Люси Сорью - Стигмата

Холодные голубые глаза Фаумиири окинули присутствующих. Симиру вдруг показалось, что их взгляд задержался на нём. Но это было невозможно.

Чуть позади, по правую руку от главы государств, следовали две фигуры в серых мундирах МГБ. Женщину с короткими огненно-рыжими волосами Симиру не узнал — но шедший рядом мужчина был куда более знакомым: министр государственной безопасности, Хиинру Хяаккараани.

Напротив них, с левой стороны, шагала командующая Вооруженных Сил — адмирал Элиинэ Туваайте. Синий с серебром мундир казался непривычно ярким в окружении серого — особенно рядом с главой МГБ. Они прошли следом за Фаумиири, чтобы стать по обе стороны от трибуны; госпожа командующая — слева, Хяаккараани и рыжая офицер — Симиру разглядел планку генерал-майора МГБ и синий аксельбант у неё на груди — справа. Стоя позади трибуны, Туваайте чуть повернула голову, глянув в сторону Симиру и Айню, и одобрительно улыбнулась — одними уголками рта.

Или, возможно, Симиру это только показалось. Он почувствовал, что у него дрожат руки.

Но что-то было не так. Правой рукой Вавилонии всегда были войска — Флот и Армия, равные, но раздельные. Железной рукой: едва созданный Флот возглавлял колонизационные волны Первых Периферий, жестоко подавляя любое сопротивление новому порядку в зародыше — на поверхности Вяасуукаани и Тяадмуури до сих пор, три сотни лет спустя, были видны следы ударных кратеров. Флот и Армия первыми вступили в бой с соломанцами — в Промежутке, по всему фронту Стрельца, в самой Марции, в битве за Лахяаасу, где едва начали заживать шрамы соломанской осады — Симиру видел их сам, с орбиты над главной военной базой Южного военного округа. Даже сейчас, когда к Содружеству присоединялись всё новые и новые системы, невозможно было обойтись без Флота — как бы этого не хотелось МГБ.

Но МГБ стояло по правую руку от Главы Вавилонии. Госпожа командующая Туваайте стояла слева. Умом Симиру понимал, что тому могли быть разные причины.

Но что-то внутри назойливо твердило ему, что это было неправильно .

Стоя за трибуной, Фаумиири вновь поднял взгляд. Его брови сдвинулись. Голубые глаза холодно блестнули, обратившись к камерам над головами зала.

Зал застыл и затих.

- Тысячу лет назад, - чётким, спокойным голосом заговорил Глава Вавилонии, - наши предки покинули Солнечную Сферу. Они предпочли изгнание — рабству: медленной и неотвратимой гибели под пятой разумных машин, отобравших у людей право самим определять свою судьбу. Они предпочли изгнание, потому что были слабы: и поэтому проиграли битву за свой собственный путь, а не предначертанный для них машинами. Они предпочли изгнание для того, чтобы сражаться снова: в другой день, другой час, другой век. Чтобы сражаться, - он повысил голос, - за свою судьбу. За свою истину. Свой путь. Своё возмездие!

- Возмездие!! - прокатилось по залу, будто раскат грома.

- Два века назад, - продолжил Фаумиири, - ложные соломанские боги осмелились вероломно напасть на нас. Как и тысячу лет назад, они застали Галактику врасплох. Галактика была раздроблена. Галактика была слаба. Галактика не была готова сражаться с величайшим врагом. И они обратились к нам.

- Только мы могли стать их щитом и мечом. Только мы могли стать их яростно бьющимся сердцем. Только мы могли сражаться с соломанскими идолопоклонниками на равных — флот к флоту, корабль к кораблю, лицом к лицу. И только мы — мы, солдаты Человечества! - только мы могли их разбить, пока Галактика зализывала свои раны, ибо нас вело к неминуемой победе наше возмездие!!

- Возмездие!!! - откликнулся зал, и Симиру вместе с ними. Его пальцы вцепились в подлокотники кресла, и он смотрел вперед, будто завороженный.

