Люси Сорью - Стигмата

Шелдон кивнул и забрался в машину. Дверцы опустились, вспыхнула гравиподвеска, и люфтмобиль, взвыв турбиной, оторвался от земли, как пёрышко, и взмыл вертикально вверх. Виэр, сложив руки на груди, запрокинула голову, провожая яркую точку взглядом, пока люфтмобиль не сорвался вперед, стремительно удаляясь к горизонту.

- Курва мать. - тихо сказала она. - Браво-Шесть всем постам, продолжать наблюдение.

Подтверждения от постов раздались у неё в ухе, и она, развернувшись, пошла к выходу с крыши. Дверь открылась перед ней и закрылась вновь; в коридоре, тянувшемуся к лифту и лестничной клетке, вспыхнул яркий свет.

Нужно будет убедить Фон поспать, подумала она. Хоть немного.

Шелдон был прав. Раньше Виэр не замечала за собой желания столь грубо нарушать субординацию — даже если Гуменюк и не был, строго говоря, её начальником; у ССО и УВР были специфические отношения. И тем более — не стояла в шаге от такого поступка.

Она не могла отделаться от мысли, что виновен в этом был отнюдь не экспромт.

***

Над Вышеградом собирались серые облака.

По настоянию Виэр Фон всё же смогла немного поспать; память смилостливилась над ней, и спала она без снов. Это было слишком малой радостью.

Вязкий, душный воздух сплошной стеной встретил её, когда они с Виэр вышли на крышу дома. Чёрный люфтмобиль уже ждал их посередине посадочной площадки. Фон остановилась, обернувшись, глядя на замершую у дверей Виэр; та глянула на неё и торопливо подошла ближе. Сегодня она нарядилась в тёмно-серый мундир и берет в тон ему, скрывший снежно-белые волосы. Серебристые треугольники поблёскивали на чёрном бархате петлиц. Фон плохо разбиралась в символике ВС Федерации; но она вспомнила, что Силы Специальных Операций здесь считались отдельным видом войск.

Должно быть, это был их мундир.

- Всё хорошо? - спросила она, глядя ей в глаза. Фон кивнула. - Тогда пошли. Машина ждёт. - пальцы Виэр нащупали ладонь Фон, взявшись за неё.

Фон не стала сопротивляться.

Они подошли ближе. За тонированными стёклами колпака кабины и дверей не было видно ни пилота, ни салона. По спине Фон пробежали мурашки, и она поёжилась под всё той же, чересчур великоватой ей, белой рубашкой. Должно быть, Виэр заметила это: её пальцы крепче сжали её ладонь.

Но остальное ничуть её не смутило, и Виэр взялась за ручку задней двери — замок неслышно щёлкнул — и откинула дверь вперед и вверх, заглядывая в салон. Это был лимузин: два ряда сидений, лицом к лицу, прозрачная перегородка, отделявшая салон от кабины… и единственная пассажир, смотревшая на них круглыми от удивления глазами.

- ...Госпожа майор, - наконец, нашлась она. Её глаза скользнули по лицу Фон; русые брови дёрнулись вверх. - Госпожа Крочесни!

- Ага. - сказала в ответ Виэр, изучающе глядя на неё. - Вы, что ли, адвокат?

- Аудитор. - поправила собеседница. - Капитан Клэр Энфилд, Юстиция Войскова. К вашим услугам, госпожа майор. Госпожа Крочесни.

Фон машинально кивнула. Надо же, подумала она. Кто-то здесь даже знает меня по имени.

- Ага. - повторила Виэр. - У вас какой допуск, капитан?

- «Гаудете», как и у вас. - склонила голову Энфилд. - Меня проинформировали насчёт госпожи Крочесни. - она обернулась к Фон. - Мне очень жаль, госпожа Крочесни.

Фон снова кивнула, но ничего не ответила. Значит, капитан Энфилд знала про неё. «Гаудете», насколько Фон уже поняла, был одним из федерацких уровней секретности; по очевидным причинам, Виэр не особо распространялась на эту тему. С этим ничего нельзя было поделать.

