали укрытия, когда разведчики предупреждали их о шадикских патрулях, шедших по коридору. Очередной внезапный бой на этом этапе Гаунту был совершенно не нужен. Лучше спрятаться, переждать и продолжить движение, когда опасность миновала.

Ночное небо было янтарным, из-за огромного кольца дыма, расходившегося от пушек. Иногда им удавалось заметить, как луна оранжевым полукругом выныривала из полос плотного выхлопа и скрывалась обратно.

Спустя почти три часа после выхода из туннеля, они подошли к гребню, с которого открывался вид на орудия.

Монстры.

Смотреть прямо на них было физически трудно. Последние сорок минут имперцы бродили по пустоши, которая казалась нереальной из-за могучих вспышек, озарявших чёрный горизонт. Они почти перестали обращать внимание на шум, свет и дрожь земли вокруг.

Другое дело – сами орудия. Сполохи огня лишали зрения, оставляя назойливые яркие пятна на обратной стороне век. Ударные волны походили на пощёчины. Казалось, что каждый могучий выстрел разрывает барабанные перепонки. Белтайн сообщил, что импульсы вырубили все вокс-устройства.

Лёжа на склоне у вершины хребта, Гаунт обдумывал свой следующий шаг. Остальная группа собралась у подножья. Он чувствовал нараставшее в душе разочарование. Они подошли так близко, вопреки всем ожиданиям, кроме его собственных, но теперь не могли преодолеть оставшуюся дистанцию.

Всё это напомнило Гаунту один из мифов, которые он читал в детстве, обучаясь в Схола Прогениум. Там говорилось о монстрах, которые были настолько ужасны, что одним лишь своим дыханием или взглядом ослепляли людей и обращали их в камень.

Он развернул свой информационный планшет и достал компас. На данный момент имелся хоть какой-то результат. Они выяснили точное местонахождение осадных орудий. Поскольку других вариантов не было, долг обязывал их доставить эту информацию в штаб. Причём, физически, потому что вокс накрылся.

Гаунт повернулся к Мколлу и сержантам, чтобы на языке жестов выходцев с Вергхаста сообщить им о намерении отступить и возвращаться. Но на полпути произошло кое-что действительно пугающее. Воцарилась тьма и тишина.

Конечно, то была не абсолютная тишина. Теперь стал слышен отдалённый шум яростного наступления. Полной темноты тоже не было: вокруг хватало фоновых огней.