Сергей Вольнов - Зона Посещения. Забытые богами [litres]

Она искоса посмотрела на него. Настоящая улыбка, не ироничная ухмылочка, впервые смягчила её суровые черты, и вдруг лицо преобразилось, стало почти прекрасным – настолько разительным получилось фантастическое преображение!

– Не совсем. Но я действительно иная, где-то как-то… ну, пусть будет русалка. На безрыбье и дельфин рак! – сказала она и засмеялась.

Поражённый мужчина смотрел на неё во все глаза и не мог насмотреться…

К берегу они добрались полтора часа спустя, преодолев полсотни километров. Пустынный пляж выглядел как граница страны чудес. Водный мир расстилался за нею. Настолько непохожий на мир вечной суши пустыни… Даже солнце предпочитало ночевать в стране чудес и по утрам улетать из неё в тяжкий путь над сухопутной частью мира. То-то, ласковое на рассвете, над пустыней оно зверело и превращалось в садиста.

Баггитрактор ещё не остановился, а женщина уже выпрыгнула из кабины и побежала к воде, на ходу расстёгивая «молнии» чёрного балахона. Драйвер наблюдал за тем, как внезапная подруга выскальзывала из своего уродливого чехла, и когда его спутница и собеседница разделась, глаза мужчины расширились, словно он увидел что-то очень и очень страшное… или наоборот совсем.

Именно – совсем. Тело у женщины оказалось не просто прекрасным, а сказочно прекрасным. Взгляд пленяли великолепные формы длинных ног, крутых бёдер, плоского живота, узкой талии, тонких рук, стройной спины, изящной шеи, высокой груди…

О, у женщины была не просто грудь, а Грудь!!! Как она ухитрялась прятать сие объёмистое сокровище в балахоне и выглядеть безгрудой, абсолютно непонятно!

А на лобке, наполняя мужское сердце щемящей нежностью, умильно золотился коротенький пушок того же цвета, что и волосы головы.

Тело женщины казалось нереальным, сотворённым искусственно. Будто его вылепил щедро одухотворённый музой гениальный скульптор рукою, не ведающей просчётов. И создал идеальных соотношений и черт богиню, Женщину из мужских грёз.

Обнажённая Богиня грациозно вошла в воду.

Её изящные ступни окатила самая оконечность волны, и вдруг… женщина отпрыгнула назад, точно лишь сейчас сообразила, что заходит не куда-нибудь, а в воду! Нет, она не боялась отравы, все, кто выжил, имели уже иммунитет, иначе бы просто не выжили. Она испугалась чего-то другого, а может, не испугалась, но решила помедлить.

Подсвеченная солнцем, Богиня стояла у кромки воды и смотрела на океан. На фоне неяркого солнечного полудиска чётко проступал силуэт совершенных пропорций, с плавными линиями гармонично соразмерных ног, бёдер, талии, ягодиц, спины, плеч, шеи…

Она повернулась к спутнику и срывающимся от напряжения голосом спросила, вглядываясь в мужественное красивое лицо и оглаживая взглядом его фигуру, сейчас не менее сексапильную, чем у неё:

– Ответишь… мне… на один… вопрос?..

– Только один?

Он вылез из машины и приближался к ней, освещённый спереди выплывающим из океана солнцем. Под стать Богине, в эту секунду он и сам выглядел как Бог. Такими высшие силы изображали земные облики божеств в древности человечества, когда оно было юным и ещё на что-то надеялось. На милость божественную точно. Как минимум на внимание и заботу.

Уж никак не на то, что творцы отвернутся от собственного творения и позабудут о нём, выкинув из памяти, как выбрасывают подкидыша, оставленного в пелёнке на вокзале или на ступенях роддома. Но хоть не придушили, спасиБО. Оставили шанс уцелеть.

– Единственный. Представь себе, что я прямо сейчас… растворюсь в воде, и ты больше… никогда меня не увидишь. Представил? О чём ты пожалеешь? Если… вообще пожалеешь, конечно…

– Ну вот. Вечно с вами, женщинами, проблема. Говорите – один, а задаёте штуки три… – Он замолчал, ищущим взглядом следуя по её лицу в попытке отыскать самый главный вопрос, не заданный.

Тот самый, единственный. И ответил именно на него, только на него:

– О том, что, вспоминая тебя, мне придётся слишком многое воображать и домысливать. Тепло твоей кожи, вкус твоих губ, аромат твоего дыхания, упругость твоих грудей и твоих ягодиц, твёрдость твоих вставших сосков, мягкую влажность твоей… – Он запнулся и вдруг закричал на весь берег: – И вообще никуда я тебя не отпущу, ясно?!! Ты меня наняла везти, вот и отвезу тебя на станцию!!! – Голос его сорвался, и продолжил мужчина прерывистым шёпотом: – …и никому… слышишь, никому… никогда не отд…

Женщина в буквальном смысле атаковала его. Она кошкой прыгнула вперёд, вцепилась в плечи любимого, впилась устами в его уста и повалила на восхитительно влажный песок.

Одежда мужчины полетела во все стороны, открывая жаждущему взору любимой его кожу, загорелую до шоколадного оттенка.

Два великолепных богоподобных тела слились в единое целое, и сомкнутые половинки закружились в неистовом танце любви.

Песок весело разлетался. Океан возбуждённо волновался. Небо дружески сияло. Лишь скучная, мизантропически настроенная пессимистка Пустыня взирала равнодушно, её, похоже, уже давно такие зрелища не интересовали.

– …а что это означает? – спросил мужчина любимую женщину, нежно проведя кончиком пальца по татуировке, краснеющей на левой груди, прямо напротив сердца.

Долгожданные любовники, обнявшись, лежали на песке, давая телам отдохнуть после неистового слияния половин.

Тату смотрелось проекцией сердца, отразившейся изнутри на коже; неправдоподобно белой, абсолютно незагорелой, аж серебрящейся в солнечном свете. Нанесённое тончайшими штрихами, чуть выше насыщенно-розового крупного соска кровавилось сердечко, пронзённое стрелой.

Наконечником стреле служила змеиная головка с длинным извивающимся жалом, а несимметричное оперение складывалось из пяти крохотных циферок: сверху единичка, двоечка и троечка, а снизу четвёрочка и пятёрочка.

Серые глаза женщины поднялись от татуировки к лицу мужчины. Со дна их подымались зелёные волны грусти. Они нахлынули на два микроскопических мужских лица, отразившихся в её зрачках. И лица – утонули…

– Я поплачу́сь за то, что скажу сейчас, но это… единственное, что я могу, для тебя… Сказать. Сделать я ничего не способна. Это выше меня, моего желания… Ты позарез нужен одному… одной… я не знаю, как её назвать… существу, сущности, субстанции… Не важно. Она послала меня, чтобы я разыскала тебя и доставила к ней. Не знаю, зачем она тебя ищет, но мне не хочется отдавать тебя ей. Я скорее себя убью, чем добровольно расстанусь с тобой…

– Но что же она такое, что?! Кто?!

– Да не знаю я, как объяснить словами! Может быть, истинный бог, но я не очень-то понимаю смысл этого слова.

– А ты кто?

– Я не бог. Простое творение божье. Женщина. Только я… ну, скажем, из другого слоя. Не от мира сего…