Эдгар Грант - Сингулярность

– Ладно, Тэд, – немного успокоившись, сказал Президент. – Никто тебя сдавать не будет. Ты часть моей команды и классный профессионал, каких в Вашингтоне почти не осталось. Мы вчера только начали этот разговор, так что давай, расскажи нам все сначала. Что вы там накрутили вокруг Большого адронного коллайдера.

– То есть ты знаешь, что там сейчас происходит? – удивившись, спросил госсекретаря Бэйтс.

– Знаю, – спокойно кивнул тот. – Более того, все это часть большого плана, который в режиме абсолютной секретности в соответствии с пунктом 5.2 был развернут, когда я был директором ЦРУ. И сделано это было для того, чтобы вывести из-под возможного удара Президента США. К тому же вы знаете, какие у нас проблемы с утечками. Это не Белый Дом, а сито какое-то. За каждым углом если не шпион, то болтун губастый, которого раскрутить на информацию – раз плюнуть. Поэтому чем меньше людей знает о действительно серьезных вещах, тем лучше. Особенно если учесть, что подготовка к операции на коллайдере началась еще десять лет назад.

– Почему все так затянулось. Это на ЦРУ не похоже, – поинтересовался Бэйтс, внутренне сгорая от нетерпения услышать подробности операции.

– Тогда ничего сделать было нельзя, потому что коллайдер не вышел на топовые энергии, да и дела в то время у нас с европейцами шли получше. Мы как раз снова начали подгребать под себя их лидеров. Помню, Рон, ты тоже был в деле с их многолетней просушкой АНБ, должен помнить, сколько дерьма мы на них накопали. Да и Россия с Крымом помогла тогда. Из-за прошлых поражений Европа всегда испытывала неосознанный страх перед русскими, и нам почти удалось развить его в настоящую паранойю.

– А сейчас? – осторожно спросил глава МНБ. – Неужели появился повод гробить собственных союзников.

– Дела сейчас там идут хреново, – с тяжелым вздохом выговорил Тейкли. – Сами видите, Европа трещит по швам. К власти в ключевых странах пришли националистически настроенные правые радикалы, которым насрать на натовскую солидарность, и на Брюссель, и на проталкиваемую нами везде глобализацию. Им выгоднее торговать с русскими, чем резаться друг с другом за рынки внутри Евросоюза. Мы пока через НАТО хоть как-то удерживаем страны вместе, но это ненадолго. Как только они завершат создание европейских вооруженных сил, нам там станет делать нечего. Да и держать там почти сто двадцать тысяч наших военных с техникой и вооружением при таких отношениях Европы и России не имеет смысла. Они нас того и гляди попрут домой через океан. И что мы с такой толпой вояк тут будем делать? Нет, без хорошей региональной войны Европу не удержать. Но войны, несмотря на все наши усилия, что-то не получается. А ведь мы с украинским проектом были так близки к хорошей бойне. Но эти пропахшие круассанами, жирные европейские скоты просто наложили в штаны, когда русские отжали Крым, устроили заваруху на востоке Украины, да еще и влезли со своими самолетами в Сирию. И влезли так, что там места даже для нас не осталось. А теперь в Европе мир. И это нас совсем не устраивает, потому что мир этот фактически заключен на условиях России. А мы на своем долбаном острове размером с континент остались одни. Из надежных союзников только англичане да полоумные поляки, которые все еще рвутся в бой, не понимая, что момент упущен. Ах да, есть еще кучка прибалтийских шавок, которые за наши бабки готовы лаять на кого угодно.

– И как коллайдер это поможет исправить?

– Да никак, – безразлично пожал плечами госсекретарь. – Европейцы вовремя раскусили реальный смысл зоны свободной торговли с Америкой. TTIP * (*от английского T ransatlantic Trade and Investment Partnership – Трансатлантическое торгово-инвестиционное партнерство) , несмотря на наши тайные договоренности с брюссельскими чиновниками, провалился. Теперь вместо того, чтобы пустить наши компании на свой рынок, европейцы стали активно торговать с Россией и Китаем. Строить общий рынок от Брюсселя до Владикавказа, мать их.

– Владивостока, – машинально поправил его Бэйтс, который за время работы в АНБ неплохо изучил географию России.

