Маргарет Штоль - Черная вдова: «Возмездие»

Реальность заключалась в том, что на Наташу напали, и напали сегодня. Она попала под прицел какой-то иностранной разведки, а что в это время отвлекало Аву? Попытки сфотографировать закат? Или обезьяна? А когда они рванули оттуда, каким образом она смогла посодействовать Черной Вдове? Подожгла ее «харлей»? Помогла ей расстегнуть шпионскую примочку? Ава едва успела заметить девушку в зеленом. Она даже не знала, что аккаунт Наташи был взломан, пока все не закончилось.

«Что бы об этом сказали агент Коулсон или Мария Хилл? Где была твоя академическая подготовка сегодня, когда она была тебе так нужна? Ты что, полностью отключила мозг агента ЩИТа?»

Ава спрашивала себя, заметила бы она целенаправленное отравление полонием-210, вроде того, из-за которого в Лондоне погиб русский шпион Литвиненко? Зонт, выстреливающий диоксином, как тот, от которого пострадал Ющенко на Украине? Одноразовый поцелуй смерти – помаду-пистолет или отравленную ручку, о которой Ава читала на семинаре по контрразведке холодной войны курса КГБ? А как насчет точного воздушного удара с беспилотника по статуе Христа? Услышала бы она его? Успела бы она вообще заметить его приближение?

«Не знаю, почему Наташа еще не отправила меня обратно в Академию. Может быть, она планирует это сделать» .

На секунду Ава задумалась о возможности воспользоваться своей квантовой ссылкой, чтобы увидеть, что именно Наташа думала о ней…

– Ты же знаешь, что это сложнее, чем кажется , – произнес чей-то голос.

Ава посмотрела на стоящий рядом пустой шезлонг. Алексей Романов, или, скорее, призрак, воспоминание, душа Алексея Романова (Ава уже не понимала, как его называть), сидел на краю шезлонга, прикрывая ладонью глаза от солнца. Он, как всегда, был потрясающе красив и сейчас выглядел загорелым, здоровым и довольным собой или, по крайней мере, довольным тем, что смог появиться здесь. Он все еще любил розыгрыши.

– Правда? – Ава закатила глаза, но, когда Алексей усмехнулся в ответ, она почувствовала глубоко внутри знакомую грусть. Она привыкла к его визитам, хотя и думала, что сходит с ума, когда он появился впервые: в ночь после похорон он свернулся калачиком рядом с ней и шептал ей на ухо слова утешения, пока не показались первые лучи солнца: «Я здесь. Я все еще здесь. Ты не одна, Мышка. Ты никогда не будешь одна. Я здесь…»

Теперь она находила покой в том, что незаметно для других сошла с ума. Чаще всего он приходил к ней по ночам, в те моменты, когда она почти засыпала. Также у него была привычка появляться в моменты ее сильного стресса или расстройства по какому-то поводу. Испуганная. Лишенная сна.

«Или утопившая горящий мотоцикл в бассейне» , – подумала Ава.

Видимо.

– Это я во всем виновата. Признай это, – сказала она, хотя в глубине души знала, что говорит с пустым шезлонгом. И все же это было лучше, чем пустота в сердце, которая оставалась с ней до этих посещений Алексея.

– Прошел всего год , – сказал он. – Ты, должно быть, помнишь: я оставил сестру в Стамбуле не просто с разбитым сердцем .

«Не просто с разбитым, да. С разбитым вдребезги…»

– Именно, – ответила Ава. – Ты оставил ее со мной, и теперь она застряла здесь с «младшей сестрой», которая никогда не была ей нужна. Я свожу ее с ума, потому что я плохо обученная, неопытная идиотка и едва понимаю, что творю. Мне с трудом удается контролировать собственные силы. Так что да, это я во всем виновата.

– Она не застряла здесь с тобой. И ты не неопытная идиотка. Ты Красная Вдова, помнишь? Она лишь присматривает за тобой, как я и просил .

