Ярослав Гжендович - Гелий-3

Искорка лазерной указки переместилась по экрану.

— Далее тут у нас турецко-саудовско-пакистанская корпорация с добавкой Суннитского халифата. Болото Сна, в другую сторону от Новосоветов и чуть подальше, но всем известно, какие у них идеи насчет того, как всем следует жить. База небольшая, меньше десяти человек, но они единственные, кто пытался официально нас запугать, причем прямо здесь. Какой-то баран уже обратился к нам по радио с воззванием и велел убираться, иначе они всем нам головы отрежут. — Тайгер пожал плечами, показывая на следующее место. — Есть еще китайцы возле кратера Коперник и американцы на Море Нектара. Индусов я не считаю, поскольку они далеко, и это скорее бивак, чем лунная база. Здесь, на Луне, большая проблема с расстояниями. Обычно все пользуются луноходами с электрическим приводом, но нынешние батареи и аккумуляторы обладают достаточной емкостью. Достаточно их заряжать каждые двести кликов, с интервалом всего в четыре часа, так что непреодолимыми все эти расстояния не назовешь, тем более что светло в течение двадцати семи дней, а сейчас еще даже не наступил лунный полдень. О каких-либо летательных аппаратах мне ничего неизвестно — это лишь слухи. Здесь можно воспользоваться только ракетным двигателем. Двигатель на твердом топливе неэкономичен и годится только на один раз, а двигатель на жидком прожорлив как дракон, хотя нельзя исключать, что у кого-то нечто подобное все же имеется. Естественно, никаких самолетов, квадрокоптеров, дронов и так далее. Предполагаю, что все эти базы слабо вооружены, если у них вообще хоть что-то есть. Просто не было такой необходимости. Их основали скорее для того, чтобы продемонстрировать державные амбиции, чем для чего-либо другого, и они рассеяны на большой площади. Вот только все вдруг отчего-то начали спешить со сверхнормативными стартами. Как у китайцев, так и у новосоветских, на орбите находятся транспортники вроде наших, и они внезапно объявили об увеличении численного состава баз. Такова ситуация, и поделать мы ничего не можем. Пока следует заниматься своим делом. Если что-то обострится, охраняем свою территорию и комбайны. Для этого мы тут и находимся.

И они занимались своим делом.

Комбайны кропотливо просеивали реголит, таща за собой видимые в хорошие телескопы на Земле тучи пыли, и снимки этих туч с негодованием представлялись в качестве доказательства разрушения поверхности Луны некоей алчной добывающей компанией. Объяснение, что реголит возвращается туда, откуда его взяли, никого не убеждало.

Помимо того, они расходовали запасы, превращали кислород в углекислый газ, который возвращался в окислительные установки, чтобы снова превратиться в кислород, пропускали через свои тела воду, которая после прохода через фильтры снова текла из крана, спали и ждали очереди в туалет.

Какое-то время спустя Норберту начало казаться, будто он живет тут уже вечность. Ему снилась Земля, но сны эти были не особо приятными. Зато ему не хватало дождя, свежего воздуха, неба и вообще какой-нибудь погоды. Чего угодно, что разнообразило бы бесплодную серо-бело-черную пустоту.

Когда Тайгер хотел поговорить с Норбертом наедине, он вызывал его в заставленную экранами каморку, которую называл «командным центром», хотя та заслуживала в лучшем случае названия «командирской клетушки».

— Ждем гостей, — объявил он. — К нам напросились русские. По радио, вежливо, добрососедский визит, все культурно.

— Чего они хотят? — удивился Норберт. — Сказать, чтобы мы перестали?

— Поглядим. Во-первых, они хотят показать, что у них есть средства, чтобы сюда добраться и произвести на нас впечатление. Я уже говорил, что здесь никто не летает — а они, тем не менее, летают. Своего рода демонстрация силы. Во-вторых, они хотят что-то разнюхать. Проверить слухи, сосчитать нас и вообще осмотреться. Мне нужно, чтобы ты их заснял, Фокус. Весь визит, то, на чем они сюда прилетят, вообще всё.

— Наверняка им захочется поговорить с глазу на глаз с кем-то ответственным за станцию.

— И это ты тоже должен записать. У тебя же есть аппаратура, поставь что-нибудь тайком в кают-компании. Официально начальник станции — доктор Рыбачевский. Может, я как-нибудь влезу в роли офицера безопасности или типа того, но я должен быть уверен, что мы все отснимем.

Перебрав свой арсенал, Норберт нафаршировал станцию микрокамерами, расставил в стратегических местах насекомоподобные дроны, дал Тайгеру и начальнику станции миниатюрные клипсы, пристегивавшиеся к одежде, усовершенствовал кухонный автомат, добавив к нему дополнительную панель, которая ничего не показывала. Не удержавшись от искушения, он заодно отправил микродрон в спальню Николеты.

Он проверил, что все устройства хорошо спрятаны, и обнаружил, что с трудом может их найти, хотя сам их туда поместил и примерно помнил, где они. Организовав в своей каюте режиссерский центр, он подготовил бронебук, затем для пробы сделал скучную запись приема пищи в кают-компании. Он отлично слышал все скверные анекдоты, мог заглянуть любому в тарелку, даже слышал звук разрываемого пакетика с соусом табаско или чавканья жующих челюстей.

Тест с Николетой он сразу же провалил — судя по всему, та владела телепатией или сверхчеловеческими способностями. Едва втиснувшись в свою нишу, она посмотрела прямо на него, загадочно улыбнулась, подмигнула, а затем щелчком прямо в объектив отправила идеально спрятанный дрон в коридор.

Большинство контрактников закрылись в «Экспериментальном отсеке», вместе с луноходами, оружием на стойках и снаряжением, и уселись в «Клубе для тех, кому за», намереваясь провести вечер в своем кругу за закрытыми дверями. Из помещений у шлюзов забрали также их скафандры и всю аппаратуру.

Из кладовой достали набор блюд, соответствовавших славянским вкусам, в том числе несколько порций польских вареников, овощной салат, селедку под шубой, огурцы и консервированную свинину.

Комбайны прятать было незачем, поскольку их уже многократно посчитали в телескопы на далекой голубой Земле, так что они остались на месте.

Летательный аппарат новосоветских появился на радарах на высоте тридцать километров, а потом на небе в виде зеленой звездочки. Он снизился, стреляя пламенем из маневровых дюз, затем включил главные тормозные двигатели. Опускаясь на площадку, он напоминал отчасти посадочный модуль, а отчасти некую отчаянную самоделку — спереди продолговатый командный модуль с иллюминаторами и округлым гнездом шлюза, сзади круглые резервуары со сжатым воздухом, путаница труб, проводов и каких-то решетчатых креплений, торчащие во все стороны дюзы маневровых двигателей и направленные вниз и назад большие главные сопла. Аппарат опустился в клубах пыли на широко расставленные опоры, которые согнулись под его тяжестью.