Сергей Вольнов - Зона Посещения. Забытые богами [litres]

Первая секунда после освобождения из закрутившего урагана ощущений словами, опять же, не передаваема. Очень отдалённая аналогия: когда одновременно освободились от переполняющего содержимого мочевой пузырь, кишечник, носоглотка и что там ещё у человека может наполниться и затребовать облегчения, опорожнения, прочищения… Одним словом, ка-а-айф!!!

Теперь у меня, постфактум, возникло подозрение, что в Мультизоне явно творится что-то странное. Будто она не может определиться с ориентацией и творит штуковины, в которые напихивает разнородные свойства. Сливает в единый коктейль, и хрен с ними, будь что будет… Хотя я могу и ошибаться, и для неё, теперешней, сей «пофигизм» не странность, а самая что ни на есть норма.

К счастью, я остался жив и могу рассуждать о названиях. И вообще рассуждать и говорить. Живой! До чего же ёмкое слово. Всеобъемлющее.

Я именно такой, не сдох. Не дождётся, сверхсволочь!

Иду дальше…»

«Субъективные внутренние часы «насчитывают» мне отчётливое ощущение, что брожу я по мультисекторам не меньше года. Настолько энергозатратно для психики и физики биологического организма само по себе передвижение по территории, наполненной чужеродной силой.

Плюс постоянные столкновения с зонной фауной, преодоление зонной флоры и, конечно, все «мероприятия», связанные с локальными участками пространства, в которых изменены законы природы. Лоцирование, распознавание, засечение, избегание, обхождение, уклонение, противостояние, выползание, спасение из ловушки, в которую попал, в наиболее нежелательном из вариантов… Хорошо хоть, удаётся пополнять запасы пищи и воды и находить что-то из вещей, пригодных в дороге.

Зона щедра или забывчива, то тут, то там обнаруживаются годные для употребления «клады», даже боеприпасы и оружие. Иногда это даже целые, неразбитые ящики, контейнеры, коробки. Иногда упаковки, пакеты, банки, бутылки находятся на полках стеллажей, в подвалах или в шкафах не до конца разрушенных строений.

В одном посёлке я однажды пробрался в совершенно нетронутый магазин, будто законсервированный со всеми товарами. Обычному сталкеру в таком сказочном схроне жить-поживать бы, устроив роскошный привал не на одну неделю… Я взял провианта, сколько счёл нужным, и зашагал дальше.

Конкретно зонный хабар специально не ищу, сейчас я кто угодно, только не охотник за артефактами. По ходу не раз попадались штуковины, похожие на те «зонники», что были мне известны в прошлых ходках. Но проверять, действительно ли это аналоги знакомых творений, покамест было не на чем и не на ком.

По-настоящему масштабного урбанистического сегмента пока что тоже не довелось проходить. В руинах городов опасностей должно содержаться больше, но и возможностей узнать что-нибудь полезное, подсказывающее нужные ответы, помогающее определиться с правильным курсом, тоже больше.

На самом деле, по объективному арифметическому подсчёту, после срабатывания «отмычки», позволившего мне совершить шаг сквозь границу Зоны, на данный момент я в ходке не год и даже не полгода. Восемьдесят шестые сутки.

Всего-навсего, так сказать.

Но это очень долгий срок, если рассматривать с точки зрения безлюдности. Я до сих пор не встретил ни одного человека! Сталкеров в ячейках, через которые я прокрался и остался в живых, НЕТ. «Несталкеров» тоже (во Вселенской Зоне бывали и такие сектора, где люди продолжали жить привычной жизнью; чего там в ней только не бывало!).

Не имею понятия почему. Зона прячет? Прячутся от меня сами? Неужто во мне появилось нечто монстрическое, отпугивающее… Или просто подфартило так, попал в лишённые «населения» частицы Мультисущности?

Стоит разобраться, в натуре фартит (есть буферное время восстановиться в качестве действующего сталкера) или в кавычках (силы расходуются, к цели не приближаюсь, смысла в обычном сталкерском выживании-хождении нет ни на йоту). Без точной информации ведь так и буду таскаться туда-сюда, тычась по углам аки слепой щенок.

Я как-то меньше всего рассчитывал на вариант, что буду на тропах в Зоне единственным ходоком-человеком. Предполагал, что войду внутрь и на полном вперёд займусь общением с местными сталкерами. Уж с бродягами-то Зоны мне, видывавшему тропы не одной отчуждёнки, найти общий язык не проблематично.

Зонных монстров в отличие от человеков становится больше. Всё многочисленнее они по мере продвижения вглубь (хотя это понятие условно, может, я вдоль границы бреду, с «зонографией» этой территории без контакта со сталкерами не познакомиться), и в натуре злее и злее становятся, мультизонные «волки».

Мелких не трогаю или расправляюсь, если лезут поживиться. С не очень крупными пока справляюсь или стараюсь обойти, избежать. С крупными труднее, но тоже в основном успеваю ретироваться или отпугиваю, когда удаётся. Я ведь тоже монстр, ещё и какой.

Когда отвертеться от боя не удалось… Четыре раза, на сегодняшний день, рисковал сдохнуть в пастях, быть сожранным. Удача не отвернулась. Из трёх схваток вышел победителем вчистую. Констатирую: есть ещё порох в пороховницах у старого бродяги.

В одном боестолкновении получил ранение в руку, перед тем как отправить тварь обратно к её маме, Зоне. Справился, пусть не без потерь. Рану залечил, даже без целебных «зонников» обошлось, обычной аптечкой.

Тревожит факт, что я не могу идентифицировать многих зверюг. От кого они мутировали – фиг разберёшь. Тут либо изменения зашли настолько далеко, что предки совсем затерялись и во внешнем облике не доминируют, либо происхождение тварей и близко не валялось с земной фауной. М-да-а, попал же в мутные края…

Обнаружив подходящий для убежища укромный закуток в руине бывшего загородного дома, восемьдесят шестой ночью я анализирую пройденные этапы и прикидываю, как выбираться из капкана, в который меня загоняет сложившаяся ситуация.

Вспоминаю, как стоял, уткнувшись лбом в Стену снаружи, и смотрел на воображаемом экране кино из архивов собственной памяти. В том числе и неснятые, не вошедшие, так сказать, в окончательный сценарий эпизоды. Жизнь неоднозначна, вариативна, могут сбыться очень разные версии развития событий. Случились такие, а могли случиться совсем другие.

И вот я, зашхерившись в развалинах привычно, как в старые недобрые времена, восстанавливаю силы как могу. Поел, попил, справил естественную надобность. Растягиваюсь во весь рост на устроенном лежбище; в эту ночь телу награда за труды – королевская постель, настоящий ортопедический матрас, грязнющий, но даже не очень продавленный.

Закрываю глаза и просматриваю пройденный маршрут, который привёл меня в это здесь-сейчас, весьма смахивающее на тупик.