Ян Бадевский - Лимб

— Нет, — покачал головой Тулгар. — Я попал в плен к горцам Темных Уступов. Рассказал им о печальной участи Виллинстрома.

— И?

Тулгар пожал плечами:

— Они наколдовали портал и забросили меня сюда. Прямиком в Кобар.

— Под окна нашего представительства, — добавил Илорн.

— Занятно, — Гримлиэль огладил бороду и уставился в пустоту перед собой. По всему выходило, что жнецы ведут переговоры. Точнее — выставляют ультиматум. О содержании этого ультиматума владыка уже догадывался, но на всякий случай спросил: — И чего же от нас хотят?

— Закройте Дверь, — охотно ответил Тулгар. — Это всё, что мне передали.

Илорн и Гримлиэль переглянулись.

— Что ж, — магистр одарил рыбака теплой улыбкой. — Ты хорошо послужил людям, друг мой. Достойно ли с тобой обошлись?

— О да, — Тулгар усиленно закивал. — Господин Илорн оплатил наше проживание в Кобаре, дал денег на еду и одежду. Признаться, моя семья и не рассчитывала на столь щедрые дары.

— Мы не ограничимся этим, — сообщил Гримлиэль. — Гильдия подарит тебе скромный домик в окрестностях Кобара и... поможет с лодкой. Ты же рыбак?

— Всё верно, — по лицу Тулгара расплывалось выражение человека, на которого только что пролился серебряный дождь.

— Лодка и дом, — повторил Гримлиэль. — Взамен ты обязуешься держать язык за зубами. Не болтай о Виллинстроме на каждом углу. Придумай себе другую историю, если будут спрашивать. Про послание жнецов тоже помалкивай. Уразумел?

Тулгар без колебаний согласился на сделку.

С лица рыбака не сходило выражение благодарности.

Когда дверь за простолюдином захлопнулась, некоторое время в кабинете царила тишина.

— Что думаешь? — Гримлиэль, оторвавшись от созерцания каретного двора, перевел взгляд на Илорна.

— Не ту Дверь мы открыли, владыка, — вздохнул гильдмастер. — Чую, зло идет из Тшуммеха.

— Дело не в Тшуммехе, — отмахнулся Гримлиэль. — Но зло грядет, в этом ты прав.

Илорн поднялся со своего стула и шагнул к окну. Гильдмастер любил и ненавидел Кобар одновременно. Странная смесь, нечасто такое встретишь. Любил сам город, его извилистые улочки, утопающие в зелени террасы, море и Шепчущую Бухту, черепичные крыши и неспешный, патриархальный уклад. А ненавидел Илорн людей. Мутных и двуличных кобарцев, две трети которых еще в прошлом веке сидели в горах, пасли овечьи стада и думать не думали о том, чтобы наживаться на богатеньких иноземцах, праздных курортниках и любителях покупать дома по всему свету в надежде укрепить свое благополучие. Илорн не интересовался домами и землей. Опытный маг понимал, что нет ничего постоянного под лунами. Сегодня ты — процветающий рантье. А завтра — нищий в осажденном городе. Без шансов выбраться, спастись и исправить собственные ошибки.

Жнецы хорошо доказывали правоту Илорна.

— Мы проникли в Пантеон, — рассудительно заметил Гримлиэль, — а этот мир лежит за пределами сферы влияния жнецов.

— Я слышал, — Илорн смотрел на Бухту поверх черепичного моря, — что неподалеку от Пантеона расположена одна из планет этих тварей.

— Слышал? — Гримлиэль изогнул бровь.

— Читал. В одной их хроник, относящихся к началу Эры Упадка. Там сказано, что Демиурги отказались от идеи переселения на Пантеон, поскольку им не нравились соседи.

— Жнецы.

— Они самые.

Кобар плавился в лучах полуденного солнца, вынуждал горожан ходить по теневым сторонам улиц, раскалял брусчатку и водостоки. Над крышами колебалось знойное марево.

Горожане были слишком заняты своими делами, чтобы заметить портал, очертившийся волновым зеркалом неподалеку от заброшенной пристани. Из портала, озираясь по сторонам, выбрался человек в сером балахоне. Разделенная на три косички борода пришлого была перехвачена стальными кольцами. Под глазом путника очевидцы приметили крестообразный шрам.

Человек уверенно двинулся к площади Ахан.

Туда, где расположилась Гильдия Магов.

Нож по широкой дуге отправился к цели.

Сквозь шуршащий подлесок, вспарывая листья, оставляя отметины на ветвях.

Второй клинок спикировал сверху.

Навсикая отбила нападение рунами щита и едва успела перейти в стойку для ближнего боя.

Рядом выросла тень.

Ольгерд атаковал сразу — его руки смазались от движения, а керамбиты почти успели дотянуться до горла и левого предплечья ученицы. Навсикая не пыталась блокировать удары, она уклонялась, скользила в вязком лесном сумраке, сглаживала углы и выстраивала параллельные плоскости. Против мастера она вышла с одним лишь дуэльным ножом, который быстро перебрасывался из одной руки в другую, удерживался то прямым, то обратным хватом и появлялся в самых непредсказуемых местах.

Жесткий бой.

Удары лезвиями обозначались на грани возможного, всё остальное не возбранялось.

Ольгерд работал грязно.

Бил локтями, коленями и головой. Швырял воздушные ступени вместо подсечек. Контратаковал из любых положений.

Итог — очередное поражение.

— Ты продержалась дольше, — похвалил мастер.

И проиграла.

Навсикая была недовольна собой. Она не понимала, как человек может жить в пространстве боя, интуитивно выбирая верные решения. Как человек может развивать скорости и превращаться в неуловимую размазанную тень. Ольгерд казался юной послушнице непобедимым героем, против которого не работали все изученные ею техники и приемы.

— Героев нет, — покачал головой Наставник, выслушав соображения девушки. — Есть живые люди. И мертвые люди.

— Это и Вячеслав говорил.

— Еще бы.

Для поединка они выбрали лес на противоположной стороне озера. Поздний вечер, глубокие сумерки. Тренировка зрения, обострившиеся чувства, скопившаяся за день усталость.

Никого не волнует, что у тебя болят ноги или руки, любил повторять Ольгерд. Защищаешь себя — или умираешь.

Всё просто.

Защита и нападение — стороны одной монеты. Идеальная защита — это мертвый враг. Тот, кто лежит, не опасен.

Слишком поздно до Навсикаи дошел смысл этих простых вещей, передаваемых мастерами из поколения в поколение. Поэтому девушка и потеряла своего рлока.

К дому они возвращались по едва приметной тропе. Долина стремительно погружалась в непроглядный мрак. Деревья сливались в шелестящую на ветру массу, перемешанную с тьмой, шорохами и скрипами.

— Подвесим светлячка? — предложила Навсикая.

Эту руну она начертила вчера.

Напоминает магические лампы Преддверья, только размер меньше. А еще светлячок неспешно движется впереди хозяина и пропадает лишь в том случае, если его отменить.

— Нет, — отрезал Ольгерд.

— Почему?

— Ты должна ориентироваться без света, — пояснил Наставник. — Однажды это спасет тебе жизнь.