Михаил Михеев - На острие удара [litres]

Столетиями русские ни на кого не нападали. Или оборонялись, или уж если объявляли войну, то по всем правилам. Но вот так, без объявления войны… Это можно англичанам, немцам, даже японцам… Все знают – нападать внезапно, под покровом темноты, имеют право только цивилизованные страны! Однако сегодня русские решили нарушить это правило – очевидно, им надоел сложившийся порядок вещей, и они решили немного переделать этот несовершенный мир. В самом деле, почему бы и нет? Ведь они – Империя Зла, надо соответствовать.

В общем, посмотрев на непонятные и бессистемные метания европейцев, в России поняли: хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается. Дальнейшее же было делом техники. С аэродрома поднялись самолеты числом две штуки. Старенькие МиГ-31, но к ним были подвешены новые ракеты. Это было далеко не все, что имелось в богатом арсенале новинок, однако зачем доставать из рукава туза, если можно обойтись шестеркой из кармана? А главное, никто не собирался устраивать состязания в снайперской стрельбе. Имелись варианты куда интереснее.

Выпущенные с истребителей ракеты никуда не попали. Собственно, это и не было их задачей. Более того, столкновение с космическим аппаратом было им строго противопоказано, поскольку могло повредить хитрую начинку. Зато когда она сработала, в космос были выброшены одновременно два мощнейших электромагнитных импульса. Конечно, спутники защищены от космического излучения, но здесь удар был многократно сильнее, хотя и длился какие-то секунды. Вот, в принципе, и все, теперь ни связь, ни джипиэс, ни системы наблюдения над огромной площадью не работали. Что-то оставалось, конечно, в армейских частях, но их слабенькую электронику русские задавили своей быстро и качественно. Европейские армии разом ослепли и оглохли.

Побочным эффектом был выход из строя и русских спутников, но когда страна готова к этому, имеет этих спутников запас и к тому же сама производит носители, то вопрос упирается лишь в деньги. Сейчас же был отнюдь не тот момент, чтобы экономить. Уже через сутки космическая группировка ВКС над регионом была частично восстановлена, но эти сутки пришлось воевать по старинке.

Более всего в тот момент на базе опасались, что будет нарушена связь между техникой и операторами, но мощности мобильных ретрансляторов хватило. Позже, буквально на следующий день, само наличие опасений было признано недоработкой и проработаны меры, чтобы не допустить подобного впредь. Сейчас же игроки отделались снижением детализации и цветопередачи. Не самое страшное в ночном бою.

Для немцев танковый удар оказался полной неожиданностью. Хотя… Их же предупреждали, что не стоит провоцировать и вообще лучше отвести войска от границы. Танки рванулись через границу, но, как ни странно, главными сейчас были не они. Русские пытались сейчас повторить немецкий тактический прием, названный когда-то блицкригом. Шансы имелись – в отличие от той войны перед атакующими не простирались бескрайние просторы, зато имелись хорошая дорожная сеть и население, не желающее погибать ради того, чтобы остановить прорыв. Именно поэтому главными были десантники, обеспечивающие захват мостов и складов, и тыловые службы, подвозящие боеприпасы и отчаянно старающиеся не отстать от лидеров.

Танки же… На них, как известно, держится поле боя. И они обрушились стальной лавиной на стоящие у границы немецкие, американские, французские, английские войска, просто сметая застигнутых врасплох противников. Именно такую войну и планировали когда-то советские военные теоретики. Оставалось удивляться их прозорливости.

Части НАТО перед русской атакой были подобны луку, натянутому для выстрела. А лук, если его в этот момент ударить, может запросто сломаться. Что, в общем-то, и произошло. Их практически мгновенно отрезали друг от друга, частью блокировав, а частью и просто захватив прямо в казармах, после чего ударные группы вышли на оперативный простор. Уже к вечеру следующего дня передовые части русских были обнаружены в окрестностях Берлина. Такого быстрого краха оборона Германии еще не знала.

Отряд генерала Кузнецова шел на острие атаки. Правда, насколько он был успешнее других, оценить было сложно. В эти дни побеждали практически все, а потому успехи и провалы отдельных подразделений на общем фоне выглядели лишь статистической погрешностью. Хотя, надо признать, первый бой вышел довольно впечатляющим.

Легко смяв силы прикрытия, которые даже не успели приготовиться, они тогда сумели захватить целый военный городок. Танки противника числом около батальона стояли в боксах и были захвачены пехотой, солдаты в большинстве даже не помышляли о сопротивлении. Внезапность атаки и полная дезориентация… Более-менее организованное сопротивление они встретили лишь через три часа после начала вторжения, но противник не обладал ни русской выучкой, ни соответствующей численностью. Их просто расстреляли. Потом был бросок до города Нюрнберга, а затем пришел приказ остановиться. Германия согласилась на капитуляцию, остальные запросили перемирия. Русские тоже были не против. Спорное решение, однако руководство страны решило, что эффект внезапности утерян, армия неотмобилизована, и куда проще и безопаснее объявить случившееся пограничным (три раза ха!) конфликтом, вытребовав кучу полезных бонусов, чем рисковать. Военные протестовали, но на сей раз мнение политиков перевесило тактические перспективы. И, хотя кое-где бои продолжались еще несколько дней, работы для подразделения генерала Кузнецова на этой войне больше не было.

Кабинет генерала Кузнецова.

Это же время

Настроение было не очень. Паршивое настроение, чего уж там. Генерал-майор Кузнецов пил чай, периодически бросая взгляд на кучу ну очень важных документов. Половину стола завалили бумагами – и никуда не денешься. Какая-то умная голова решила, что это надежнее, чем электронные системы. Возможно, они были правы, но геморрою это добавило изрядно…

Однако причиной были не эти сверхважные, но, по большому счету, мало кому нужные бумажки. Куда сильнее генерала расстраивали два совсем иных обстоятельства. Во-первых, то, как закончился русско-европейский конфликт. Генерал был поклонником великого Суворова и хорошо помнил его знаменитые слова: недорубленный лес вырастает. По его мнению, то, что сейчас произошло, могло обернуться большими проблемами в будущем. А второе… Второе было связано непосредственно с его воспитанниками.

Как ни странно, несмотря на видимый успех, генерал понимал: в условиях масштабного наступления, по сравнению с обычными подразделениями, его люди продемонстрировали несостоятельность. Задачу-то вроде бы выполнили, но… И это «но» было достаточно неприятным.