– Да какая мне, на хрен, разница! Главное, что теперь европейцы – наши прямые и самые опасные экономические конкуренты. Евро все больше отходит от доллара, ориентируясь на юань и рубль, потому что за эти валюты торгуются российские нефть с газом и китайские шмотки с электроникой. Это очень большая проблема для нашей валюты и вообще для экономики США. Возможности роста за счет стимулирования долларами внутреннего потребления исчерпаны. Транстихоокеанский торговый союз, который мы инициировали, почти полностью лег под Китай. Япония давно ведет самостоятельную политику и свободно торгует со всеми, не слушая наших советов. Арабы вообще на грани банкротства из-за дешевой нефти. Я не устаю повторять, что нас начали потихоньку вытеснять с мирового рынка, господа. Если так и дальше пойдут дела, Америке конец. Вначале загнется внутренний спрос, торговля, рынок недвижимости, потом промышленность, банки, затем перестанут покупать наши долговые обязательства, тогда с треском рухнет доллар и мы потеряем остатки влияния. Раньше мы хоть авианосцы послать могли да «Томагавки» по нищим крестьянам на Ближнем Востоке попускать, а теперь и это всерьез никто не воспринимает.

– Коллайдер... – аккуратно напомнил Бэйтс, видя, что госсекретарь сел на своего любимого конька – «как придурки из прошлых Администраций смогли довести страну до ручки».

– Да... Коллайдер... Так вот, тут вступает в силу правило, которым Америка всегда успешно пользовалась: если ты не можешь конкурировать честно, конкурируй нечестно. Разрушь конкурента изнутри, развяжи войну с соседями, обвали нефть, организуй восстание обдолбаных Госдепом отморозков. Ну, можно просто отморозков и без Госдепа. Короче, создай конкуренту массу проблем, чтобы ему было не до конкуренции. И коллайдер как раз эту задачу должен выполнить, – Тэйкли на секунду задумался и продолжил: – Только, видимо, что-то пошло не совсем так, как планировалось вначале.

– На что вы расчитывали? – вернул его к разговору Президент.

– Лет десять назад профессор Краузе, тогдашнее светило нашей физики, доработал теорию возникновения черных дыр на коллайдере при максимальных энергиях.

– Краузе... Краузе... – пытаясь вспомнить, наморщил лоб Бэйтс. – Что-то знакомое.

– Известная история, – со знанием дела улыбнулся госсекретарь. – Его и его семью во время прогулки на яхте в океане похитили, предположительно, агенты ФСБ, пытали, а потом убили всех и утопили вместе с яхтой. СМИ тогда долго по поводу этого шумели. На самом деле не было никакого ФСБ. Это была наша постановка, чтобы увести Краузе в тень и дать ему спокойно работать над проектом, что он последнее время успешно и делает, живя в роскошной вилле на Гавайях и ни в чем себе не отказывая. Я в физике полный ноль, но у тебя, Рон, в докладе почти все правильно прописано. По его теории, сразу после рождения в коллайдере черная дыра должна на короткое время создать точку с мощнейшей гравитацией, которая вызовет серьезные колебания материковой плиты в непосредственной близости от себя. А «непосредственная близость» – это почти вся Центральная Европа, ее самые сильные экономики: Германия, Франция, Италия. Да и остальным в радиусе 1500 километров тоже достанется так, что восстанавливаться будут десятилетиями. На этой территории должны произойти экстремально мощные землетрясения, способные сровнять с землей целые города. Ну а дальше – миллионные жертвы, хаос, экономика полностью разрушена. И тут появляемся мы с мешками баксов и помощью в восстановлении. Небескорыстно, конечно. План был раз и навсегда подобрать под себя Европу, во всяком случае, ее основные экономики. Вплоть до создания американо-европейской конфедерации, если, конечно, Россия не успеет влезть туда первой. Под этот проект была создана закрытая группа специалистов. Они все давно подготовили, так что осталось только подождать, пока ЦЕРН доведет мощность коллайдера до приемлемых величин. Вначале этого года они закончили реконструкцию. Ну, и мы запустили операцию, которая уже была полностью отработана. Теперь видно, что теория доктора Краузе в принципе верна. На коллайдере можно создать черную дыру, которая вызовет всплеск сейсмической активности. Правда, как я уже сказал, масштаб последствий ее появления несколько не вписывается в первоначальный план.