Михаил Михеев - На острие удара [litres]

В принципе, стоило заранее обо всем этом подумать, провести расчеты, но – увы и ах. Уж больно впечатляюще выглядели первые успехи «танкистов». И в обороне они и впрямь были вне конкуренции. Вот только когда расклады поменялись и нужно было наступать, выяснилось, что не все так радужно.

Там, в Германии, выяснился неприятный момент. Для сопровождения танков требовалось намного больше народу, чем при использовании обычных подразделений. И ни в коем случае нельзя было оставлять их без присмотра. Дополнительно выделенные заправщики, танковозы, группа технической поддержки и эвакуации… Черт возьми, там, где обычные части запросто использовали вражеские заправочные станции (заблаговременный учет возможности их применения, к слову, был одним из факторов, обеспечивших быстрое наступление), подразделение Кузнецова было весьма ограничено в работе с трофейным топливом. Это хорошо еще, что за все время противник сумел подбить только два танка. А если б больше? Отсутствие в танках экипажей, способных сделать буквально тысячу мелочей без привлечения стороннего персонала, разом приводило к потере гибкости всей системы. И сразу переводило весь проект из стратегических в разряд тактических, причем завязанных исключительно на оборону. Тоже неплохо, конечно, однако все это предстояло доложить наверх – и получить в ответ заслуженное, в общем-то, недовольство командования. Словом, приятного мало.

– Товарищ генерал!

– Слушаю, Оль! – хлопнул Кузнецов рукой по кнопке селектора внутренней связи.

– Тут к вам эти ваши…

Ну вот, сразу ясно, кто пришел. Не любила сидящая в приемной дама этих визитеров. Откровенно говоря, Кузнецов периодически хотел ее сменить, но – рука не поднималась. И даже наорать не получалось. Как и Полтавец, старший лейтенант Рогова была рядом с ним еще с тех, ранешних времен. Тех, когда они все были молодыми, когда своими ногами бегали по вражеским тылам и охотились за всевозможными «борцами за независимость». Когда воевали и умирали. А потому… Пусть сидит на своем месте. Дело знает, легкая хромота практически незаметна со стороны. А что она кого-то не любит – так переживут. Не дети, чай, на каждом трупов висит – на целое кладбище хватит.

Вошли пятеро. Ну да, старший состав в сборе. Хорошо так вошли, четко доложились – все же кое-какие рефлексы в них вбить удалось. Дальше – разбор полетов, ошибок каждого из них (а они всегда бывают, как ни старайся), потом легкий профилактический втык и, на финал, сообщение о награждении медалями «За боевые заслуги». Откровенно говоря, стандартная награда – ее получили практически все, участвовавшие в боевых действиях только что закончившейся кампании. Также сообщил о причитающихся всем, что для молодого поколения не менее важно, денежных премиях. И, когда они уже выходили, генерал негромко сказал:

– Поляков, а вас я попрошу остаться.

Перед входом на игровую базу.

Полчаса спустя

– Ну что там?

Сурок едва не приплясывал от любопытства. Поляков снисходительно усмехнулся и похлопал его по плечу.

– Много будешь знать – скоро состаришься.

– Хорош прикалываться…

– Сергей, действительно, не тяни.

Это уже Леночка, а от нее так просто не отшутишься. Да и надо ли? Поляков огляделся и махнул рукой в сторону кафе напротив:

– Пошли, сядем там и поговорим. А то здесь мне что-то неуютно.

Действительно, с чего быть уюту, если с неба падает снег. Редкий, мокрый, практически сразу тающий, но – снег. Климат в России – это вам не тропики. Товарищи, очевидно, пришли к тому же выводу, поскольку с готовностью закивали, после чего, ежась от порывов ветра, рванули через дорогу. Вообще-то перехода тут не было, но и активного движения в это время суток тоже, поэтому Сергей задрал воротник легкой пижонской куртки и зашагал следом. Все же идти почти сотню метров до перекрестка ему совершенно не хотелось.

В кафе было неожиданно оживленно. Не толпа, конечно, однако народу хватало. Удивительно даже, время-то вроде рабочее. Но, как пояснила шустро подоспевшая смазливая официанточка (Сурок непроизвольно облизнулся, но никаких телодвижений делать не стал), ничего в том удивительного нет. Просто была пауза, когда вообще никто не ходил – часть людей готовилась идти на фронт, а часть активно пряталась от строгого военкома. А теперь, когда все закончилось, люди кинулись наверстывать упущенное.

Ну что же, не стоило от них отставать. Хотя бы потому, что на базе кормили достаточно сытно, однако притом и однообразно. Деньги имелись, поэтому троица не скупилась, и официантка умчалась выполнять заказ, аки пташка. И после этого взгляды товарищей скрестились на Полякове.

– Ну что, колись, давай.

– Я тебе не полено, – усмехнулся он в ответ на реплику Сурка. – Но вообще, ничего особенного. Вначале он насчет нас с тобой, Лен, поинтересовался. Я немного обалдел – оказывается, все уже знают о нашей… гм… свадьбе.

– Да мы вроде бы и не скрывали.

– Оно конечно… Впрочем, тренеру о ней знать по должности положено. Надо, кстати, еще заявление подать.

– Да подадим, ты не отвлекайся.

– Ладно, не буду. В общем, потом он дал мне поручение подумать насчет тактики наступательных действий…

Следующие полчаса они активно обсуждали вопросы, над которыми недавно корпел генерал Кузнецов. Кстати, обсуждали столь же безрезультатно. Но зато хорошо поели и выпили бутылку неплохого вина. Точнее, выпили ее Леночка с Поляковым. Сурок печально вздыхал, но он был за рулем. Правда, кофе он с товарищами выпить не отказался… А потом идиллия пошла прахом.

Зал постепенно наполнялся народом, и через какое-то время мест начало не хватать. А тут сидят в уголке, за уютным столиком, трое, кофеи неспешно потягивают. И почему-то их не трогают!

Вопрос «почему именно» на самом деле имел простой ответ. На чаевые не поскупились. И намек (достаточно, к слову, деликатный) от одного из ищущих местечко последовал. Сурок хотел его послать, но Поляков остановил товарища. Хрен бы с ним, все равно они уже закончили с кофе. Так что из кафе они вышли в хорошем настроении, которое не оставляло их до самого дома…

Проблемы начались утром, когда позвонил Сурок и сообщил, что он, похоже, вляпался по полной. Ибо позвонила ему бывшая, та самая Света, и поставила его перед фактом: она, значит, на сносях, ребенок от него, и… Там еще много чего было сказано, и Сурок был в панике.

Леночка, еще до конца не проснувшаяся, сказала ему, чтобы он не дурил, запихнул в задницу феминизм головного мозга и перестал заниматься ерундой. Примерно так же сказал и Поляков, объяснив: космонавт отличается от мужа тем, что точно знает, кто его дублер. А Пашка, к слову, даже не муж. Однако панику товарища побороть не удалось, и пришлось ему, оставив Леночку досыпать, отправляться разруливать ситуацию.