Михаил Лысенко - Девочка ищет отца

– А если всё-таки всполошим местную нечисть? – спросил Бек.

– В таком случае, Алеся нас спрячет, как тогда в Колпаках. Получится? – спросил Баркас у Алеси.

Девушка, молча, кивнула.

– Вот и ладненько. Переждём там, а потом – по обстоятельствам. Тоже самое, когда будем внутри. Если вдруг нарвёмся на Контроллёра, Алеся, тут же заводи нас «за угол». Насколько я знаю, эта тварь умом не блещет. Начнёт бегать, нас разыскивая, мы и ускользнём.

– Покурил? – спросил Бек у Пыжа. – Тогда двигай на позицию и жди сигнала. Как руку подниму – кидай гранату.

Пыж бросил окурок на пыльный пол, задавил его каблуком, поправил на плече автомат и пошёл, было, к выходу. Но остановился, обернулся.

Постоял, переминаясь с ноги на ногу, да и пошёл, так ничего и не сказав.

Девушка одним движением закинула на борт свой рюкзак, ухватилась за одну из перекладин, подёргала, проверяя, прочно ли закреплена, и стала по ней карабкаться. Вторым, на борт поднялся Пыж. Свой рюкзак он бросать не рискнул – держал его в зубах за лямку. Бек задержался, даже отступил назад, пережидая водопад, который обрушился вниз с одежды и ботинок Пыжа. Прислушался, потом стиснул рукоятку ножа зубами, перехватил поудобнее пистолет и, кряхтя, тоже полез вверх по лестнице.

Баркас последним взобрался на борт. Уселся на железную ржавую палубу на носу дебаркадера и, как все, стал стаскивать с ног насквозь мокрые берцы, а следом и носки. Оружие он положил рядом и все зыркал по сторонам. Куда это пропал снорк по имени Афанасий? Алеся, помнится, что-то говорила про кровососа, которого спас Болотный доктор. Может и он здесь обитает?

Деревянная надстройка была двухэтажной и занимала всё пространство от борта до борта. Когда-то выкрашенная в зелёный цвет, нынче она выглядела ветхой и давно покинутой. Единственная деталь выбивалась из созданного образа ветхости и заброшенности. Окна. Они сияли чистотой.

Бек, выжимая свои носки и раскладывая их на палубе, тоже тревожно озирался.

Пыж с АКМом наперевес прошлёпал босыми ногами до черного проёма без дверей, оглянулся на Алесю, замер на пороге в нерешительности.

– Есть тут кто? – позвал негромко. Позвал, особо не рассчитывая на ответ.

А он пришёл.

– Ты кто? – спросили из гулкой темноты. Голос спрашивающего был обыкновенный, немного хрипловатый, будто с простуды. А вот интонация была, мягко говоря, недружелюбной.

– Я? – растерялся Пыж. Снова оглянулся на девушку. Попятился.

Алеся молча встала на ноги. Следом за ней поднялись и Бек с Баркасом. Стволы Стечкина и «Калашникова» нацелились было в темноту.

– Опустите оружие, – сказала девушка, требовательно махнув рукой. Продолжила, робко улыбаясь. – Дядя Андрей, это я – Алеся.

И пауза.

Баркас с Беком переглянулись: к добру ли?

– Леська? Сколько же лет прошло! Какая ты стала… – растерянность, недоверие, радость. И снова настороженность. – Это кто с тобой?

– Это? – Алеся на долю секунды задумалась. – Это со мной.

– Эй, вы, которые с ней, – раздалось из темноты. – Оружие сложите на палубу. Вон там – на носу. Только – всё оружие. Кто попытается обмануть, пойдёт за борт.

Сталкеры вновь переглянулись.

Где-то здесь бродит здоровенный снорк.

Пыж первым положил в указанное место свой АКМ. За ним разоружился Баркас. Потом Бек. Семён развёл руки в стороны. Свой автомат он так и оставил в Колпаках. Опасливо стал за спиной Бека.

