Эдгар Грант - Крипта

Довольный тем, что его сразу не послали в грубой форме, хакер пожал плечами, виновато улыбнулся и широко зевнув, повалился на короткий кожаный диван.

США

По мере того как разворачивалась операция в России по купированию рисков, связанных с кражей данных по проекту «Мидас», Виллиамс все больше и больше убеждался в том, что имеет дело с чем-то экстраординарным. Запрашивая оперативную и информационную поддержку, он уже давно перешагнул свой уровень субординации. Для диверсионной операции в Москве со взрывами и пожарами нужно было личное согласование директора ЦРУ. Но тот в Конторе был человеком новым и, учитывая возможную реакцию русских, вряд ли принял бы такое решение, не посоветовавшись с Президентом. Значит, хозяин Белого дома был в курсе происходящего и считал подобные действия оправданными.

– Что же там такое они скачали? – задумчиво пробурчал себе под нос Виллиамс, перебирая на экране монитора папки с описанием проекта «Мидас».

Но в папках не было ничего экстраординарного. Проект как проект. Элегантный, смелый, технически хорошо продуманный, а самое главное, эффективный. Но «Мидас» был не первым и, хотелось бы верить, не последним проектом в этом направлении. Конечно, в случае засветки комитет по разведке* (*Комитет по разведке Конгресса осуществляет надзор за разведструктурами США) подымет вопрос о его законности, соответствии нормам, правилам и процедурам. Но времена, когда президентов снимали с должности за подобные «шалости», давно прошли. Было очень сомнительно, что в результате расследования полетят чьи-то головы, ведь все делалось в интересах национальной безопасности. А национальные интересы Америки – это святое. Ими можно оправдать все. Даже уничтожение самой Америки.

Но что-то с «Мидасом» было не так. И аура молчания на всех уровнях. И безоговорочная поддержка на самом верху. И этот странный, но всесильный Бергман, не имеющий к ЦРУ никакого отношения, но одним звонком решающий вопросы, на которые обычно уходят недели согласований. Иногда казалось, что за изящной, но все же простенькой и бесхитростной схемкой проекта скрывалось ускользающее от взора непосвященного наблюдателя чудовище.

На первый взгляд все выглядело просто и понятно, и так же просто и понятно работало. При более детальном изучении тоже ничего не вызвало особых подозрений. Правда, в архитектуре проекта было несколько белых пятен. Например, вот эти командные директории, которые передал ему Бергман и просил лично проследить за их загрузкой. Тогда он сообщил, что это программы автоматического аудита. Как раз на случай, если придется объясняться перед Конгрессом. Такая практика была вполне обычной: когда высокое начальство хотело прикрыть свои холеные задницы, оно встраивало в проекты независимые системы мониторинга активности. В основном финансовой, а иногда и оперативной. Но для обычных аудиторских программ переданный Бергманом софт выглядел странно. Во-первых, его элементы имели сложные динамические пароли. Во-вторых, они управлялись извне, из места, которое его люди до сих пор не могли вычислить. В-третьих, они не только принимали информацию из «Мидаса», но и периодически с ним взаимодействовали. Фактически эти программы были окном в проект, через которое кто-то посторонний мог перехватить над ним контроль. Здесь тоже не было ничего необычного. Такие окна оставлялись довольно часто даже в самых закрытых проектах. Они позволяли в случае программного срыва и атаки противника принять контрмеры.

Обо всем этом Виллиамс знал давно, и еще неделю назад такие детали его не интересовали. Но сейчас многое изменилось. Необычная активность вокруг «Мидаса», вызванная хакерской атакой, пробудила профессиональный интерес.

Немного поразмыслив, директор вызвал молодого талантливого программиста из тех, что работали над новой сегментированной нейросетью, и, очень сильно настращав насчет разглашения тайны, поручил ему вскрыть переданные Бергманом командные директории и разобраться, что там внутри такого секретного. Еще он договорился о встрече с Брэдом, чтобы поручить ему втайне понаблюдать за стариком некоторое время.

Директор центра киберразведки понимал, что ввязывается в сложную и опасную игру. Но он чувствовал, что перед ним готово открыться нечто очень важное, от чего может зависеть будущее страны и его личная судьба, и принял решение докопаться до сути происходящего вокруг проекта «Мидас».

Тем временем Хогарт доложил последние новости из Москвы. Его люди сообщали: из нескольких источников получены подтверждения, что оборудование, изъятое у хакера, и люди, участвовавшие в захвате его квартиры, зачищены. Оставалось найти его самого и его подружку, чтобы завершить начатое.

Этим как раз и занималось АНБ, на полную запустив свою машину электронного наблюдения.

Над Москвой у США на стационарной орбите постоянно висело два разведывательных спутника, оснащенных мощнейшей оптикой и аппаратурой перехвата сигналов в самом широком диапазоне. Еще шесть непрерывной цепочкой проходили один за другим с интервалом в восемь минут, сканируя эфир на заданных частотах. Все аппараты были интегрированы в единую систему визуальной и радиоэлектронной разведки, непрерывно сливающую в суперкомпьютеры АНБ гигантские массивы снятых с подконтрольных территорий данных. Регистрировалось все, чем был заполнен эфир: от переговоров по спецсвязи военных, несущих дежурство в шахтах баллистических ракет, до бессмысленного щебетания подружек по мобильному телефону. Современные системы даже давали возможность снимать данные с коммутационных станций проводных телефонных линий, но эта операция была не очень эффективной и требовала долгой настройки спутника, поэтому использовалась в исключительных случаях.

Весь собранный поток данных передавался на суперкомпьютеры АНБ, фильтрующие и по заложенным параметрам вычленяющие крупицы полезной информации, которые затем собирались в часовые и дневные сводки. Особо интересные куски, снятые с президентской, правительственной связи, Министерства обороны и руководства крупных российских компаний, были закриптованы и шли в расположенные в вечной мерзлоте Аляски гигантские хранилища данных без расшифровки. На их вскрытие требовались огромные ресурсы, которые выделялись по специальному запросу. Особое согласование требовалось и на отслеживание цели по определенным параметрам: голосу, тематике разговора, местоположению, номеру телефона или «отпечатку» устройства.

Работа была налажена безукоризненно и позволяла вычислить практически любого человека, не использующего средства электронной маскировки, вроде модуляторов голоса и сетевых скрэмблеров* (*Устройство, маскирующее присутствие в сети) . Но это была всего лишь часть системы сбора информации, раскинутой АНБ над Россией. Огромный пласт данных снимался с Интернета, в котором американцы, пользуясь тем, что на их территории расположены корневые сервера мировой паутины, чувствовали себя полными хозяевами.