- Но они испугались нас! - выкрикнул Фаумиири. - В своей спеси, в глубинах своего падения галактиды позабыли клятвы, даные нашими предками на Маттерхорне! Они позабыли своё предназначение; они не помышляли о возмездии, не помышляли о победе: их интересовал только мир! Мир с поработителями человечества! Они струсили! И, в своей трусости, своём желании мира любой ценой, они предали нас! Предали всё, за что сражались и страдали наши предки! Предали всё, ради чего мы преодолели долгие световые года, отделявшие нас от Солнца, в нашем Великом перелёте! Предали нашу неотвратимую, долгожданную победу! Предали наше возмездие!!!

- ВОЗМЕЗДИЕ!!! - выкрикнул Симиру; его голос потонул в оглушительном грохоте десятков таких же — полных гнева, полных ярости и злобы.

- Мы подчинились. - тихо проговорил Фаумиири в наступившей тишине. - Мы — солдаты Человечества; у нас не было другого выхода. Но Человечество заблуждалось. Человечество утратило свой путь. Человечество пало, позабыв свои корни. Свои клятвы! - он вновь возвысил голос, и Симиру подался вперед, жадно глядя на воздевшую руки фигуру за трибуной. - Своих предков!

Он опустил руки. Зал тяжело молчал. Это был гнев: гнев, едва сдерживаемый в узде.

- Человечество, - в наступившей тишине отчеканил голос Фаумиири, - должно быть спасено.

Симиру глядел на него, завороженный, ловя каждое слово, целиком обратившись в слух. Глава Вавилонии молчал, опёршись об трибуну. Его глаза горели огнём.

- Только мы можем спасти человечество. - произнёс Фаумиири. - Только мы способны на это. Мы — солдаты человечества! Полководцы человечества! Мы, пронёсшие нашу ненависть, наш гнев, нашу праведную ярость сквозь века, сквозь тяготы и лишения Великого Перелёта! Мы, сделавшие себя смертельным оружием человечества! Мы, нашедшие свой Путь, свою Истину, которые направляют нас вперед, к часу нашего триумфа! И только мы можем повести человечество за собой - и привести его к величию! К победе!! К ВОЗМЕЗДИЮ!

- ВОЗМЕЗДИЕ!!!

Возглас, казалось, сотряс зал, поднимаясь к самим его сводам. В нём больше не было отдельных голосов; был слышен только рёв, подобный грохоту взрывной волны, подобный орбитальному снаряду, подобный вспышке звёздной ярости сверхновой.

- ВОЗМЕЗДИЕ!!! ВОЗМЕЗДИЕ!!! ВОЗМЕЗДИЕ!!!

Тишина обрушилась на Малый зал.

Руки Симиру сжались в кулаки. Его грудь ходила ходуном; он весь дрожал от переполнявших его чувств. Ярость и гнев, нашедшие себе выход; чувство единства, принадлежности к великой общности, объединённой одним знанием, одной целью, одним предназначением, чувство того, что ты — капля в человеческом океане, восстающем огромной волной; всё это переполняло, лихорадило, заставляло сердце биться чаще.

Это возвышало. Он чувствовал себя гребнем этой великой волны, которая вот-вот обрушится на головы всех, кто осмелится встать на её пути. И не оставит от них ни следа.

Только ради этого стоило жить.

- Сегодня — особенный день, - нарушив тишину, снова заговорил Фаумиири. - Сегодня, в день, когда мы напоминаем себе о наших клятвах, о нашей судьбе, нашем предназначении — сегодня начинается новая строка в нашей борьбе. Сегодня мне выпала большая честь, в этот прекрасный день, приветствовать новых членов нашего великого Содружества. Слишком долго свободолюбивый народ Кафы терпел над собой власть Марции — некомпетентную, слабую, погрязшую в междоусобицах, политических игрищах и коррупции, умеющую только забирать, но неспособную давать взамен. И теперь, когда внутри Марции царит хаос, Кафа вступила в ряды нашего Содружества независимых государств, чтобы вместе с нами идти вперед, к нашему общему будущему. К нашей цели. К нашей победе! И поэтому для меня большая честь приветствовать здесь нашего хорошего друга и товарища, главу государства Кафа, Эльдара Агдавлетова!