– Афанасий, прими.

Гигантский снорк одним прыжком вынырнул из проёма, застыл, стоя на четырёх конечностях. Противогазная маска без фильтрующей коробки снова была надета на его голову. Повёл «хоботом», принюхиваясь. Просеменил к Алесе. Посмотрел на неё снизу вверх. Девушка улыбнулась, погладила его по резиновой «лысине», виновато развела руками:

– Извини, Афанасий, знала бы, что свидимся, обязательно бы принесла.

Повернувшись к своим спутникам, пояснила:

– Он жареный арахис очень любит.

Снорк тихонько потёрся о её бедро, скакнул на нос дебаркадера, одним движением подобрал всё оружие и унёс его внутрь надстройки.

– Заходим по одному, – скомандовал голос. – Алеся, ты – первая.

Пройдя тёмным коридором, они оказались в большом помещении, освещённом эдаким пузырём, подвешенным к потолку, внутри которого хаотично метались от стенки к стенке сотни и тысячи маленьких огненных искорок. Вместе они создавали достаточно освещения, чтобы увидеть, что в противоположной стене имеется ещё один коридор, погружённый во мрак, а по бокам расположены две лестницы. Правая вела вверх, левая – вниз.

В центре комнаты стоял высокий человек с аккуратно подстриженной седой бородкой в потрёпанном комбинезоне блекло оранжевого цвета.

Он развёл руки, навстречу бросившейся к нему девушке.

– Ну, здравствуй, – сказал он, сжимая её в объятиях. – Ты одна?

– Здравствуйте, дядя Андрей, – поздоровалась Алеся, уткнувшись человеку в плечо.

Пробормотала невнятно:

– Одна.

– Как же это Лёшка тебя отпустил?

Не дожидаясь ответа, человек в комбинезоне перевёл взгляд на сталкеров, стоявших за спиной девушки. Только теперь Бек увидел, что глаза у него не человеческие. В каждом было по два зрачка, как у кровососов.

– Привет, – поздоровался с ним Баркас и вяло помахал рукой.

– Так, – сказал ему Кораблёв, отстраняя от себя девушку. – Ты мне не интересен. И хрен бы ты на мой дебаркадер взобрался, если бы не… Но, раз ты пришёл с Алесей, так и быть. Ступай пока в трюм. Там процедурная. Я потом спущусь, посмотрю твои ноги.

Дождавшись. Пока затихнет скрип ступеней лестницы, ведущей вниз, он кивнул на Семёна:

– Теперь ты. Сними-ка повязку…

– А ты…, вы – Болотный Доктор? – спросил Семён, дрожащими пальцами развязывая узел на затылке.

Кораблёв не ответил. Дождался, когда Семён откроет свою «кляксу» и, хлопнул радостно в ладоши.

– Ну, привет, старый знакомый! – воскликнул он и тут же бросил Семёну. – Это я не тебе.

– Афанасий, – обернувшись, крикнул он в коридор за спиной. – Как прибудем – готовь операционную.

– Операционную? – с дрожью в голосе переспросил Семён.

Кораблёв кивнул.

– Сейчас иди с Афанасием. Он проведёт все подготовительные процедуры.

Из темноты материализовалась высокая фигура снорка. Он положил когтистую лапу на плечо Семёна, слегка потянул его на себя.

– Как же это? – окончательно перетрусил Семён, пытаясь высвободить плечо. – А если я это… Если я не желаю?

– Не желаешь? – удивился Кораблёв. – Так, с такой отметиной тебя «шлёпнут» не сегодня – завтра.

Он взял Семёна за подбородок, повернул влево, вправо.

– А ведь ты, братец, мутировал, – сказал он опухоли. – Раньше ты был что-то вроде симбионта. Особо не разбойничал. А нынче, я смотрю, превратился в натурального паразита. Вон, как выгрыз ткани лица. Интересно, что будет, когда ты доберёшься до мозга? Может, и в самом деле подождать, понаблюдать?