Хуже было то, что засекреченной по уровню «Гаудете» была она сама.

- Ну хоть что-то. - пробурчала Виэр. - Фон, садись.

Фон забралась на сидение напротив капитана Энфилд, выпустив руку Виэр. Это продолжалось недолго; Виэр захлопнула дверь салона и села рядом с ней, снова нащупав её ладонь.

Люфтмобиль взвыл турбиной и оторвался от крыши, возносясь вверх на сияющем ореоле гравиподвески; набрав высоту, машина юркнула вперед, перейдя на горизонтальный полёт, разворачиваясь для захода на эшелон.

Вышеград тускло поблёскивал под коротким крылом люфтмобиля; внизу проплыли серебристые плети железных дорог, белый гребень вокзала над ними, и знакомые уже Фон виды — террасы Верхнего города, светящиеся холодным пасмурным светом башни на Алеях Маттернхорнских, широкая зелёная полоса Алеи Федеральной с белым прямоугольником Дворца культуры с одной стороны и зданием Сейма — с другой. Мелькнули внизу мосты над рекой.

Всё это показала ей Виэр. После первой их вылазки в «Армигерию» она повела Фон на Алеи Маттернхорнские, а на следующий день — показывала ей ансамбль Алеи Федеральной. Иногда Фон казалось, что столица Федерации состоит исключительно из вот этих вот «алей».

Ей понравились эти прогулки. В прошлой жизни капитан Крочесни едва ли могла бы позволить себе путешествие в далёкую — пять суток скорым лайнером! — Федерацию.

Но её не покидало осознание того, насколько фальшивой была эта игра в туриста.

Она отвернулась от окна, разглядывая сидевшую напротив капитана Энфилд. В глаза ей сразу бросился её мундир — того же фасона, что у Виэр, но тускло-зелёного цвета. Скошенная набок фуражка со стилизованным орлом на кокарде лежала у Энфилд на коленях; прямые русые волосы, стянутые в хвост, спадали на левое плечо. Шеврон на рукаве кителя изображал, по-видимому, знак военной юстиции: у марцианской военной прокуратуры был очень похожий.

Заметив её взгляд, Энфилд подняла глаза. Её губы тронула улыбка.

- Что-то не так? - добродушно спросила она. Фон отрицательно помотала головой.

Зачем ей быть здесь? Фон всё ещё не знала, что Федерация собиралась делать с ней. Известие о марцианской делегации обрадовало, удивило и ошеломило её одновременно: но едва ли Федерация собиралась от щедрот своих торжественно передать её Марции. Насколько Виэр могла сказать ей, о её существовании никто не знал: Марция считала её пропавшей без вести.

Завеса тайны, окружавшая её, приподнималась. Но Фон всё ещё не видела ничего.

А теперь рядом с ней появилась ещё и военный аудитор капитан Энфилд — с допусками секретности и знающая об её существовании. Но зачем ей юрист?

Фон сжала губы. Она не знала.

Она не знала ничего.

Люфтмобиль свернул снова и пошёл на снижение. Фон повернула голову, выглядывая в окно; она заметила бетонную громаду космодрома, расползавшуюся вдали, на берегу озера, прежде чем люфтмобиль выровнялся в воздухе, скрыв панораму из виду. Ещё один вираж, на этот раз — уже гораздо ближе, и люфтмобиль вдруг повис в воздухе, подхваченный заработавшей гравиподвеской.

Космодром Вышеград-Новый Двур был огромен — и мало похож на марцианские военные космодромы, даже на авиабазу Аббиатеграссо под Конкордией, где Фон когда-то пришлось служить. Даже на Аббиатеграссо были утопленные в землю шахты и посадочные полосы, между которыми ютились диспетчерские и въезды в подземные помещения — над Новым Двуром возвышалось нагромождение армированного бетона, увенчанное круглой диспетчерской башней. Чёрные щели ангаров и подъёмников, тянувшиеся вдоль сторон здания, вызывали у Фон ассоциации скорее с гражданским космопортом, чем с военной базой: не хватало только пассажирских челноков и переходных трапов.