Эдгар Грант - Крипта

– Мы просчитывали с правительством подобные кризисные ситуации. Валютная реформа США будет иметь для экономик мира последствия, сравнимые с полноценной мировой войной. Поэтому считаю целесообразным применить соответствующий кризисный сценарий. Наши экономические показатели тоже уйдут вниз. Но, в отличие от других, экономика России полностью самодостаточна. Мы обеспечили энергетическую и продовольственную безопасность страны. У нас будет тепло, свет и еда. Никто не умрет с голоду и не замерзнет. Экономика и финансовая система будут функционировать, а государство продолжит эффективно выполнять свои функции, хоть и в чрезвычайном режиме. Мы будем одной из немногих стран, которые переживут катастрофу с минимальными потерями.

– Я знаком с чрезвычайным планом. Уверен, он будет успешно выполнен, – кивнул Президент. – Я не это имел в виду. Мы что, сдадимся без боя и сольем нажитые с таким трудом 370 миллиардов валютных резервов? Какие мысли у вас на этот счет?

– Времени у нас нет. Но можно в экстренном порядке запустить некоторые находящиеся в проработке проекты. Вам известно, что из-за угрозы США отсечь нас от расчетов в долларах в рамках БРИКС мы совместно с китайцами ведем отладку собственной системы расчетов. Теперь в срочном порядке надо проработать возможности ее применения в случае долларовой реформы. Помимо этого мы рассматривали выпуск обеспеченных золотом государственных депозитарных расписок, которые можно использовать как международное расчетное средство. Но опять же, эти действия рассчитаны на противодействие жестким финансовым санкциям и их надо соответствующим образом адаптировать под надвигающийся валютный кризис. Из того, что я услышала, можно с определенной долей уверенности сказать, что в первые месяцы международных расчетов не будет вообще. Пока в естественном порядке не установятся кросс-курсы мировых валют.

– Вы предполагаете, что мировая экономика остановится? – задал вопрос председатель ФСБ.

– Скорее всего, так и произойдет. Рассчитываться по внешним контрактам обычными валютами станет невозможно, потому что они потеряют большую часть своей стоимости. К тому же будет неизвестен курс конвертации, который невозможно будет установить из-за бешеной волатильности финансовых рынков, ведь рухнут не только валюты, но и ценные бумаги, и товарные рынки. Трейдеры, если они еще останутся, просто не будут знать, по какой цене заключать контракт. Здесь потенциально ситуацию может спасти монетарное золото и криптовалюты. Но опять же, чтобы установились реальные курсы, отвечающие спросу и предложению, нужно будет время. С золотом все ясно. В рамках нашей программы мы планируем наращивать покупки драгметаллов за рубежом, чтобы увеличить долю монетарного золота в наших резервах, и с этой целью ведем переговоры на покупку крупных партий слитков. Переговоры идут вязко, потому что мы заняли жесткую позицию по цене. Но если пойти на условия поставщиков, то сделку можно заключить буквально завтра.

– И о какой сумме идет речь?

– Мы планировали закупать на 12 миллиардов долларов в квартал в течение года. Металл в наличии. Мы можем приобрести все сразу, а это 48 миллиардов.

– Давайте добро на заключение сделки, – решительно сказал глава государства. – Готовьте бумаги. Я согласую. Такую же работу проделайте по остальным драгоценным металлам и камням. Еще было бы неплохо скупить имеющиеся на рынке запасы редкоземельных металлов и другого легкого стратегического сырья. Того что в течение трех дней можно вывезти самолетами. Но это вопрос к минпрому. И сделать это все надо так, чтобы наши действия не бросались в глаза Вашингтону. Я дам СВР и МИДу поручение организовать для вас информационное прикрытие. Но 48 миллиардов – это мало. Вы упомянули криптовалюты. Вы считаете, что они пойдут вверх?

– Вероятность этого очень высока, – медленно кивнула глава нацбанка. – Но тут есть один весьма непростой момент. По отношению к чему курс крипто будет расти? К национальным валютам, которые будут находиться в свободном падении? Тогда такой рост не имеет смысла. К золоту? Но на данный момент не существует механизма привязки криптовалют к драгметаллам. Хотя биткойн и прочие сохранят свои технические возможности в качестве платежного инструмента, фактически эту задачу им будет выполнять очень сложно из-за хаоса с курсами фиатных валют. Их время настанет, когда ситуация стабилизируется. Тогда они вполне могут заметить существующую систему расчетов, основанную на SWIFT .

– То есть покупать крипто сейчас не имеет смысла? – вопросительно поднял брови глава государства.

– Определенный смысл есть, если мы никуда не сможем пристроить свободные доллары. Дайте мне пару часов после совещания, и я подробнее доложу о существующих возможностях.

– Если позволите, – включился в разговор председатель ФСБ. – Председатель нацбанка сравнила надвигающийся кризис с войной. Почему бы нам не принять ряд других мер из Чрезвычайного плана? Я имею в виду директивное увеличение доли госсобственности в стратегических частных предприятиях. Используя долларовые резервы, можем это сделать быстро и не привлекая внимания.

– Национализация? – скептически пожал плечами Президент. – Не вижу смысла. Когда американцы запустят реформу, эти предприятия сами посыплются к нам в руки. Без господдержки они просто не выживут. А вот ненужный ажиотаж своими действиями мы все-таки можем вызвать. Но вы подняли очень интересную тему. Резервы резервами, но у нас есть еще и госпредприятия, и частный сектор. У них тоже на счетах имеется инвалюта. Хотелось бы знать сколько.

– Секунду, – глава нацбанка нашла нужный материал в планшете. – По нашим данным, активы российских предприятий в инвалюте составляют почти 70 миллиардов. Большая часть из них в долларах.

– Значит, общий ущерб экономике страны с учетом промышленности почти 440 миллиардов. Это действительно катастрофа.

– Именно на это США и рассчитывают, – хмыкнул председатель ФСБ. – Мы-то ладно. У нас все свое. Мы из этой каши выгребемся. А Европа? А Япония? А арабы? А Китай?

– Их крупная промышленность и финансовый сектор, скорее всего, будут полностью уничтожены, – предположила глава нацбанка. – Надо прогнать этот сценарий через наши финансовые модели. Но, по самым оптимистическим прикидкам, из-за долларовой реформы мировая экономика может сократиться вдвое с теперешних 104 триллионов. То есть почти на сумму изъятых из нее долларов. Хотя в какой валюте будет оцениваться экономика через три дня, и какие для этого будут использованы инструменты, я понятия не имею. Ясно одно: большинство развитых стран в этой ситуации вынуждено будет ввести госрегулирование, жесткую экономию ресурсов, перейти на бартер и современную версию натурального хозяйства.