Дарья Кинкот - Битва за магию

– Конечно. С чего бы вдруг мне этого не делать?

– Тебе только стало лучше, – негодовал Натаниэль.

– Именно поэтому я и должна идти, – рыжая покачала головой. – Ты так не считаешь? Кому бы я смогла помочь, будь я при смерти?

– Ты можешь умереть там.

– Как и ты, – от безысходности она пожала плечами. – Мы все можем там умереть. Но это правильно – идти туда. И сражаться за наш мир. Ты знаешь это.

Юноша вздохнул и закрыл лицо руками, опершись ими на колени. Несколько секунд Леруа не смела произнести и слова, пока вдруг не вспомнила нечто, заставляющее ее сердце болезненно сжаться:

– Знаешь, когда Шерман умер, я задумалась над кое-чем.

Нейт вздрогнул, услышав имя покойного друга. Казалось, будто бы он снова ощущает на плечах его касания, как еще несколько минут назад в своем сне. Убрав ладони, он внимательно посмотрел на собеседницу, взор которой был направлен куда-то перед собой. Ее глаза были затуманены и грустны.

– Я знала его на протяжении десяти лет. И теперь я проживу целую жизнь без него, – у девушки навернулись слезы. – Даже если это будет всего лет тридцать. Это в три раза больше, чем я его знала. Мне стало так страшно… – Антуанетта наконец-то взглянула на своего собеседника. – А вдруг я забуду его?

– Тони, не говори так, – Гринфайер с трудом заставлял себя выговаривать слова.

– Я серьезно.

– Я уверен, что ты прекрасно знаешь, что нет разницы в том, сколько ты знал человека, если он был тебе очень дорог. Ты уже живешь в несколько раз дольше, чем ты знала своих родителей. Неужели ты забыла их?

– Нет, конечно, я знаю… Но все равно. Это так тяжело.

– Я понимаю, – он погладил ее по плечу.

– Меня ты и года не знаешь, – вдруг усмехнулась рыжая.

– У меня есть вся жизнь впереди.

– Я все еще могу умереть сегодня.

– Не надо, – он отвернулся, не в силах смотреть ей в глаза. – Не начинай.

– Ты помнишь, что задолжал мне одно желание?

Юноша не ожидал такой быстрой смены темы:

– Что? – спросил он, взглянув на собеседницу.

– Однажды я бросала кинжалы в мишень, и ты решил, что сможешь сделать это лучше, – она улыбнулась. – Неужели не помнишь?

– Я помню, – Нейт кивнул, почувствовав, как ностальгия относит его на пару месяцев назад. – Конечно, я помню.

– Тогда я хочу воспользоваться им сейчас. Своим желанием.

– И что ты хочешь?

Взгляд чародейки все еще был слишком ранимым и трогательным. Она достала из кармана линк и очень резво отправила кому-то сообщение. Ее спутник даже не успел задать вопрос, как посреди комнаты открылся портал, и из него выпрыгнула темноволосая колдунья:

– Вы в порядке? – промолвила она, закрывая искрящийся проем. – Что-то случилось?

– Мне нужно, чтобы ты села рядом и положила руку мне на плечо или на ногу, – спокойно пояснила Антуанетта.

Элеонора нахмурилась, но стала послушно исполнять просьбу.

– Что ты задумала? – взволнованно заговорил юноша, осознав, что в деле замешана одна из способностей Блэкуолл.

– Ты должен довериться мне, – рыжая приложила пальцы к его вискам, когда подруга дотронулась до ее колена. – Ты доверяешь мне?

Натаниэль глубокого вздохнул, глядя в бездонные глаза своей спутницы, а затем согласно кивнул.

Мгновением позже он уже прикрыл свои веки, чувствуя, как чародейка вмешивается в его память, поправляя какие-то мелочи. Вряд ли это можно было бы назвать правкой – все то, что он знал и помнил, оставалось неизменным, но теперь добавились новые детали. Не просто детали, а целая отдельная ветвь жизни, которую он никогда на самом деле не проживал, но теперь она казалась такой же реальной, как и подушечки пальцев, касающиеся его лица.

Это были воспоминания о том, как он, будучи еще ребенком, был под присмотром своего старшего двоюродного брата Мэттью. Как он познакомился с близняшками Леруа и сестрами Блэкуолл, а затем и с Минтвудами и Редлоками. Как Блум представил его своему другу Нику. Как ему все умилялись и сюсюкали, как и Фелиции, потому что они были самыми младшими членами группы.

Теперь Натаниэль помнил, как присутствовал на их днях рождения, совместных посиделках и ужинах, выпускных и балах. Он чувствовал, будто бы знал этих ребят всю жизнь. Это было такое странное и необъяснимое ощущение – ведь логика сразу же давала понять, что это не так. Но он помнил. Помнил каждую шутку, каждую слезу. И сейчас смерть, отобравшая у него не только родителей и Софи, но и Шермана с Фелицией, казалась еще более жестокой и беспощадной.

– Что ты сделала? – недоумевала Блэкуолл, наблюдая за тем, как ее возлюбленный стирает влагу из-под только что открытых глаз.

– Не то же, что и ты, определенно, – подколола ее рыжая, отнимая руки от юноши.

Элеонора смутилась, понимая, что подруга имеет в виду ее «шалость» с образом Паттерсон в голове Нейта:

– Ты видела…

– Это сложно не заметить, когда копаешься в его разуме, – Леруа задумалась, – думаю, что и Тамика заметила. Надеюсь, она не решит использовать это против нас.

Брюнетка сжала кулаки, чувствуя себя виноватой.

– В любом случае, – поспешила подбодрить ее чародейка, – твоя работа очень даже неплоха. Я бы даже сказала, что ты совершенствуешься.

Нора легонько улыбнулась:

– Колдовать для меня – словно дышать, ты же знаешь.

– Надеюсь, ты не будешь злиться на меня за то, что я сделала, – Антуанетта вновь обратилась к Гринфайеру.

– Нет… Никогда.

– Правда, если я умру, все это тут же пропадет из твоей головы, – она рассмеялась.

– Такие манипуляции не действуют после смерти их создателя? – уточнил юноша.

– Нет, но лишь как чувства… А воспоминания остаются навсегда, ведь они уже застыли в твоей памяти. В играх с сознанием есть свои прелести – они никогда до конца не исчезают. Иногда это бывает очень приятно, а иногда наоборот.

Троица тут же вспомнила про Минтвуда.

– Как Феликс? – чармер опустил глаза.

– Ему намного лучше, – успокоила возлюбленного Блэкуолл.

– Он сильный, – поддержала подругу Тони. – Он со всем справится. Как и мы. И кстати, нам уже пора.

– Да, точно, – согласилась Элеонора. – Феликс как раз пойдет с нами и Верджилом.

Натаниэль явно выглядел взволнованным предстоящей битвой.

– Я не буду прощаться, – рыжая поднялась с кушетки и коснулась лиц своих собеседников, – потому что не люблю это. Но я люблю вас. И советую вам попрощаться со всеми, потому что не уверена, что мы все еще увидимся.

С этими словами чародейка покинула комнату, оставив парочку наедине друг с другом и с этим неприятным горьким послевкусием.

– Ты, серьезно, хочешь, чтобы я просто-напросто остался здесь? – бушевал Бенджамин.

– А чего хочешь ты? – недоумевал его возлюбленный. – Пойти с нами? На войну? Против чарокровных? И что ты будешь там делать?