Тимур Машуков - Гром над Тверью

Да уж, с больной задницей много не нагуляешь! Потянувшись к силе, я направил ее на поврежденное место, с радостью заметив, что боль стала затихать. Вскоре она совсем прошла.

«Я реально крут, парящий, говорящий и отчаянный осел» , – вспомнился мне Шрек.

Так в душ, завтрак и собираться. У меня еще свидание, а не все части тела еще к нему готовы.

Без десяти минут двенадцать я стоял перед усадьбой Осокиных и с нетерпением поглядывал на часы. Подозревая, что Ольга, как и все современные девушки, считает дурным тоном приходить на свидание вовремя, я решил запастись терпением. Но, то ли запасы были маленькие, то ли я такой нетерпеливый, но ожидание стало убивать меня задолго до назначенного времени. К моей радости, Ольга вышла через пять минут и, чмокнув меня в щеку, потащила за собой.

– Оль, я, признаться, новенький в этом городе, и куда можно сходить с девушкой на свидание – совершенно не представляю. Может, ты куда-то хочешь? Мне ведь, собственно, все равно куда, лишь бы с тобой…

– Я почему-то так и подумала, – улыбнулась она. – Погуляем по набережной, посидим в кафешке, сходим в кино. Как тебе такой план?

– Замечательно, я бы лучше не придумал! Веди меня, моя королева, и я, как верный рыцарь, буду тебя сопровождать везде, куда пожелаешь.

Наградой мне был довольный смех Оли и поцелуй в щеку.

Мы гуляли целый день. Ольга с энтузиазмом рассказывала про столичную жизнь, про академию, какие там хорошие учатся ребята, что в академию даже из других стран приезжают студенты по обмену. Что она уже заседает в студенческом совете, и ее даже выдвинули на пост председателя. Но голосование будет в сентябре, и она бы очень хотела одержать победу. Энергия из нее так и била.

Потом мы пошли в кино и целовались весь сеанс. Моя попытка распустить руки привела к весьма чувствительному укусу за губу, и больше вольностей я себе не позволял. После кино я уже лихорадочно размышлял, куда бы затащить Ольгу чтобы ее потискать, но меня ждал очередной облом. Возле нас, преградив дорогу, остановилась машина с гербами.

– Это наш герб, – встревожено сказала Ольга. – Что-то случилось!

– Ольга Николаевна, ваш отец требует, чтобы вы незамедлительно вернулись в Москву, – почтительно произнес водитель.

– Но зачем? Я не хочу!! Да что случилось-то?

– Я не знаю, у меня распоряжение князя. Пожалуйста, садитесь в машину, дорога длинная, хотелось бы успеть до темноты.

– Сереж, я…

– Езжай, солнце, вдруг действительно что-то серьезное. Позвони мне сразу, как доедешь, чтобы я не переживал. Будем надеяться, что все будет хорошо.

Ольга быстро села в машину и уехала, а я остался смотреть ей вслед, думая, что все хорошее почему-то всегда быстро кончается.

Поздней ночью меня разбудил телефонный звонок от Ольги.

– Это все Сава, сволочь, позвонил моему отцу, наплел про тебя с три короба, и он запретил мне с тобой общаться, – плакала она в трубку. – Прости, Сереж, ты не маг, у нас нет с тобой будущего, видимо, не судьба. Не злись на меня, не ищи и не звони. Прощай, – и, не дав мне промолвить и слова, бросила трубку.

Слушая короткие гудки, я почувствовал, как гнев переполняет меня. Заметавшись по комнате, я не понимал, куда себя деть и к кому бежать.

– Сава, с-с-сука, убью гада! – от злости у меня по рукам поползли молнии, и в комнате явно запахло озоном.

– Тварь тупая, не смирился, гад!!! Ну, ничего, будет день и будет пища. Из тебя! Для ворон!

Усилием воли я подавил гнев. Завтра, все буду решать завтра. И с этими тревожными мыслями я забылся беспокойным сном.

Утром я встал совершенно разбитым. Мысли все время возвращались к Ольге. И, как я не пытался себя убедить, что – ну уехала и уехала, как пришла так и ушла, плюнь на нее, у тебя их сотня будет – ни черта не помогало! Попробовал набрать ее номер, но абонент не отвечал.

– Млять! – злость опять накатила на меня. Надо отвлечься, если бесконечно думать об этом – и кукухой можно поехать.

– Зарядка и упражнения, вот что мне поможет отвлечься, – ухватился я за спасительную мысль. Быстро одевшись, выбежал во двор и стал нарезать круги, стараясь выкинуть из головы все мысли о девушке.

Нет, тут мне мало места, хочу на волю, все давит… Выбежав из поместья я побежал вдоль улицы в сторону парка.

Домчавшись до места, я бодро двинулся по дорожке, углубляясь в парк все дальше и дальше. Вокруг никого не было, тишина расслабляла и успокаивала. Пение птиц, да легкий ветерок были моими спутниками. Мысли постепенно приходили в порядок.

– Выкинуть, выкинуть ее из головы! Все, нет ее – и не было никогда. Я не малолетний пацан, чтобы вот так сразу запасть на девчонку… Да, блин сука, что ж я постоянно думаю о тебе?!!! – Гнев снова начал застилать мне мозг. По рукам пробежали молнии, тело налилось тяжестью, и давление все нарастало. Я больше не хотел сдерживать эту силу. Эфир, послушный моей воле, забурлил вокруг меня, сжимая воздух.

– А-а-а-а-а! – закричал я, – Не прощу! – взмах вверх рукой – и раздался страшный грохот, на чистом небе сверкнула молния, на меня обрушился поднявшийся ветер…

– Мага ей захотелось, папенька не разрешает… Да ебись оно все конем! – неожиданно разозлился я уже на саму Ольгу.

– Буду я еще из-за каждой высокомерной, чистокровной суки давление себе поднимать. Не дождется!

Внезапно я почувствовал боль в пальце, на котором было надето кольцо-артефакт.

– Черт, совсем про него забыл! Надеюсь ничего в нем не повредил? Внутри сразу стало как-то пусто, эфир успокаивался вместе с эмоциями.

– Все, нет – и нет, даже Саве морду бить не буду, все, что ни делается, все к лучшему.

Приободрившись, я легкой трусцой побежал к выходу из парка, с огромным желанием побыстрей добраться домой и заняться, наконец, контролем. Последняя вспышка показала, что с этим у меня дела обстоят совсем херово, и дай бог, чтобы ее никто не заметил и не связал со мной.

На выходе из парка я увидел машину, возле которой меня поджидал Сава с тремя мужиками в черном камуфляже.

– Ну что, кавалер, отбегался? А я ведь тебя предупреждал, чтобы не лез, куда не надо. А ты, такой нехороший, не послушался. А нехороших детей надо учить. Парни, – обратился он к стоящим бойцам, – сделайте мальчику больно, только не убивайте.

– Не дергайся, малец, – лениво произнёс один из них.

– Слегка поколотим и отпустим. Нам с тобой возиться тоже желания нет. А начнешь ерепениться, переломаем кости и бросим в парке. Свидетелей нет, да и кто тебя слушать будет.

Мысли лихорадочно заметались. – Сбежать, так догонят, вон какие лбы, да и поворачиваться к отморозкам спиной как-то не хочется. Гнев привычно хлестнул по нервам, время как будто замедлилось, движения людей стали вялыми, тягучими. Не осознавая, что делаю, я резко выбросил руку, и по моим противникам ударила плеть сильно сжатого воздуха, буквально перерубая им ноги ниже колена. По ушам резанул крик боли, и время опять вернулось в норму.