Ава подняла на Алексея сияющие глаза.

«Я не хочу говорить об этом. Только не с тобой» .

Ей хотелось броситься к нему, спрятаться в его крепких объятиях и поцеловать загорелое лицо… но она уже пробовала, и это лишь заставило ее почувствовать себя еще более одинокой.

«Когда я приближаюсь к твоему теплу, ощущаю лишь пустоту…»

Поэтому Ава старалась не отрывать взгляда от неба.

– Ты когда-нибудь вернешься ко мне, моя любовь?

«Моя любовь» . Самые сладкие слова всегда произносились ими на русском языке, словно им необходимо было говорить шифром, даже теперь.

В ту же секунду Алексей оказался очень близко и сел с ней рядом. Его лицо было прямо напротив ее лица, и она могла чувствовать его запах, в котором были смешаны, сладость и горькие нотки пота .

– Скажи мне, Мышка. Неужели я когда-нибудь бросал тебя? – Алексей улыбнулся.

Ава удивилась тому, насколько ясным был его взгляд. Ярче, чем самое безоблачное небо. Когда она наконец повернулась к нему, то сразу захотела отвернуться, и Ава поймала себя на том, что рассеянно перебирает краешек своего полотенца.

– Первая любовь. Ты был моей первой любовью. Моим впервые разбитым сердцем .

– Да, первая любовь , – согласился Алексей. – Ты все еще моя любовь .

– Может быть, этого достаточно. Влюбиться хотя бы раз. – Теперь Ава внимательно изучала его лицо. Казалось, что оно смягчилось, пока она говорила. – Я больше никогда никого не полюблю.

Он печально улыбнулся.

– Это неправда. У тебя есть Наташа и Академия. По крайней мере трое из твоих одноклассников спрашивают о тебе каждый день. И, конечно, Сана и Данте . – Данте был самым близким другом Алексея, а Сана – самой близкой подругой Авы. – Они любят тебя больше всего на свете, к тому же знают нас обоих . – Алексей потянулся, чтобы коснуться лица Авы.

«Знали» , – поправила она про себя.

Хватило одного этого слова, чтобы та злость, которую девушка так старалась держать под контролем, жарким пламенем вырвалась наружу.

– Ава.

Теперь она посмотрела ему в глаза.

– Клянусь, Алексей. Я уничтожу каждого, кто имел хоть какое-то отношение к тому, что я потеряла тебя. «Красный отдел», армию, всю страну, если понадобится.

– Не нужно . – В голосе Алексея прозвучала тоска.

Ава нахмурилась.

– Почему?

– Ивана больше нет. Все кончено , – мягко произнес Алексей. – Меня тоже больше нет .

– Если все кончено, то почему ты здесь, мой призрак?

Алексей отстранился.

– Ава Анатольевна, веди себя хорошо .

Ава поднесла ладони к глазам, закрывая их от яркого солнечного света.

– Знаешь, для твоей сестры и для меня еще ничего не кончено. Месть и ненависть, Алексей, – таков характер нашей вдовьей связи. Я принимаю это, почему ты – нет?

От этих тяжелых мыслей у Авы разболелась голова.

Алексей покачал головой.

– Нет. Это не так. Ты ведь знаешь, что с моей сестрой тебя связывает не только общее горе, Мышка. Нет, Мышка. И связаны вы не только мной .

Ава перевернулась на другой бок. Ей не хотелось думать о квантовом переплетении, но мысли о нем не выходили у нее из головы. Вдовы попали в ловушку совсем не сказочного мира Ивана Сомодорова; они были в западне с того самого дня, когда между их разумами была впервые установлена связь. Благодаря тому, что Тони любил называть «безумной наукой матери Авы», квантового физика доктора Орловой, не говоря уже о жутких махинациях самого Ивана, сознание и подсознание Авы и Наташи были все еще соединены таким образом, что обе девушки не до конца понимали, как это работает.