Эдгар Грант - Сингулярность: Инкубатор счастья. (прода)

- Хорошо. Насколько это срочно?

- Время есть. Но я бы не стал тянуть. С каждым ситуация неуклонно усложняется.

- Мне надо пару часов чтобы закончить неотложные дела, - Бэйтс глянул на часы. – За это время мои помощники найдут место и организуют канал связи. Через три часа вас снова пригласят к терминалу. До связи.

Сеанс закончился. Адамс отвернулся к окну и прислушался к своим ощущениям. Внутри ничего не изменилось. Голова была чистой, чуть заметный комариный писк вызываемый Линдой пропал, как только они отлетели от Владивостока и больше не появлялся. Даже эффект от седатива, которым его обкололи Зета, чтобы имитировать наркотическое состояние уже прошел. Он довольно улыбнулся. Линда не могла сюда дотянуться. Значит шанс, что их план удастся осуществить все еще оставался.

Три часа до следующего разговора с главой МВБ Адамс решил посвятить отдыху и тонкой настройке своего мозга, который за последние несколько дней подвергся изрядным напряжениям. Он попросил установить армейскую койку в каком-нибудь тихом месте, распечатать сводку последних новостей и принести ему чего-нибудь пожевать.

Новости подтвердили его догадки. Столкновения с повстанцами прекратились почти всей стране. Сопротивление еще продолжалось лишь в центральных и северных штатах. Но на новостях о том, что Президент подтвердил безоговорочную амнистию для всех гражданских лиц, участвовавших в беспорядках и о возвращении большей части Америки к миру, шансы на то, что в этой части страны в ближайшее время тоже наступит мир, были очень велики. Похоже, профессор Лесовский опять оказался прав – Линда уже запустила позитивные ментальные установки. Если верить Ишихаре, то следующим шагом мирровый лидеры должны отказаться от конфронтации и обозначить новый курс на мир, разоружение и сотрудничество.

Довольный своими выводами, Адамс улегся на спину на полевую армейскую койку, поудобнее устроил под головой подушку, настроил будильник на наручных часах и закрыл глаза. Он медленно ввел себя в состояние стимуляции. Теперь он знал, про триарх и клауструм и процесс активации сознания прошел быстро и без обычных отвлекающих эффектов, подбрасываемых подсознанием. Он мысленно представил станцию связи, приземистый центральный корпус, небольшую кладовку с каким-то оборудованием, и в ней себя на армейской койке. Картинка была четкой и ясной, как в кино. Без ряби, которая могла означать постороннее воздействие. Агент окончательно успокоился и, отдав себе короткую команду, погрузился в крепкий восстанавливающий сон.

Простенькая мелодия будильника вернула Адамса к реальности через два часа. Полностью отдохнуть за такое время не получилось, но силы восстановились, а голова очистилась от ненужного эмоционального шлака. Он был готов. Нет... Он хотел продолжать противостояние с силой, готовой взять контроль над его миром.

Помощники Бэйтса организовали для него пункт связи в региональном отделении МВБ в Детройте. Адамс еще раз сверился с картой. Получалось, что до ближайшего квантового компьютера находящегося в университете Индианаполиса было более 500 км. Достаточно далеко, чтобы симбионт мог туда дотянуться.

- Ну, Адамс, выкладывайте, что у вас, - в голосе главы МВБ слышалось плохо скрываемое раздражение тем, что он так легко повелся на просьбу этого цэрэушника.

- Китайцы активировали Линду, - без предисловий начал агент. - Она захватила контроль над всеми квантовыми компьютерами в мире и теперь контролирует сознание всех, кто проживает в радиусе 300-400 километров от них. А это несколько миллиардов человек в самых развитых странах. В мире сейчас 61 работающий квантовый компьютер. На их базе Линда создала симбионт, использовав сознание всех подконтрольных ей людей с активированными триархами.

- Подождите-подождите, - ничего не понимая, затряс головой Бэйтс. – Какой симбионт? Какие, нахрен, триархи? Откуда вы знаете, сколько в мире квантовых компьютеров? Это самая охраняемая тайна любого государства. Вы где были, агент Адамс.

- У русских, - просто ответил цэрэушник, глядя на экран прямо в глаза одному из самых влиятельных людей в Америке. – Они уже давно веду исследования по этой теме, и то, что я от них услышал, мне очень не понравилось. Речь идет о выживании человечества. О нашем с вами выживании.

Набрав полные легкие воздуха, глава МВБ закрыл глаза и медленно выдохнул. Опять русские... Теперь все стало на свои места – и крушение самолета, на котором летел Адамс, и его отсутствие почни двое суток и его чудесное появление, и необъяснимые сбои в квантовых компьютерах по всему миру. Черт возьми! Если то, что говорит Адамс правда, лучше было бы действительно прилететь к нему на базу связи в Аризону.

Китай..

Несмотря на щедрое вознаграждение полученное от МГБ Китая и знаки уважения оказанные ему лично Президентом, Монтини после сеанса во Владивостоке находился в грустном и даже немного подавленном настроении. Подружки его не радовали, изысканная еда и алкоголь тоже. Он даже хотел попросил Гао достать ему травки, но потом передумал. Китаец хоть и умел радоваться жизни, но наркотики на дух не переносил. Даже в медицинских целях. К тому он был плотно ангажирован начальством и, судя по его сосредоточенному виду, оно отнимало всё его время и силы.

Поболтавшись без дела пару вечеров по Пекину, Майк решил сменить обстановку и попросил вертолет, чтобы навестить монастырь с мумиями, где несколько недель назад состоялся контакт с Сингулярностью. Он хотел пообщаться с монахом и восстановить нарушенное горькой правдой душевное спокойствие. Гао, поворчав немного выделил итальянцу вертолет, и на следующее день он уже пил чай в жарко натопленной столовой, молча глядя на непроницаемое лицо настоятеля.

Чай был теплый как парное молоко, с терпким, немного горьковатым ароматомместных трав. После нескольких глотков тяжесть из головы ушла, а на душе стало спокойно и тепло. Именно это сейчас так было необходимо итальянцу, пытающемуся разобраться в своих чувствах.

С одной стороны вся эта история с Сингулярностью захватывала его как ученого, своим вселенским масштабом и невероятностью. Сознание того, что он познал «теорию всего» грело его душу. Но это знание не радовало потому, что поделиться с ним с другими было невозможно. Да и пришло оно к нему само, а не в результате его личных мысленных усилий, которые могли бы подтвердить его гениальность. Конечно, можно было запастись попкорном и из удобного кресла наблюдать за происходящим с циничной улыбкой человека знающего и последовательность действий, и конечный результат. Но даже в этом радости было мало, ведь он сам был частью этого действия, безвольной пешкой в шахматной партии разыгрываемой симбионтом на доске человеческой цивилизации. И это было грустно.