Михаил Хрисанфов - Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

— Алеша, нужно Светлану Павловну и Валентина Сергеевича подготовить.

— Лера, извини, Валентин Сергеевич умер, когда поняли, что надежды на то, что ты жива, уже нет, извини.

— Дедушка умер. — С грустью в голосе подтвердил Бориска.

Лера снова уткнулась в плечо Алексея, но ненадолго. Въехали во двор, и она вышла.

Малыши были не далеко, и, увидев маму, с громким шумом, бросились к ней на перегонки. На шум выбежала Светлана Павловна, тоже узнала сразу

— Лерочка, живая, здоровая, слава богу, жаль, что Валентин Сергеевич не дожил.

Вечером был праздник, Алексей заказал столько еды, что и на стол не влезло, позвонил Колыванову и тот тоже приехал с женой, дочкой и сыном, старший уже служил в Псковской бригаде. Попытались расспросить ее, как она выжила, но увидев слезы, шрамы и седую голову, отстали, переведя разговор на другое, рассказав об успехах детей и неудачах Алексея, были маленькие провалы в его бизнесе, но общего фона не портили, они были больше похожи на маленькие курьезы. Жена Колыванова похвасталась и своими детьми, все было хорошо. К вечеру гости разъехались, Светлана Павловна занялась детьми, и Лера с Алексеем остались одни.

— Валерочка, расскажи мне, хоть немного, как ты? Почему ездила за нами, почему сразу домой не пришла.

— Боялась, вдруг завел себе белую и пушистую, зачем я тебе счастье буду разрушать.

— Глупая ты моя, я же тебе сказал, моя жизнь принадлежит тебе и только тебе, и письмо твое глупое, зачем велела найти мне белую и пушистую, мне ты нужна, другой не надо.

— Тяжело мужчине без женщины.

— Женщине без мужчины тоже тяжело, пока я тебя… ладно извини, мне другой не надо, и все. Как у тебя со здоровьем, что они с тобой там делали, бедная ты моя?

— Потом, ладно, сейчас вспоминать тяжело, а со здоровьем, подлечиться нужно.

— В общем, Валерочка, давай так, здоровье, это главное, отбрось свои сомнения и свою гордость, если что нужно, говори сразу и не тяни, я муж, люблю тебя, все сделаю и все организую. Я знаю, ты гордый человек, но не надо ее здесь показывать, мы семья, если я чего-то для тебя не сделаю, для меня это обернется позором на всю жизнь, мне будет стыдно хотя бы перед самим собой. Поэтому, что надо, приходи и говори, договорились, как раньше не будет, что ты все сама старалась сделать, а я как последний жмот, сидел, и не знал что делать. Если ты опять начнешь все сама да сама, я на тебя в суд подам, что ты мне препятствуешь выполнять супружеский и отцовский долг.

— Хорошо, уговорил.

— Здоровье, прежде всего, почему мне сразу не позвонила, что жива?

— Я не могла не то что говорить, а даже пошевелиться.

— Сволочи, что же они там с тобой делали?

— Били почти каждый день, в яме держали, да по своим базам возили, показывать как обезьянку.

— Сволочи.

— Ты, моим, в Псков, звонил?

— Нет, Сергей звонил, я ему все рассказал, он просил маме не звонить, я не звонил.

— Нужно позвонить.

— Не вопрос.

Лера позвонила Сергею, он обрадовался и просил перезвонить маме, а то ее снова сердце прихватило, и они ей ничего не рассказали, еще нужно сообщить Сане, что она жива и все в порядке. Перезвонила маме, рассказала как всегда, что их загнали на ученья в Сибирь, комаров кормить, связи, конечно, не было, сейчас все в порядке, сидит с мужем и детьми, пьет чай, отпуска пока не дают и приехать не сможет. В таком виде маме на глаза показываться нельзя, поймет все сразу.

До вечера, Лера приняла душ и хорошо выспалась, на душе было тихо и спокойно, ее мучил только один вопрос, как быть дальше, о таком приеме от Алексея она не думала и даже не мечтала. Он от нее не отходил ни на шаг, даже в душе мыл, вытирал и помогал одеваться. Только что с ложечки не кормил, наверное, кормил бы, если бы не гости. Она постоянно рисовала его себе эдаким эгоистом, а на деле все получалось совсем на оборот. Он сам нашел ее и отмел все ее дурацкие мысли в сторону, как совершенно не нужные. Все ее переживания оказались пустыми и никому не нужными хлопотами. Зря она терзала себе душу и рвала сердце. Теперь ей нужно было осмыслить новые реалии и сбросить все накопившееся напряжение, и когда гости уехали, Лера надела тренировочную форму, взяла флягу с водой и собралась пробежаться по лесу, и уже там успокоить мысли и привести свои глупости в порядок, но ее остановил Алексей

— Куда это ты, на ночь, глядя, я тебя никуда не отпущу.

— В лес, прогуляться, спать не хочется, выспалась за день.

— Я с тобой.

— Алеша, я хочу побыть одна, успокоится.

— Потом мне снова тебя с собаками искать?

— Алеша, я сама вернусь, не бойся, больше не исчезну, слово даю. Честное слово, к утру буду, ты проснуться не успеешь, и я приду.

— Точно, вернешься, и без глупых мыслей.

— Я за тем и иду, чтобы их там оставить, не волнуйся, все будет в порядке.

Лера сама подошла к Алексею, обняла его за шею и поцеловала. И тут она почувствовала, снова плывет, почти так же, как тогда, когда он ее первый раз поцеловал в губы. Неужели нужно было столько пережить, что бы счастье любви снова начало возвращаться.

Все же Лера ушла в лес. Пробежав по лесу, легким шагом, без тропинок по бездорожью в выбранном направлении километров пять, она забилась в самую чащу, и уютно устроившись у ствола дерева, села думать. Правильнее сказать, не думать, а приводить свои мысли в порядок.

Все же она была скверной женой, постоянно думала плохо об Алексее и ждала конца их отношений. Конец не наступал, а Алексей делал все, чтобы его не было совсем. Даже развод оказался банальным недоразумением с бумажками, а настырность Алексея сделала свое дело, ей пришлось пойти на мировую, снова отодвинув свои мысли о его легкомысленности и непостоянстве. Он раз за разом доказывал, что он ее любит и готов ради нее на все. Нужно исправляться, решила Лера, жена не должна постоянно плохо думать о своем муже и ждать от него подвоха, это не правильно. Начиная с их первого знакомства, ее мозг постоянно отвергал Алексея, а он раз за разом покорял ее сердце, и покорил, отключив голову, которая, просыпаясь, время от времени, закрывала душу и сердце, делая Леру злой и непримиримой по отношению к нему. Так больше жить нельзя. Она должна понять, у нее, как у хорошего солдата, есть крепкий тыл, семья, дети и муж, который ее никогда не предаст и всегда ждет, любит и ждет. То, что она сама для себя выдумывает, это такая глупость, которую нужно гнать из головы вон и больше обратно не пускать. Права Ленка, с самого начала была права, дура она последняя, нужно просто любить и дарить счастье любимому, не выискивая у него того, чего нет. Сидя и размышляя о своем бытие, Лера совсем не заметила, как у нее потекли слезы. Обратила внимание, когда почувствовала, а щеки то мокрые, и поняла, это слезы радости, а не как раньше, горя и отчаяния, это слезы любви, обычные женские слезы, которые приходят к женщине, когда ее переполняет чувство любви и сознание того, что она тоже любима.