Михаил Хрисанфов - Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

Лера прекрасно понимала, тридцать метров, для автоматов, не расстояние, заметят и сделают решето, надо уходить дальше, но как идти по трясине. Положила на трясину доски от мостков, старые, гнилые, но ползти по ним можно. Начала переползать с одной доски на другую, перетаскивая освободившуюся доску вперед. Вроде не проваливается, ползла, оглядываясь назад, нельзя упускать берег из виду, вдруг боевики снова появятся. Не ошиблась, они снова шли вдоль берега, обстреливая ближайшие кочки. Лера успела нырнуть в трясину, пронесло, не заметили, обстреляли несколько кочек метрах в двадцати от нее, и пошли дальше. Могут вернуться, надо оторваться хотя бы метров на пятьсот, а пока на глазок восемьдесят. Вылезла, опираясь на доски, а то начало уже засасывать, и поползла по ним дальше. Начало темнеть, ночь, это тоже Лерин союзник, с каждым часом и каждым метром у боевиков все меньше шансов найти ее. Надо ползти вперед, дальше, прочь от бандитов, свою работу она уже выполнила, ехать им не на чем, взрывать нечего, и деваться некуда. Наши должны были запеленговать и как минимум начать блокировать район, к утру или днем банда должна быть ликвидирована, значит нужно продержаться до утра и можно топать обратно, или ползти на другую сторону болота. Жаль, Лера не имела ни малейшего представления о местности и даже понятия не имела, куда можно ползти, думай, не думай, а ползти нужно, сзади снова послышались выстрелы, она оглянулась, но начала болота, лежа уже было не видно. Немного приподнялась, боевики снова шли вдоль берега и обстреливали все подозрительное. Снова съехала с доски и вжалась в болото, почувствовала, засасывает. Погружается в трясину даже лежа, снова перебралась на доску. Проползла так, еще бог знает сколько, стемнело совсем. Пошли кочки, и трясина стала плотнее, попробовала встать, держит, может, так и перейду на ту сторону, жаль, небо все в облаках, не сориентироваться. Хорошо, несла доски под мышкой, провалилась, доски задержали и помогли выбраться. Снова пошла сильная топь, и Лера шла, проваливаясь по колено, а потом снова перешла на ползанье по доскам. Попробовала идти по ним, но одна из них начала трещать, нет, лучше ползти. Спасибо тем, кто соорудил эти мостки.

Лера уже потеряла счет времени, где то в середине ночи пошел дождь, но трясина стала опять упругой и Лера снова пошла по ней, держа доски под мышкой. Дождь перешел в ливень, черт, как долго он льет, не видно ни черта, куда иду, зачем, может, меня уже развернуло и я топаю обратно, прямо в руки бандитам. Все равно идти нужно, хотя бы для того, что бы согреться, а то мокрая и холодно, не лето, конец сентября. Лера двигалась и двигалась, начинался рассвет, с рассветом дождь кончился и стал подниматься туман, чем светлее, тем сильнее туман, как не было видно ничего, так и не видно. В конце концов, Лера выбилась из сил и легла на доску. Потянуло в сон, устала, нет, спать нельзя, надо хотя бы найти место, где не такая топкая трясина, а то доска узкая, свалишься и все. Поползла дальше, чем больше она вглядывалась в туман, тем больше ей казалось, что она видит лес, но достигнув намеченного рубежа, Лера видела тоже болото и кустарник, ползла дальше, где снова видела лес. Все же она вылезла на трясину, где ноги не вязли, прошла немного, подложила доски, легла и уснула, будь, что будет, сил больше нет и нужно спать. Заснула.

Проснулась, кругом темно, снова ночь и ничего не видно. Прошли сутки, значит, район уже блокирован и идет его зачистка. Можно и обратно повернуть, но где оно обратно, облака, ориентиров нет, и дальше собственного носа, ни черта не видно. Замерзла, надо двигаться, пошла вперед, держа доски наготове, не зря, снова провалилась, доски задержали, и Лера благополучно выбралась, снова пошла вперед, ноги проваливались по щиколотку, но идти можно. Увидела участок открытой воды, ночью не видно, можно его обойти или нет, наверное, вернулась обратно. Влезла в воду и, толкая впереди себя доски, поплыла. Подплыла к краю нового участка трясины, с трудом положила на нее доски и выбралась на них, опять поползла, пока трясина не стала более плотной, встала и пошла дальше. Снова пошел дождь и опять ничего не видно совсем, к рассвету дождь кончился, и снова туман. Так можно и с ума сойти, не поход, а какой-то фильм ужасов, вторые сутки в потемках, куда иду, что ищу, и все же нужно идти, так решила Лера, холод давал о себе знать, вся мокрая, с головы до пяток, хоть выжимай. Нужно идти, вышла снова на упругую трясину, все, сил нет, легла на доски и уснула. Снова проспала до ночи, нет, неправильно я делаю, нельзя днем спать, днем, ближе к вечеру, туман рассеивается и можно что-то увидеть, но и в другое время спать нельзя, можно замерзнут совсем и так уже зуб на зуб не попадает. Лера снова ползла, потом шла, проваливалась, опять ползла, и опять шла. Ночью опять пошел дождь и утром туман, черт, третьи сутки и, одно и то же болото, да когда оно кончиться, не иначе, кругами хожу. Сколько же я прошла, даже если по пятьсот метров в час, то, всяко, километров тридцать, что же за болото такое, заколдованное.

Наконец трясина стала плотнее, пошел кустарник, местами, даже очень густой, ноги стали проваливаться меньше и вот она, долгожданная твердая земля, ура товарищи, все по местам, я вышла. Лера свалилась от радости, стоя сил радоваться уже не было. Она даже поцеловала землю, так была рада. Милая моя, родимая моя, земля моя матушка. Подложив доски, Лера уснула, нужен отдых. Проснулась ночью от дождя и дикого холода, замерзла совсем, теперь нужно искать жилье. Доски уже не нужны и Лера побрела прочь от ненавистного болота.

Пройдя метров пятьсот, снова уткнулась в болото, под ногами снова зачавкала трясина, лес кончился и опять пошел кустарник, вернулась обратно на сухую землю. Нужно найти место, прикрытое от дождя и отдохнуть до утра, там решу, куда идти. Залезла под невысокую елку и там задремала, холодно, но все же, не под дождем.

Проспала до утра, снова туман, не такой густой, но туман. Попыталась определить, куда она ходила ночью, что бы выбрать другое направление, не получилось, достала нож, нужно делать засечки, что бы знать, где была. У елки, где спала, очертила круг и указала стрелку, куда пошла. Метров через четыреста снова уперлась в болото, лес плавно переходил в кустарник, суша в твердую трясину, теряющую свою прочность по мере удаления. Вернулась к кругу, выбрала другое направление, опять, то же самое. В третьем направлении нашла свои доски, в четвертом опять трясина, прошла по кругу. Все стало ясно, она на острове, посередине болота, которое совсем не хочет ее отпускать. Во влипла, Робинзон Крузо чертов, подумала Лера, что делать, куда идти, непонятно. Стороны света определить на острове, не вопрос, но кому они нужны, нужен берег, где ближе, туда и идти. Прошла остров вдоль, потом прошла поперек, снова начало темнеть, вернулась, взяла доски, притащила их под елку и легла спать, смирившись с холодом, все равно другого решения не было, в темноте ничего не найдешь.